И тогда Драко решил просто полежать с закрытыми глазами, представляя, как взлохмаченные и зевающие обитатели дома спускаются вниз, постепенно пробуждаясь и оживая от запахов, витающих на маленькой кухне. Как миссис Уизли снует от плиты к столу, готовя завтрак, а мистер Уизли просматривает утреннюю газету, по привычке пропуская мимо ушей ее ворчание, тем не менее, каким‑то шестым чувством угадывая, когда надо согласно кивнуть или удивленно хмыкнуть. Билл и Чарли уже затеяли спор о преимуществах использования драконов в качестве охраны банковских ячеек. А Флер сидит рядом и заинтересованно слушает их. Очередное теплое семейное утро.
На перроне, среди суеты прощания, Драко удалось на минуточку ускользнуть от остальных. Он твердил себе, что просто хочет убедиться в том, что Поттер жив и тоже возвращается в школу, а не сбежал. Но заметив знакомое лицо, тут же потерял к нему всякий интерес, пытаясь разглядеть, кто же из родителей прибыл проводить его в школу. К своему удивлению Драко увидел их обоих. Они стояли рядом. Отец слега поддерживал мать под руку, а та немного смущенно улыбалась.
Прозвучал сигнал к отправлению, и Нарцисса, шагнув вперед, приобняла стоящего перед ней растерянного светловолосого паренька, который в ответ что‑то шепнул ей на ухо. Через несколько секунд она отступила. В свою очередь Люциус крепко пожал протянутую руку и едва заметно кивнул, словно еще раз подтверждая ранее сказанное.
Все происходящее было для Драко, как гром среди ясного неба. Он отстраненно наблюдал, как Поттер в сопровождении Винса и Грега садится в вагон, и чуть было не пропустил момент, когда поезд тронулся. Рон едва успел затащить его в последнюю минуту.
Что же произошло в Малфой–меноре за эти две недели? Что случилось, почему его родители так ведут себя? Похоже, Поттеру придется многое ему объяснять.
Гарри ужасно проголодался в Хогвартс–экспрессе. Желудок напоминал ему, что прощальный завтрак в Малфой–меноре был хоть и роскошным, но, увы, уже давно превратился в историю, и не мешало бы вновь подкрепиться.
Подходя к Большому залу, Гарри услышал веселый гомон. Студенты шумно обсуждали прошедшие каникулы, делились впечатлениями, хвастались обновками, рассказывали, где успели побывать. Мечтательно зажмурившись в предвкушении сытного ужина, он не заметил, как из скрытой в тени ниши выступила темная фигура и рывком потянула его следом за собой. Гарри схватился было за палочку, но, заметив отблески света на круглых стеклах очков, успокоился.
— Я тоже рад видеть тебя, Малфой, – сказал он, переставая сопротивляться и послушно прячась в небольшом углублении в стене, пока Драко накладывал отвлекающие чары.
— О твоем удовольствии поговорим позже, а сейчас признавайся, что ты сделал с моими родителями? – Хотя голос и звучал спокойно, в нем явственно послышалась угроза. – Что это было – Obliviate, Imperio?
— О чем ты?
— Хватит прикидываться! Ты ведь на это и рассчитывал. Наверное, за все две недели ни разу не спустился в отцовскую библиотеку за книгой и решил разыграть этот спектакль. Думал, что я увижу душещипательную сцену прощания любящих родителей со своим драгоценным чадом, растаю и соглашусь на все, что ты предложишь, что бы снова занять свое место. Даже пойти к директору. Но ты просчитался, Поттер. Слишком увлекся созданием образа счастливой семьи и кое‑что упустил. Заставить моих родителей прийти вдвоем проводить меня в школу, да еще и мило улыбаться, находясь рядом более, чем пять минут, можно только под Imperio. Поэтому не надо делать из меня дурака, рассказывай все, как было.
Во время этой тирады Драко внимательно смотрел Гарри в глаза, приблизив свое лицо почти вплотную к его, словно пытался прочесть в них ответы на свои вопросы.
— Ну, что молчишь? Не можешь придумать ничего в свое оправдание?
— Мне не в чем оправдываться. Тем более перед тобой, – Гарри оттолкнул Драко. Все его хорошее настроение улетучилось.
— Да неужели? Ну так похвастайся своими успехами. Ты нашел книгу?
— Нашел. Только она нам не поможет. Я просмотрел ее несколько раз, но ничего похожего на наш случай в ней нет.
Гарри вспомнил, как обрадовался, когда вскоре после приезда в Малфой–менор узнал, что Люциус отбыл в Министерство по делам и его не будет до вечера. Нарцисса, занятая подготовкой к Рождеству, помешать не могла и у Гарри появилась возможность спокойно отыскать заветный фолиант. Захватив с собой мантию–невидимку, он пробрался в кабинет хозяина дома и приступил к поискам. Драко был прав, книга нашлась быстро. Не заметить ее мог только слепой. Она выделялась на полке, как слон, случайно попавший в табун лошадей. Гарри, не веря в такую удачу, тут же начал пролистывать ее. Но книга была толстой, шрифт очень мелким, и нигде не наблюдалось яркой мигающей стрелки, с надписью «То, что тебе нужно, здесь!». Поэтому, накинув поверх своей находки мантию–невидимку, он отлевитировал ее в более безопасное место, ни на секунду не задумавшись о том, что будет, если Люциус заметит пропажу книги.
Следующие несколько дней Гарри внимательно изучал ее, отыскивая любое упоминание о применении интересующего его заклинания. Но чем меньше листов оставалось до конца, тем сильнее было разочарование. По ночам ему снилось, что книга сама раскрывается на нужной станице, что кто‑то заботливо пометил отрывок с точными инструкциями для попавших в подобное положение. Он поражался их простоте и гениальности, но проснувшись, не мог вспомнить ничего, кроме смутного осознания, что они с Драко что‑то упустили.
Гарри не мог все время безвылазно сидеть в комнате, даже делая вид, что оттачивает движения палочки или пишет эссе по гербологии. Близился праздник, и Нарцисса все чаще просила его помочь ей или просто высказать свое мнение относительно убранства дома.
Гарри сперва нехотя отрывался от книги, ожидая, что вот–вот, на следующей странице или через абзац, он найдет, что искал. Но по мере того как надежды таяли, он все охотнее проводил время, наблюдая как Нарцисса накладывает чары левитации на свечи или выбирает место для рождественской ели.
Рождество прошло тихо и по–семейному. После ужина они долго сидели втроем в гостиной, приглушив свет. Не было той неловкости, которую родители Драко испытывали в присутствии своего сына в первые дни каникул. Люциус, вальяжно развалившись в кресле, рассказывал семейные предания, в которых вымысел и правда смешались и переплелись так тесно, что стали неотделимы друг от друга, а реальные люди превратились в сказочных персонажей. Истории были разными: мрачными, отдающими могильным холодом, и забавными, заставлявшими Гарри хохотать в голос. Нарцисса сидела рядом, используя малейшую возможность прикоснуться к нему – передавая чашку чая, откидывая со лба отросшие волосы, поправляя загнувшийся уголок воротника рубашки. Гарри было тепло и уютно ощущать ее заботу, хотелось положить ей голову на колени, как наверняка делал маленький Драко, и уснуть, позабыв обо всех проблемах, о том, что это не его родители и не его дом.
