Стискивая спинку переднего сидения, Лена не отрывала глаз от светло-зеленой струи вихря, к тому времени превратившегося в торнадо, который то взмывал вверх под самые небеса, то пригибался, уплотняясь, то истончаясь до такой степени, что казалось вот-вот исчезнет совсем, поглощаемая налитой багрово-черной струей. Сергей и Макарыч заворожено наблюдали за стремительной пляской вихря заключенной в границу круга. Лена все это время бессознательно кусала губы в кровь.
— Пусть… пусть я никогда его больше не увижу… Только бы он остался жив. Мне так мало нужно, только бы он был жив. Для меня достаточно и этого. Я так люблю его… — молила она.
Ее руки похолодели, дыхание пресекалось, сквозь слезы она видела, как бледно зеленый, истончавшийся в легкую дымку вихрь, клубился, исчезая в глянцевых, лениво копошащихся жирных щупальцах вихря черного. «Я умру вместе с ним» — сказала себе Лена, представив на миг, что в этом и параллельном мире не станет Крузенштерна и тут же, успокоилась, приняв решение. И сразу же на ее глазах светло зеленая струя вихря обрела силу, упруго вывернувшись из змеившегося багрово-черного щупальца.
— И как помочь, не ясно, — вздыхал Сергей. — Пулей этого, гада, не возьмешь. Опять же, морду, сейчас ввиду ее отсутствия, не набьешь. Даже наручники, блин, не на что накинуть.
— Думай о нем, — тихо попросила его Лена.
— Как это? — повернулся к ней Сергей.
Владимир Макарович, угадав мысль девушки, принялся объяснять Сереге:
— Ты за кого переживаешь вообще-то?
— Так за Крузя… ну за нашего, конечно. За кого же еще?
— Желаешь его победы?
— А то!
— Вот и желай, только очень сильно.
— Так же, когда наши играют с «Динамо»?
— Даже еще сильнее, обормот, ты этакий. Подумай, что с нами будет, если чечен победит? — и он, кряхтя, выбрался из машины. — Пойду, посмотрю, что можно сделать при этаком раскладе.
Ни кто из них не обратил внимания, что дверь автомобиля легко поддалась, сразу же открывшись. Было не до того. За ним вышли Лена и Сергей. Они остановились у кромки круга, заворожено следя за круговертью к которой, можно было прикоснуться, только руку протяни. Странно, хоть они и стояли рядом с бушевавшим ураганом, но ни один волосок не шевельнулся на их голове. Они не чувствовали не то что дуновения ветра, но даже слабого движения воздуха. Не различали ни шума, ни свиста ветра, обычно сопровождавшие такие явления.
Сергей, то ли поддавшись любопытству, то ли гипнозу магической стихии, все же поднял было руку, чтобы коснуться, бешено вращающейся перед его лицом темной струи вихря, но Макарыч так глянул на него, что у парня сразу же пропала охота к подобному эксперименту. Лена, пристально вглядываясь в бушующую круговерть, силилась хоть что-то разглядеть сквозь нее, надеясь увидеть эльфа. Она беспомощно посмотрела на Макарыча. Тот не отрывая завороженного взгляда от многоцветной круговерти, чуть прикрыл утомленные глаза. Над его верхней губой и на лбу поблескивали капельки пота. Серега, присел на корточки и сдвинув милицейскую фуражку на затылок, пробормотал:
— Прям, шоу какое-то…
От «опеля» доносился, злой мат Коляна, который находил на своей ненаглядной машине новые повреждения. Ни Лену, ни Макарыча, ни Сергея его отчаяние не трогало. Затаив дыхание, они смотрели, как голубовато-зеленая часть вихря-урагана набирает силу, возобладав над черно-красным, вытесняя, пригибая, подминая его к земле. Никто из них троих так и не смог уловить тот момент, когда ураган вдруг распался. Был бушующий столб стихии, и вот уже нет его.
Слышно было как ругался Колян. Эльф и Шакер стояли, друг перед другом как стояли до того как вихрь магии укрыл их от посторонних глаз, словно его не было, и только искрящиеся разряды молний пробегали между ними, да ветер, которого никто вне круга не так и не чувствовал, развевал светлые волосы эльфа и черную бороду мага. Под горящей лютой ненавистью взглядом Шакера, эльф казался невозмутимым и отрешенным. Он стоял глядя перед собой, не обращая на врага никакого внимания, он словно прислушивался к себе. Сам маг выглядел неважно, борьба изнурила его, но он не собирался сдаваться.
Взмахнув рукой, Шакер направил перстень на эльфа, но тот, при всем своем кажущемся невниманию к происходящему, тут же отразил смертоносный луч, вытянув навстречу руку с раскрытой ладонью. Шакера отшвырнуло с невероятной силой. Он выронил трость, которая отлетела на расстояние вытянутой руки, а сам он упал навзничь. Поднимаясь, и не сводя глаз со своего врага, он зашептал, речитативом, заклинание. Его лицо, стало вытягиваться в звериную морду, пальцы скрючились, ногти заострились, удлинившись в когти.
Видимо это и был тот самый момент, которого ожидал Макарыч, потому что, вынув, свой табельный пистолет он начал стрелять в монстра, однако пули пробиваясь сквозь невидимую магическую стену, теряли свою убойную скорость и падали на землю. Тогда, чертыхнувшись, Макарыч решился и шагнул в круг, но налетел ударившись, на все тот же невидимый, барьер и нехотя отступил. Зато, взвинтивший себя до предела, подсчетом причиненным его машине ущерба, Колян, запросто шагнул в этот самый круг, мало обращая внимания на какие-то линии на земле, и схватил первое, что попало ему под руку — трость Шакера.
Перехватив ее двумя руками за набалдашник, он с холодной яростью, коротким, сильным замахом всадил ее меж лопаток того, что раньше было чародеем. Кончик трости пробил уродливое тело насквозь. Секунду монстр разглядывал кончик трости, вышедший из его груди. В маленьких, злобных глазках, мелькнуло изумление и, словно, не веря в то что, с ним произошло, оглянулся на своего убийцу. В мучительных конвульсиях повалившись на землю, медленно обретая человеческий облик, страшно умирал Шакер.
— Ты получил по заслугам, падла! — наскакивая на корчившееся в агонии тело, тыча в него пальцем, неистово выкрикивал, брызжа слюной Колян. — На кого наехал, козел?! Ты на самого Коляна наехал… Понял?! Теперь сдохни, тварь!
Шакер сцепив, зубы, жутко оскалился, вытянулся, скрючив пальцы перед собой, и затих.
— Начальник, ты видел, да, что он с моей тачкой сделал? — уже остывая, призвал в свидетели Макарыча, Колян. — Теперь валяй, вяжи меня. Я не жалею, что завалил ублюдка. Тьфу! — в сердцах плюнул он на неподвижное тело мага.
Макарыч устало отмахнулся от него, и направился к эльфу. Опустошенный и обессиленный, стоял тот над телом поверженного врага, еще не веря в исход схватки. Положив ладонь на набалдашник трости, торчащий, из спины Шакера он закрыл глаза, сосредотачиваясь. Набалдашник, шевельнулся и с треском отскочил. На глазах Макарыча, трость начала преображаться. Знаки, вырезанные на ней, исчезли и затянулись выступившей на поверхность корой, проклюнулись, проросли и потянулись в стороны гибкие ветви. Из набухших почек, показались клейкие нежно зеленые язычки, развернувшиеся в листья. Через тело мага, врастал в землю комок переплетенных корней, похожий на клубок шевелящихся змей. Тело, что напитало собой это странное деревце, разлагалось с такой же быстротой, с какой он вырастало из бывшей трости. Черные одежды остались лежать истлевшим тряпьем. Отвалившийся, потрескавшийся набалдашник, как и перстень с помутневшим камнем, завалились между корней, потеряв свою ценность и блеск.
— Так, — Макарыч, подошел к эльфу. — У меня, к тебе парень, возникли кое-какие вопросы. Как считаешь: не пора ли нам потолковать, как следует?
Не отвечая, эльф с обостренным вниманием оглядывал землю вокруг деревца.
— Почему вы не арестовываете Коляна, — накинулась на капитана, поспешившая к ним Лена. — Он на ваших глазах совершил убийство, из-за своей машины, а Крузенштерн защищал нас.
— С Коляном-то как раз все ясно, а с этим парнем — нет, — и Макарыч защелкнул на запястьях эльфа наручники. — Я, конечно, впечатлен всеми этими трюками и ты парень мне расскажешь о них поподробнее. Порядок должен быть во всем. Согласен со мной?
Эльф, не отвечая, в отчаянии смотрел на раскидистое, невысокое деревце, вытянувшееся из останков Шакера. Он покорно последовал за Макарычем, по-видимому, даже не понимая, что его арестовывают. Ему теперь, похоже, было все равно. У Лены сердце перевернулось от жалости к нему. Книга. Эльф думал найти книгу у Шакера, которой у того попросту не оказалось. Миссия Крузенштерна провалилась. Она догадывалась, что его сородичам будет неинтересно знать, сколько усилий он приложил и на какие компромиссы, противные его эльфийской природе шел, чтобы выполнить свой долг.
Неужели у них нет больше никаких шансов, чтобы отыскать, эту самую судьбоносную Кору, переживала Лена. Правда, эльфы интересовали Лену постольку, поскольку к нему принадлежал Крузенштерн. Эх, мореплаватель, как же тебе помочь?
Наклонившись и внимательно осмотрев взрыхленную землю вокруг странного деревца, брезгливо раздвинув его ветви, она поворошила черное тряпье. Видимо Шакер спрятал Кору в каком нибудь особом, только ему известном месте, надеясь забрать ее, когда окончательно избавиться от преследования эльфа. Из отрывочных фраз Крузенштерна, она поняла, что эльф перекрыл для мага проход в Волшебный мир, понимая, что Шакер не рискнет воспользоваться книгой Кора, чтобы не быть, обнаруженным бдительным преследователем. Лена догадывалась, что и по ту сторону Шакера видимо поджидали. Вот маг и метался по городу, чтобы уйти, не обнаруживая себя магией, пытаясь скрыться от эльфа по человечески: угнал машину, убивал голыми руками, не применяя магии.
