Что заставило меня в последнюю секунду изменить решение и активировать невидимость, не знаю сам. Не иначе ангел-хранитель (ха-ха!) подсказал.
Разбившись на атомы, я плавно скользнул сквозь стену — плохо обожженный кирпич и два слоя штукатурки, — собрался вновь и неспешно поплыл под потолком в поисках нарушителя тишины. Номер оказался точной копией нашего, за исключением кроватей — здесь они были вполне стандартными.
Зато постояльцы…
Сладко вытянувшись, укрывшись крыльями и посапывая во сне, передо мной красовались трое полевых работников Положительных. Отдельно, на самой широкой кровати расположилась полевая работница. Пушистые ресницы, изящная шея, симпатичная мордашка обрамлена нереально черными волнистыми прядями. Присмотревшись, я углядел в проборе золотые корни волос— ангельская девица оказалась крашеной.
Вот это соседи!
Подивившись такому странному совпадению, я быстренько заглянул под кровати, сквернословящего нарушителя тишины не нашел и двинулся далее, окончательно озадаченный.
Источник скандала обнаружился в гардеробной.
Среднего роста черт сидел на полу, надежно прикованный наручниками к стойке. Его рога были грязны, хвост переломан в нескольких местах, полевой комбинезон утерял первоначальную окраску, а лицо искажала гримаса ненависти.
При виде меня он оживился и с новой силой начал выплевывать проклятия, перемешанные с похабными обещаниями и истерическими смешками. Черт! Не то психически больной, не то в состоянии тяжелого стресса.
Как могли Положительные спать под эти жуткие крики, не понимаю, но в данный момент это было мне на руку.
— Товарищ куратор, — мрачным шепотом начал я. — Товарищ куратор, у нас ЧП.
— Что опять? — Вопрос вылетел вместе с длинным зевком. — А, кажется, слышу. Неужели это Третий так разошелся?
— Если бы. Я сейчас в номере этажом выше. Судя по тому, что на кроватях отдыхают три белокрылых красавца и одна красавица, номер сняли для своих сотрудников Положительные. В их гардеробной комнате находится пленник. Он связан по рукам и ногам, избит, замучен до истерики и это… приготовьтесь, товарищ куратор… это…
В наушнике явственно послышался звук нетерпеливо разжевываемой губы.
— Да кто же это, не тяни пса за хвост! — взорвался куратор.
— Чер… — начал я, но тут пленник как-то нелепо взбрыкнул на месте и пошел на меня с рогами наперевес, выставив напоказ лысую голову со здоровенной шишкой на самой макушке. — Уф! Отбой, товарищ куратор. Все не так страшно, как мне показалось вначале. Это не наш сотрудник, а всего лишь зафиксированный пересмешник. Кстати, о пресловутой доброте ангелов: шишка на его голове минимум в два раза больше, чем у нашего.
В эфире повисла озадаченная пауза.
— Пересмешник в номере Положительных?! — обрел наконец дар речи куратор. — И ты считаешь, что это «всего лишь»?!!
Нижний город. Трактир горбуна Ози
В окошко трактира заглянула луна.
Идеально круглая и ярко-желтая, она двигалась по искусственному небу едва заметными рывками, строго придерживаясь заданной траектории.
— Красота… — расслабленно вздохнул Терслей, откидываясь на спинку. — Столько раз видел и все равно не могу поверить, что этих обманок добрая сотня, если не более.
— Не может быть! — усомнился принц, выворачивая голову.
— Может. Просто гномы так хитро рассчитали, что из любой точки видно только одну луну.
С появлением на небе светила в зал вошел Ози. С кряхтением он отпер низкую деревянную дверку в углу зала, и посетители моментально оживились. У стойки выстроилась настоящая очередь: гномы совали горбуну монеты, получали взамен круглые зеленоватые жетоны и тут же спешили к дверке, толкаясь и возбужденно хихикая.
— Что это с ними? — поинтересовался принц, свешиваясь с балкончика, на котором они трапезничали.
— Луна, — туманно пояснил Жекон и спохватился: — Командир, луна! Время начала шоу, ты обещал удивить нашего дусю!
— Точно, — вспомнил Терслей. — Пойдешь, Геллан?
— Смотря куда, — осторожно ответил принц, провожая глазами особенно смешного гнома в круглой каске, который, стоя в очереди за жетонами, от нетерпения непрерывно похлопывал себя по голове, извлекая совершенно изумительные звонкие звуки.
— Вот, держи. — Терслей порылся в кошеле и протянул Геллану три продолговатые монетки с оттиском кирки и меча. — Дашь Ози, заберешь жетоны, дальше просто следуй за остальными.
С некоторой опаской покосившись на деньги, принц как можно медленнее спустился по лесенке к стойке, получил зеленые кругляшки, строгий наказ «смотреть на лестнице себе под ноги» и потопал к вожделенной двери.
Обещанное капитаном эротическое шоу оказалось сплошным разочарованием.
За дверью скрывалась практически бесконечная лестница. По ней пришлось подниматься так долго, что Геллан успел двадцать раз пожалеть о своем неуемном любопытстве. За все время пути принцу не встретился ни один человек, только гномы. Причем они посматривали на него такими странными глазами, что Геллан не вернулся с полдороги исключительно из врожденного упрямства, да еще потому, что опасался насмешек коллег.
Наконец узкая бетонная площадка приняла принца в объятия кованых чугунных перил, хмурый старичок-гном забрал жетоны, и Геллана буквально втолкнули в душную комнату — это и было место просмотра шоу.
Квадратное помещение с каменным полом было, словно бочка сельдями, тесно набито зрителями, которые дружно задирали головы кверху. Геллан, возвышающийся среди остальных, как дуб среди ромашек, тоже посмотрел вверх.
Вместо привычного потолка в комнате имелось стекло поразительной чистоты и прозрачности. По этому стеклу этажом выше весело притопывали, шагали, скользили, шаркали и пританцовывали несколько десятков пар девичьих ног.
Музыки слышно не было, но пышные юбки развевались так весело, что ритм танца угадывался даже без звукового сопровождения. Время от времени танцовщицы подпрыгивали особенно энергично, и тогда в складках нижних юбок мелькали кружева панталон и бантики подвязок. Каждый такой момент сопровождался единодушным вздохом зрителей, после чего следовали долгие, щедро приправленные солеными шуточками комментарии.
По непринужденности поведения девушек Геллан заключил, что они не знают о подглядывающих, и от этого стало еще противнее.
Вот тебе и гномья эротика.
И за этим зрелищем деревенские скачут сломя голову? Мерзость одна.
По гномьей толпе вдруг прокатилась волна, кто-то рядом с принцем подпрыгнул, повторяя одно и то же: «Сейчас! Сейчас! Сейчас!» Глянув на потолок, Геллан пошатнулся и с трудом выпростал из плена придавленные к бокам руки — протереть глаза, которым мерещится черт знает что.
