Холодным пальцем Бездна дотронулась до моей груди. Улыбнулась. А спустя секунду сила, которую дала мне творец, растворилась, словно её никогда не было. Ушла в пустоту.
Я ведь даже не попытался её изучить.
Значит, шанс был? Но я не использовал его.
Крылья исчезли.
Началось падение…
И тихий голос напевал мне странную песню
Кто ты? Странная игрушка…
Просто кукла без души.
И цена тебе полушка,
И судьба твоя — гроши.*
Я падал.
Казалось, тело сейчас не выдержит и сломается, сплющится ещё до соприкосновения с твёрдой землёй. Я напоминал себе тряпичную куклу, которую воздушные потоки стремились разорвать на части. Воздух выбило из лёгких ещё на первых секундах падения.
Мне было удивительно хорошо…
Вам когда‑нибудь снилось быстрое падение в никуда? Когда резко просыпаешься, не понимая где и почему, испытывая недавний страх, и в тоже время чувствуя странное удовольствие внизу живота. Казалось, что от паха по всему моему телу кто‑то натягивал до предела тонкие струны и перебирал их, заставляя выгибаться от наслаждения. Эмоции и физические ощущения перемешивались, и я захлебывался ими.
Неправильное, забытое чувство захлёстывало меня, переполняло тело, прокатывалось внутри упругими волнами и мучительной дрожью, замирая у самой грани дозволенного, и заставляло упиваться каждой секундой стремительного падения, притупляя прочее. Ещё чуть — чуть и, наверное, я бы рассмеялся. Но нужно было сосредоточиться каждой клеточкой тела, которые просто кричали, от яркого неземного блаженства, и я полностью отдавал себя в его власть. Оно того стоило… несколько коротких секунд полёта, миг боли и вечный покой в чертогах тихой госпожи.
Мысли становились всё более и более отрывочными и односложными.
Я разобьюсь. Обязательно разобьюсь. Наконец, освобожусь от пустоты, перестану зависеть от памяти… Только бы падение не остановилось… Пусть это наслаждение продлиться хоть немного дольше.
А потом земля резко приблизилась, дома увеличились, и не успел я зажмуриться, как серый грязный асфальт, подпрыгнув, ударил в лицо, свернув мне шею и изломав тело.
* * *
Спешащая уединиться парочка остановилась, с ужасом смотря на небольшую площадку перед подъездом девятиэтажки. На минуту им показалось, что на асфальте в луже крови лежит подросток. Точнее то, что недавно им было. Но в момент укрывшая тело темнота стерла ужасное видение. Площадка оказалась пуста. Молодой человек сильнее обнял задрожавшую девушку и поспешил увести прочь, нашептывая на ухо разные глупости.
* * *
Тот, кто сказал, что сначала был свет — дурак. Сначала была боль. Не знаю, как одновременно можно вообще не ощущать своего тела, и в тоже время испытывать адскую дробящую боль, но в этот момент я ассоциировал себя именно так. Хуже всего стало, когда до сознания всё‑таки добралось понимание этого.
Я не чувствую тела.
Одна эта фраза перенесла меня в крошечную холодную камеру, навалилась памятью и отчаяньем. Я дернулся, понимая, что окончательно сойду с ума, если мне придётся перенести это ещё раз, пусть только по памяти. Что‑то хрустнуло — я не смог опереться на вывернутую из сустава руку. Голова завались на бок, словно у мёртвой курицы. Глаза закрывала мутная плёнка, а всё лицо было в липкой крови.
— Лежи, идиот! — прошелестело рядом, и сильные ладони попытались придавить меня к асфальту. Сопротивляться не удалось: теперь хрустнуло в пояснице, и только что обретённые ощущения отключились — ног я больше не чувствовал.
— Зачем? Ты ведь собиралась меня убить, — хорошо хоть зубы каким‑то невероятным образом остались на своих местах. Бездна была рядом, и снова, как и в прошлой жизни, пыталась восстановить меня, выправляя тело.
Над ухом раздалось шипение. Честно, в тот момент мне совершенно искренне захотелось расхохотаться.
— Нет! Почему ты не остановился? — Бездна дотронулась ладонью до моих век, стёрла с лица уже начавшую сворачиваться кровь. — Тебе бы все равно не дали умереть. Ты ещё не понял, что творцы так просто не расстаются с игрушками, даже если они больше не принадлежат им?
— Ради того, что я смог ощутить, падая — можно вытерпеть очень многое. К тому же, ты сама меня отпустила… — я убрал с лица растрепавшиеся волосы и оттолкнул Бездну, которая крутилась вокруг меня как лиса около курятника. — Мне не нужна твоя помощь, так заживёт.
Сил не было, но способность к регенерации осталась.
Вставал я долго: сломанный позвоночник даже для меня серьёзное повреждение, а кроме него было переломано и вывихнуто все, что только можно было переломать и вывихнуть. Бездна, оскорблённая таким поведением, устроилась на лавочке и наблюдала за моими потугами. Для начала я зарастил позвонки — криво, конечно, но для начала сойдет. Потом настала очередь ног: на правой кость сломалась так неудачно, что пропорола и кожу, и джинсы.
Выглядело это отвратительно.
Мимо проходили люди, но в мою сторону никто даже не думал смотреть, словно я был пустым местом. Пустым… да. Окончательно мои подозрения подтвердились, когда из подъезда вышла полная дама с крошечной собачкой на руках. Брезгливо оглядела двор, мазнула по мне взглядом как по детали обстановки и направилась к своей машине. При этом даже поскользнулась на луже моей крови, но лишь удивленно осмотрелась вокруг, словно надеялась увидеть шкурку от банана.
— Естественно, я навела морок, а то не хватало тут толпы любопытных, — прошипела Бездна со своего места.
Всё теперь ясно — повязаны мы с ней надолго. И никуда от меня Бездна не денется, пока я не помогу исполнить её мечту, суть которой так и не понял. Привязала слепая пряха Ничто к герою — неудачнику, придётся терпеть друг друга, пока тот же случай не разделит. Или же так и оставит.
— Может быть, всё же разрешишь помочь тебе?
— Сначала калечишь, потом лечишь… что дальше?
— Тебе интересно?
Пожал плечами, по спине, словно электрический разряд, прокатилась волна боли.
— Нет.
Очертания женской фигуры смазались, превращаясь в тень. Она подошла ко мне, ступая на сантиметр над землёй, чтобы не испачкаться в крови. Наклонила голову набок, вглядываясь внутрь меня, потом прикрыла глаза и дотронулась до моей щеки ладошкой.
— Глупый… В тебе ещё осталось слишком много от человека. Всегда кажется, что если шанс упущен, второго не будет. Но ведь если ты опоздал на один автобус, это не значит, что не будет другого.
— Ты знаешь, сколько я уже таких упустил? Даже сосчитать не могу. Следующего не будет. Рано или поздно автопарк опустеет.
