— Ха-ха-ха, — угодливо засмеялся Хряксон, хотя сердце его трепетало от страха. — Ой, не могу, ха-ха-ха… Глупо? Это вы про меня, что ли? Кому, ей помочь? После вашего предупреждения?
Джареф элегантно склонил голову, изучая одеяние Хряксона. Взгляд его остановился на голом ремне.
— О, Боже! — произнес он, стараясь выглядеть озабоченным, — бедненький Свинтус!
— Хряксон, Ваше Величество! — прорычал Хряксон.
— Я только что заметил: пропали ваши великолепные драгоценности.
— Ох!.. — Хряксон глянул вниз на печально одинокий ремень. — Эх, да — пропали. А лучше бы найти их, правда?… Но сначала… — и он произнес это твердо и горделиво, — я непременно отведу маленькую мисс к самому входу нашего Лабиринта… — Подумал и добавил. — Так, как мы с вами решили?
Сказав это, Хряксон уже собрался смыться — и пошел потихонечку. Но его догнал голос Джарефа:
— Подожди!
Человечек остановился ни жив ни мертв. И прикрыл глаза.
— У меня есть предложение получше, Хряксон. Передай ей вот это.
Хряксон обернулся и увидел, как Джареф сделал левой рукой плавный пас и в воздухе появился хрустальный шар. Еще миг — и он на ладони у Джарефа. Король гоблинов бросил его Хряксону. Тот поймал шар — в руках у него был крупный мясистый персик.
Хряксон посмотрел на него и, заикаясь, проговорил:
— Что это?
— Это подарок.
Хряксон заморгал часто-часто и медленно произнес:
— А… а… это не повредит маленькой миссис, а?
— Ну что ты! — Джареф положил руку на сердце. — А все-таки интересно, почему тебя это волнует?
Хряксон поджал губы.
— Да так, просто… занятно, и все.
Значит, это ей передашь, Хряксон. Вот и все, что от тебя требуется. И все, что тебе положено знать.
Тут Хряксон понял, что он разрывается на части: между страхом, который был ему хорошо знаком, и другим, новым чувством, которому он еще не мог дать название.
— Я… — теперь он выпрямился и гордо поднял голову. — Я не сделаю ничего, что могло бы ей повредить.
Он не сомневался: за такое непослушание, в лучшем случае, что он заработал, это хорошую порцию «березовой каши».
Но Джареф ответил ему своей дежурной улыбкой — той улыбкой, что сейчас полоснула Хряксона как бритва.
— Ну, Свинман, ну ты и даешь! — Король гоблинов звонко рассмеялся. — Я удивляюсь тебе. Потерять свою дурацкую голову из-за какой-то ДЕВЧОНКИ!
— Головы я не терял, — насупился Хряксон.
— Надеюсь, тебе не втемяшилось в башку, что хоть одной девушке сможет понравиться такой маленький, омерзительный паршивец, вроде тебя, а? Ну, говори!
Хряксон был жестоко оскорблен.
— Она сказала, мы будем… — он осекся, но было уже поздно.
Отвернувшись, Джареф усмехнулся:
— Кем? Неразлучными друзьями? Не так ли, Хрякман? Не так ли, наш поросеночек? Друзьями, правда ведь?
Хряксон весь покраснел и, часто моргая, снова уставился в землю.
— Не важно, что, — пробормотал он.
Твердый и жестокий голос Джарефа отрезвил его.
— Ты передашь ей это, Хряксон, или не успеешь снова моргнуть, как окажешься в Болоте Вечной Вони.
Чувствуя всю свою ничтожность, Хряксон сломался и покорно кивнул головой, соглашаясь.
Теперь, полагая, что разговор окончен, ему надо было спешить. Но вновь его остановил голос Джарефа.
— Вот что я тебе скажу, — произнес он, откинув назад голову и как бы оценивающе уставившись на Хряксона. — Если она когда-нибудь тебя поцелует… — он сделал паузу, — я превращу тебя в принца.
Хряксон понимал, что это ловушка. И все-таки спросил, не удержавшись:
— Неужели в принца?
Ну точно — ловушка.
— В принца… страны Вечной Вони.
Джареф решил, что это классная шутка. И даже растворясь в пространстве, он продолжал без умолку хохотать.
Светящимся, диким существом, выпрыгнувшим перед Сарой, была Огнеяна. А все Огнеяны — бешеные. Все и всегда. Они такие же бешеные, как полоумные придурки.
Сара снова закричала и, скрестив перед собой руки, отпрянула в сторону. Выскочившее существо было похоже на тощую лисицу, с мордой, которая кончалась огромным клювом, и с раскидистым пушистым хвостом. Шерсть на ней была огненно-рыжая с розоватыми и пурпурными оттенками. Это существо передвигалось, а точнее, перепрыгивало на двух тоненьких ножках, напоминающих куриные. И таращилось на все своими выпученными голубыми глазами с красными зрачками. На передних лапах у него было по четыре длинных пальца, которые без конца тряслись.
— Что тут происходит? — требовательно вопросило оно.
Девушка покачала головой и открыла было рот для ответа, но вместо слов из нее вырвались одни лишь всхлипы.
— А ну, немедленно закройся, слышишь, что тебе говорят?! — приказала Огнеяна.
— Точно, — поддакнула ей вторая, появившись у первой из-за спины. Она сразу начала испуганно прыгать на задних лапах туда-сюда. — Так не пойдет, так делать нехорошо.
— Никак нет, сэр! — выпрыгивая из-за деревьев заорала третья и уставилась на девушку безумными глазами.
— Никак нет, сэр, — это проговорила появившаяся четвертая.
А вот и пятая.
— Эй! — радостно закричала она девушке. — А ну, давай, шевелись.
Сара, полная тревоги, оглядела их всех.
— Что вы от меня хотите?
— Классно! — ответила одна из них, выбивая пальцами на камне быстрый ритм.
— Ух-ух! — произнесла другая, перебивая своими ударами первый ритм.
— ЧТО, это нам? — спросила третья.
Сара кивнула.
— О, нам ничего не надо: только что отдохнули, и так славненько.
— А-а, — смутившись сказала Сара, — я вижу.
Услыхав ее застенчивые слова, все Огнеяны дико захохотали и стали хлопать себя по бокам. Одна из них выкрикнула Х оп! и заколотила лапой по бревну.
— Она ВИДИТ! — завыли вокруг от восторга.
— Да-а-а-а-а!
— Э-эй, э-ге-гей!
— Ну что ты присохла к этому месту! — крикнула девушке одна из Огнеян.
— Нельзя же так! — сказала другая. — Растряси себя немного, будь свободней хоть чуть-чуть.
— Верно! Хватит хныкать. ВЫБИВАЙ эту дурь из себя.
Они прыгали вокруг, хлопали, ухали и стучали. Одна из них чиркнула пальцами по земле, и палец вспыхнул как спичка. От горящего пальца Огнеяна разожгла костер из сложенных в кучку дров. Затем с безразличным видом задула палец.
Сара тихонько и робко пятилась назад: она хотела от них сбежать.
— И то правда. Тебе надо чуток побеситься.
— Так точно, сэр!
Одна Огнеяна перепрыгнула через два пенька, стоящих рядом, и начала стучать по ним, как бьют в барабаны. Остальные зашлись в бешеном ритме танца, прыгая вокруг барабанщика, гремя и щелкая костяшками пальцев.
