Ланс словно бы прочитал мысли лизардгорского принца.
— Не беспокойся, Алан, лизардгорская корона мне не нужна. Я и правда просто хочу забрать из дворца кое-какие свои вещи. Корона к ним не относится, Алан, — повторил Ланселот. — Она никогда не была моей. Я всего лишь должен был унаследовать ее. Вместо меня ее унаследовал мой брат Колингор. Он знал, где я и что со мной. Но почему-то надеялся, что рано или поздно я вернусь.
— И ты возвращаешься.
— Нет, Алан. Я попробовал вернуться. Давно. Лет так триста пятьдесят назад. И понял, что уже поздно. Именно поэтому я рискнул жизнью, чтобы ты вернулся вовремя. Ради моего прошлого и ради моего младшего брата, на которого ты очень похож. Да, Алан, боюсь, что я ошибся в своих расчетах.
— Мы не тогда вышли?
— Да нет, тогда. Вот только я не предусматривал для нас с тобой дневной отдых.
— Ну так пойдем, — Алан встал и подал руку, чтобы помочь встать старому магу. В самом деле, Ланселоту должно быть что-то около трехсот восьмидесяти лет. В такие преклонные годы... О, магия! Порядочные люди так долго не живут!
Ланс весело рассмеялся.
— Малыш, я не только выгляжу на тридцать, я и чувствую себя тридцатилетним. Так что не трудись предлагать мне палочку, чтобы я мог доковылять до мягкого кресла. А уходить, пока не вернулись наши друзья — драконы нельзя. На гнев драконов я бы не нарывался. Без особой нужды.
Алан сел.
— Ты прав, я не подумал.
— К тому же, все не так уж и страшно. Я предполагал прийти во дворец накануне дня твоего рождения. Ты бы успел приготовиться к церемонии, а я забрал бы вещички, не привлекая к себе особого внимания, и тихо слинял. Сейчас же мы попадем во дворец прямо к празднику. Мне почему-то кажется, что твой отец не считает тебя склонным к авантюрам и просто подумает, что ты захочешь, театрально выражаясь, явиться к поднятию занавеса. Так что мы все прекрасно успеем. Вот только, боюсь, со мной возникнут кое-какие сложности. До этого я не хотел показываться кому-то на глаза. Думаю, что поддержать несколько минут иллюзию невидимости я способен даже на Арканосе. Но теперь, пожалуй, будет лучше, если ты пойдешь на прием по случаю совершеннолетия, а я, с твоего согласия, подожду у тебя в комнате. Надеюсь, ты не обидишься, если не застанешь меня по возвращении с приема?
— Обижусь, — возразил Алан.
— Почему? — удивился Ланс.
Алан замялся. Ланс прав. Обижаться ему, в сущности, не на что. Ланс придет и уйдет, это ни в малой степени не затронет интересы лизардгорской короны. Даже если Ланс под шумок захочет стащить коронные драгоценности. В конце концов, несколько побрякушек не стоят, чтобы о них говорили.
— Я не хочу, чтобы ты ушел, и мы расстались навсегда. А потом, лет через триста ты скажешь какому-нибудь другому лизардгорскому принцу, что заботишься о нем в память о любимом племяннике. Я ведь потомок твоего брата, значит, племянник.
— Ты бы хотел поддерживать со мной связь, малыш?
— Да.
— Ну что ж, я не вижу к этому никаких препятствий. Мы же маги.
— Я еще не вполне.
— Какие твои годы! — засмеялся Ланс.
Алан недоуменно посмотрел на него и тоже засмеялся. Они вернулись к тому, с чего начали.
— Ладно, Алан. Поживем — увидим. Хотелось бы мне знать, какого рожна творится в лизардгорском дворце? Нутром чувствую подвох, но какой — не пойму!
— Что ты сказал? Какого рожна?
— А что, это анахронизм? Рожон это просто толстое, широкое копье. Знаешь, на медведя.
— Нет, я про дворец. Что там может быть не так?
— Скажи, Алан, когда ты жил дома, на службе у короля был маг?
— Нет.
— Ну так сейчас есть.
— И сильный?
— Насколько я могу судить, несколько слабее Горидара.
— А Гветелин?
Ланс засмеялся. — Ты решил провести допрос с пристрастием, Алан? Только не расспрашивай меня о мирренских друзьях. Я боюсь увлечься и позвать их раньше времени. А тебе, пожалуй, не стоит подражать Ридли и возвращаться домой с бандой подозрительных типов.
— Послушай, Ланс, — Алан заинтересовано придвинулся к магу, но его перебило хлопанье мощных крыльев. Алан обернулся. На площадке приземлились двое драконов.
— Ну что, проснулись? — бодро поинтересовался Требониан.
— Мы даже успели проголодаться, — улыбнулся Ланс.
Алан невольно подумал, что он бы тоже мог так ответить. Только не дракону, а своей старой няне. Но чему здесь удивляться? Дракон впятеро старше Ланса.
Драконы принялись старательно кормить их завтраком. Потом, безапелляционно приказали ложиться отдыхать. Они, де, раньше завтрашнего дня их не отпустят. Алан ждал, что Ланс начнет возражать, Ланс же говорил, что у них мало времени, но тот послушно лег на драконьи лапы и быстро заснул.
— Ланс очень устал, малыш, — шепнул Алану Требониан. — Ему нужно отдохнуть и отоспаться. А то он не сможет защитить ни тебя, ни себя.
— В Лизардгории я сам могу защитить нас обоих, — гордо возразил Аланигор. — Но отдохнуть Лансу действительно надо. Он ведь уже не мальчик.
Дракон усмехнулся в вислые усы и покачал головой.
Глава 12
Если вы хотите, чтобы кто-нибудь действовал по вашему плану, не забудьте ознакомить его с диспозицией
— А ты уверен, что это то самое лето? — спросил Алан.
Этот вопрос безотвязно мучил его все время, и молодой человек все-таки не выдержал. Тем более что сейчас как раз было удобное время. Несколько минут назад они расстались с драконами. Те согласились отпустить их, взяв предварительно с Ланса честное слово, что они будут соблюдать предельную осторожность, не будут задевать встречных незнакомцев и ни в коем случае не станут вызывать на дуэль встречных драконов. На этом пункте особенно настаивала Голубеника. Заручившись словом Ланса, Требониан велел Лансу сесть ему на плечи, Голубеника пригласила к себе Алана. После чего драконы доставили их на большак. Там Ланс планировал взять экипаж и с ветерком поехать в Лизардгард. На возражение Алана, что вроде бы предполагается, что принцы должны возвращаться во дворец пешком, Ланс только отмахнулся: «Я уже вышел из этого возраста, малыш. К тому же, это не соответствует образу. Главное — это единство стиля, Алан. К сожалению, этому не все придают достаточное значение, в результате разлетаются в пыль самые проработанные легенды». На расспросы Алана, какие именно единства он имеет в виду, Ланс только отмахнулся: «Увидишь на месте, малыш!»
