Но сначала Сара спросила:
— А как можно туда войти?
Колотушка лукаво улыбнулась.
— А ты постучи, дверь и отворится.
— Вот оно что! — удивилась девушка и посмотрела на кольцо, которое держала в руках. Потом подняла его, чтобы вставить на место — колотушке в рот.
Колотушка скорчила недовольную рожу.
— Фу-фу, не нужна мне во рту эта штука.
Она крепко сжала губы и, как Сара ее ни уговаривала, ни за что не соглашалась открыть рот.
— Ну давайте, — пыталась убедить ее девушка, — я хочу в дверь постучать.
Но на все ее просьбы колотушка возмущенно качала головой.
— Н-да-а, — мрачно, как всегда, отозвалась первая колотушка и кивнула на вторую. — Не хочет, чтоб кольцо поставили ей на место. После этого повернется ли у кого-нибудь язык сказать, что я ругаюсь почем зря?
— Тогда, — сказала Сара, поворачиваясь к первой, — боюсь, вместо нее мне придется потревожить вас.
Она подошла к первой колотушке и взялась за кольцо.
— у-у-у! У-у-у! — Запротестовала та, скривив брезгливую морду.
Но Сара не обратила на это никакого внимания и дважды ударила кольцом по массивной двери. Дверь отворилась.
Девушка осторожно заглянула внутрь. И услышала смешки, гогот, уханье, гиканье. Поневоле она и сама заулыбалась и шагнула через дверной проем. Потом обернулась, чтобы подождать Лудо. Она думала, он пойдет за ней. Но Лудо покачал головой и остался снаружи.
Ну и что, — подумала Сара, — посмотрю, куда ведет эта дорожка. Что тут опасного?… А если увижу замок, вернусь и позову Лудо.
И вот она оказалась в лесу, наполненном солнечным светом. Кругом росли цветы: где-то кустами, где-то сплошными цветочными полянами. Видны были холмики, глубокие лощины и ровные долины, словно ковром сплошь покрытые маргаритками. И повсюду росли деревья с пышными, раскидистыми кронами. И смех там стоял заразительный. Не переставая хихикать, Сара решила разглядеть, что это за существа, которым так весело. Но не заметила ничего кроме растений.
— Кто здесь смеется? — проговорила она сквозь смех.
И услышала, как справа позади нее кто-то давится от хохота. Она обернулась и увидела: ветка дерева прикрывает своей лапой дупло в стволе, которое, по всей видимости, служило дереву ртом.
— Это же дерево! — воскликнула девушка. — Дерево, это ты, что ли?
В ответ раздался переливчатый звонкий хохот, идущий снизу, прямо от ее ног. Она посмотрела вниз и увидела семью лесных колокольчиков. Те дружно раскачивались и дрожали от смеха.
— Ой, посмотрите! — воскликнула Сара, упав на колени и хохоча вместе с цветами. Теперь колокольчики уже не могли разогнуться от смеха.
Дерево над Сарой тоже не в силах было удерживать свое веселье. Оно откинуло свою лапу от дупла и взорвалось громким радостным хохотом. Сара запрокинула голову, присоединяясь к нему.
И это послужило сигналом к бурной всеобщей радости. Пни, стоящие вокруг, засмеялись низкими хриплыми голосами. А деревья зашлись в смехе и закачались из стороны в сторону. Задрожали папоротники, корчась от хохота. Мыши повылезали из своих норок, белки — из дупел и по их мордочкам текли слезы от смеха. Птицы прыгали с ветки на ветку и верещали без умолку.
Сара уже обессилела от смеха. Едва переводя дыхание, она с трудом проговорила:
— А над чем же мы смеемся?
— Не знаю! — давясь от смеха прокричало над ней дерево. — Ха — ха — ха!
Весь лес дрожал от смеха — даже трава на земле. Сара почувствовала, что слабеет. Она села на землю и, хлопая себя по бокам, произнесла:
— Ох… прошу вас… прошу вас, помогите остановиться.
Но в ответ лишь усилился смех. Теперь все вокруг превратилось в сумасшедшее веселье. Птицы, содрогаясь от безудержного смеха, падали с веток и бились головой о землю. А глаза у них были совершенно безумные. Какие-то зверюшки, крича, выползали из-под корней деревьев. Они приближались к Саре, разевая хищные пасти и хлопая мерзкими глазами.
Не в силах превозмочь смех, Сара простонала:
— Прошу вас! Прошу! Помогите остановиться!
— Она не может остановиться! — радостно заявило дерево, и весь лес ответил ему разноголосым смехом.
Сара нашла в себе силы подняться. Ее качало и трясло от смеха, но глаза… глаза были измученными.
— Стой! — прошептала она. — Стой!
Шатаясь, девушка сделала несколько шагов назад — к открытой двери — и упала.
В ответ раздался новый взрыв неистовой радости.
Сара приподняла голову. Совсем рядом — по другую сторону дверного проема — она увидела Лудо и протянула к нему руку, прося о помощи. Лудо попробовал, но не смог сам протиснуться в эту дверь. Тогда он вытянул вперед лапу и дружески закивал, стараясь подбодрить девушку. Она из последних сил проползла еще несколько ярдов, что отделяли их друг от друга. Лудо нагнулся, ухватил Сару за руку и, вытащив наружу, захлопнул дверь.
Безумный смех прервался. Наступила тишина. И легкий шелест листьев. Она слушала его с закрытыми глазами, и ей казалось, что нет на земле звуков нежнее этих.
Она немного полежала, отдохнула — силы вернулись к ней. Лудо с тревогой неотрывно смотрел на девушку. Когда она поднялась, зашмыгала носом и слегка ему улыбнулась, он проговорил:
— Лудо — хорошо.
— Сара — хорошо, — ответила она и потрепала его по голове.
Теперь не оставалось ничего другого, как попытаться проникнуть во вторую дверь. Она подошла к ней, сказала Простите — и поднесла кольцо от колотушки ко рту маски. Та сморщилась и сжала челюсти.
— Ну, пожалуйста, прошу тебя, — вновь стала уговаривать колотушку девушка, но та лишь сердито хмурилась и сильнее сжимала рот.
И тут Саре пришла в голову идея. Она схватила колотушку двумя пальцами за нос и зажала его. Какое-то время та терпела — она мычала, становясь все свирепее. Но в конце концов стала задыхаться, не выдержала и шумно раскрыла рот, чтобы глотнуть воздуха.
В тот же миг Сара сунула ей в рот кольцо, а после грохнула им по двери.
Колотушка явно была разгневана и выражала свое недовольство такими словами:
— Крымпф. Мбл. Мбл. МБЛ. Грумффф.
— Извините, — сказала ей Сара, — но я вынуждена была это сделать.
— Все нормально, — заметила первая колотушка, — она ж к нему привыкла.
Дверь отворилась, и перед спутниками предстала картина угрюмого, непроходимого леса. По эту сторону двери ласково светило солнце, а по ту сторону… открывалась мрачная для них перспектива.
Лудо зарычал и попятился назад, но одной Саре в эту дверь заходить не хотелось.
— Эй, давай! — сказала она и, подбадривая себя, добавила: — У нас нет другого пути. Только если назад, но этого я ни за что не сделаю.
