– Хорошо, – сказал Капустян. – А мне что делать?
– Тебе?.. Проводишь меня в номер, потом поедешь к Руслану. И, кстати... – Влад внимательно посмотрел в лицо лейтенанта. – Ты возле машины... там, на спуске... Никого знакомого не видел?
Капустян не ответил сразу. Он задумался, чуть прищурившись, и молчал минуты полторы. Потом покачал головой:
– Нет. А что?
– Понятно. С другой стороны, он и не улыбался, – тихо сказал Влад.
– Кто? – не понял сразу лейтенант, но через секунду легкая виноватая улыбка исчезла с его лица. – Вы его видели? Это он вашу машину?..
– Во-первых, не мою. Во-вторых, не столько машину, сколько водителя, и, в-третьих, да. Кажется – он. – Влад осторожно помассировал виски кончиками пальцев. – Странное совпадение, согласен?
Капустян ответить не успел – врач вылетел в коридор и быстрым шагом направился к лифту.
Капустян протянул руку, чтобы поддержать Влада.
– Руку оторву, – тихо пообещал Влад. – Идешь слева сзади, контролируешь пространство. Вопросы?
Вопросов не было, они добрались до девятого этажа молча. Даже врач молчал, накапливая, по-видимому, заряд для беседы с Петровной.
Но скандала не получилось – Петровна, оказавшаяся яркой дамой лет тридцати, встретила их возле самого лифта, сунула врачу ключ с пластмассовым номерком и ушла, громко щелкая высоченными каблуками по каменным плитам пола.
Лейтенант проводил ее восхищенным взглядом.
– Не вывихните шею, молодой человек! – сказал врач. – Поверьте мне на слово – бессмысленно и даже опасно. Берите пример с вашего старшего и умного товарища. Он сразу понял, что сия особа не в его вкусе. Ведь так, Владислав Александрович?
Влад заставил себя посмотреть в глаза врачу. Сцепил зубы, но выдержал ответный взгляд.
Доктор улыбался, явно весьма довольный собой.
– Очень хорошо, – сказал он. – Великолепно! Что-то в вас есть такое... возвышенное, что ли? Мы сегодня еще побеседуем. Я немного разгружусь... Или даже нет, я просто нажму на коллегу, напомню, что он мне должен... много чего должен. И через часик я буду у вас. Да. Вам по коридору и налево. Комната в самом конце коридора, напротив пожарного выхода. Вот ключик. Устраивайтесь, отдыхайте.
Дверь лифта открылась, врач вошел в кабину. Дверь закрылась.
– Странный мужик, – сказал Капустян. – Трепло.
– Странный, – согласился Влад. – А я не странный? А ты?
– Я – нет, – Капустян улыбнулся. – Чего это я странный?
– Машина, – бросил Влад и пошел по коридору.
– Что машина?
– Твоя машина, «Вольво». Новая?
– Ага, три месяца.
– Брал в салоне?
– Да.
– Я даже не буду спрашивать, сколько тачка стоит. Откуда деньги, Билли? – Влад остановился перед покрытой лаком деревянной дверью, оглянулся на Капустяна. – Взятки тебе еще по сроку службы не положены. К тому же, ты на ней на работу ездишь, а это значит, что ты либо не соображаешь ни хрена, либо все у тебя прикрыто и законно.
– Законно, – сказал Капустян. – У меня батя – богатый человек. Машину мне подарил к окончанию университета.
– А почему не квартиру?
– Квартиру он мне подарил, когда я поступил в университет. Не верил, что я без его помощи смогу поступить.
Влад открыл дверь, вошел.
Обычный гостиничный номер – деревянные панели, стенной шкаф в прихожей, дверь в ванную, в комнате – деревянная двуспальная кровать, телевизор, письменный стол, стул, два кресла и низкий столик возле них.
– Неплохо, – сказал Влад и сел на кровать. – Я, пожалуй, даже прилягу.
Он попытался наклониться, чтобы развязать шнурки, но зашипел, сжимая ладонью лоб.
– Я помогу! – Капустян присел перед кроватью на корточки, ловко развязал шнурки и стащил с Влада туфли. – И куртку давайте.
Влад медленно снял куртку, протянул лейтенанту, спохватился и забрал из кармана пистолет.
Лег, сунув, не глядя, оружие под подушку.
– Может, расстелить постель?
– И так сойдет... – Влад закрыл глаза. – Сойдет. Ты, значит, идешь, выполняешь, что я сказал. Тебе кому приказано стучать? Подполковник уехал. Неужели киевскому гостю?
Капустян промолчал.
– Гостю... Стучать по телефону или непосредственно?
– По телефону, – сглотнув, сказал лейтенант.
– А папа знает, чем ты тут занимаешься? – не открывая глаз, спросил Влад.
– Я ему сказал, – ответил Капустян ровным голосом.
– И что он ответил? – спросил, открыв глаза от удивления, Влад.
– Ответил, чтобы я сам решал. И выкручивался. Сам полез в органы, сам чтобы и...
– Забавный у тебя папа, – констатировал Влад. – Как-нибудь на досуге – познакомь. А пока...
Влад закрыл глаза. Мир резко провернулся вокруг него, тошнота подкатила к горлу.
– Связь через тебя, – тихо сказал Влад, достал из кармана джинсов ключи от квартиры и бросил Капустяну. – Заберешь ноутбук. Передашь то, что я просил. Ответишь на вопросы ребят. И еще раз напоминаю: пусть приезжает Богдан.
– Я понял, – сказал лейтенант. – А полковнику... что сказать?
– Сам решай. И выкручивайся. Сам полез в органы... – Голос Влада становился все тише, пока совсем не пропал.
– Я... – начал было Капустян, но, решив, что Влад уснул, вышел из комнаты, осторожно прикрыв дверь.
Влад тут же открыл глаза. Достал из-под подушки пистолет, снял с предохранителя и положил на кровать справа от себя. Прикрыл его краем покрывала.
Он уже привык, что ничто в жизни не происходит случайно. Нужно просто понять логику, отстраниться и посмотреть под другим углом. Тогда самые странные и случайные происшествия легко укладываются в общую закономерную картинку.
Если кто-то поступает нелогично – это значит, что ты чего-то не понимаешь. И это – опасно.
Он пару часов назад чуть не погиб. Лобовое столкновение с трамваем на скорости около ста километров в час штука весомая и категоричная. Водителя убивает руль, если не вмешиваются подушки безопасности, а пассажир с заднего сиденья вылетает через лобовое стекло на встречу с городским транспортом.
Водитель уснул? Просто так взял и уснул на скорости сто километров час? А тот взгляд капитану Гетьману примерещился?
Как же, как же...
В палате пахло новой мебелью и лекарствами. Влада продолжало мутить, но теперь уже было непонятно – от сотрясения мозга или от запаха.
Влад встал с кровати, подошел к окну и отдернул штору.
Лесопарк внизу, за окном, был серым и каким-то болезненным. Голые скользкие ветки, клочья тумана, которые с ночи застряли в мешанине сучьев, тучи воронья, кружившие над деревьями, не решаясь ни сесть, ни улететь.
В окно ударили несколько крупных дождевых капель. Налетевший ветер смазал их, заставив прочертить косые линии. Через секунду дождь забарабанил по стеклу и подоконнику, усилившийся ветер потащил ворон куда-то в сторону центра города.
