— Проиграешь ты свое серебро, воин, — шепнул ему Нуанг.
— Деньги — дело наживное.
— Что тут за шум? — спросил, подойдя, Талисман. Несколько воинов стали говорить ему что-то по-надирски. Талисман кивнул и с усталой улыбкой повернулся к Друссу: — Они думают, что ты большой дурак.
— Мне это и раньше говорили, — согласился тот.
Из вражеского лагеря выехали трое всадников — один тащил за собой пленного. Подскакав поближе, они повернули коней назад. Пленный тяжело рухнул наземь и попытался встать.
— Это Квинг-чин, — тусклым голосом, с непроницаемым лицом сказал Талисман.
Воину отрубили кисти рук, а культи залепили черной смолой. Всадник, тащивший его, перерезал веревку, и Квинг-чин заковылял по кругу.
— Его еще и ослепили, — прошептал Нуанг.
Надиры на стенах стали кричать калеке — он поднял голову и побрел на звук голосов. Трое всадников дали ему подойти, потом зарядили свои луки и помчались к нему. Одна стрела попала ему в поясницу, но Квинг-чин не вскрикнул. Другая вонзилась между лопаток. Тогда он упал и пополз, но третий лучник послал стрелу ему в спину.
Чья-то стрела слетела со стены и упала, не достав до конных.
— Не стрелять! — проревел Талисман.
— Тяжко умирать так, — прошептал Нуанг Ксуан. — А враг сулит такую смерть нам всем.
— Теперь их время, — холодно и ожесточенно сказал Друсс. — Пусть порадуются. Скоро настанет наш черед — и это их не обрадует!
В готирском лагере забил барабан, и сотни пехотинцев двинулись к западной стене, сверкая на солнце серебряными латами и шлемами. Позади шли двести лучников со стрелами на тетивах.
Талисман вытащил саблю.
— Тебе здесь не место, генерал, — сказал ему Друсс.
— Я должен сражаться, — прошипел Талисман.
— Того-то им и надо. Ты вождь и не можешь погибнуть при первой атаке — это подорвет дух твоего войска. Положись на меня и уйди со стены — я не дам ей пасть.
Талисман постоял еще немного, потом вогнал саблю в ножны и сошел вниз.
— Эй, ребята! — крикнул Друсс. — Пригните головы — перво-наперво они осыплют нас стрелами. Станьте пошире и уберите мечи. Когда они начнут забираться по лестницам на стену, мы их встретим камнями, а потом пускайте в ход кинжалы — в тесноте они лучше мечей. Длинные клинки приберегите для тех, кто влезет на стену.
На расстоянии выстрела пехота замедлила шаг, лучники выбежали вперед, и сотни стрел взвились в воздух.
— Ложись! — заорал Друсс, и надиры спрятались за зубцами стены. Друсс оглянулся назад. Во дворе, куда густо сыпались стрелы, стояли Талисман и Лин-цзе с резервом из двадцати человек. Одного воина ранило в ногу, другие бросились к странноприимному дому. Пехота двинулась вперед, сначала медленно — но у стены солдаты подняли перед собой круглые шиты и ринулись в атаку. Надиры принялись поливать их стрелами, и несколько человек упали. Готирские лучники слали залп за залпом через головы пехоты и сбили двух надирских стрелков.
Носильщики лестниц добрались до западной стены. Друсс обхватил руками камень величиной с бычью голову и, кряхтя, взвалил его на парапет. Лестница ударилась о стену. Друсс вскинул камень над головой и бросил вниз. По лестнице взбирались семь человек. Первому камень раздробил череп, третьему попал в плечо и сломал ключицу — солдат упал, увлекая за собой еще троих. Камни сыпались на готиров отовсюду, но они не отступали.
Первый солдат влез на стену, держа над головой щит. Чиск подскочил и вонзил кинжал ему в глаз — тот захлебнулся криком и упал.
— Есть один! — крикнул надир.
Еще двое солдат взобрались на стену. Друсс прыгнул вправо и обрушил Снагу на деревянный шлем, а обратным ударом размозжил голову второму. Нуанг ударил кинжалом лезущего вверх готира. Удар пришелся по лбу, но солдат ткнул вперед своим коротким мечом и поранил Нуангу левое запястье. Снага раздробил готиру панцирь на плече, из раны хлынула кровь, солдат упал.
Слева от Друсса четверо готиров взобрались на стену и образовали клин, пробивая дорогу идущим сзади. Друсс ринулся на них со Снагой. Одного он зарубил сразу, второго двинул плечом и сбил со стены во двор, третьему страшный удар раздробил ребра. Четвертый ткнул мечом Друссу в живот, но Нуанг отразил удар своим клинком и рубанул солдата по шее. Тот выронил меч и рухнул назад. Кровь хлестала у него из яремной вены.
Друсс, бросив топор, схватил раненого за горло и пах, поднял в воздух и швырнул на двух солдат, показавшихся над краем стены. Оба упали вниз. Нуанг между тем вогнал свой меч в открытый рот бородатому готиру на верхней перекладине лестницы. Меч расколол нёбо и вышел из затылка. Солдат грянулся наземь, прихватив клинок с собой.
Друсс подхватил со стены чей-то короткий меч и бросил старику. Нуанг ловко поймал его.
Вдоль всей западной стены надиры отбивали вражеский натиск волну за волной.
Талисман стоял внизу с Лин-цзе и двадцатью воинами, выжидая наилучшего времени, чтобы бросить в бой свежие силы. Лин-цзе ждал рядом с мечом наготове. В обороне наметилась брешь: пятеро солдат пробивали себе дорогу к ступенькам, ведущим во двор. Лин-цзе подался вперед, но Талисман отозвал его. Друсс кинулся на прорвавшихся солдат и за три мгновения убил троих.
— Он ужасен, — сказал Лин-цзе. — В жизни не видал ничего подобного.
Талисман не ответил. Одинокие Волки дрались как демоны, вдохновленные примером воина в черном, а надиры на других стенах с почтительным восхищением следили за ним.
— Они идут к воротам! — крикнул Горкай. — С огненными ведрами и топорами.
Талисман поднял руку в знак того, что слышал, но не двинулся с места. Больше дюжины защитников на западной стене было ранено. Пятеро остались сражаться, еще несколько сползли по ступеням, направляясь в лазарет.
— Вперед! — скомандовал Талисман, и высокий Лин-цзе помчался вверх по лестнице.
Топоры обрушились на ворота. Горкай и Летучие Кони швыряли туда камни со стены. Сквозь ветхие створки просочился дым. Но ворота, по совету Друсса, поливали водой каждый день, и огонь скоро угас.
Талисман дал знак Горкаю отправить десять человек вниз.
Бой продолжался. Друсс, покрытый кровью, носился по стене, убивая прорвавшихся готиров. Талисман отрядил свой десяток ему на подмогу и сам последовал за ними. Он знал, что Друсс прав и его гибель стала бы сокрушительным ударом для осажденных — но люди должны были видеть, как он сражается.
Он рассек саблей горло готирскому солдату. Еще двое наскочили на него. Друсс разнес топором плечо первому, старый Нуанг вспорол живот второму.
