Я вернулся к своему микрокосму и его тёмному каньону…
Землю вновь тряхнуло, на этот раз без исторжения грома и молний. И продолжало трясти. Это разозлило меня, ибо это волновало моих друзей и родственников, заставляя их возвышать голоса в чём-то, похожем на тревогу. К тому же это щекотало мой дремлющий калифорнийский рефлекс, а мне просто хотелось поваляться и посмаковать своё свежеприобретенное знание.
— Мерлин, ты проснулся?
— Да, — сказал я и резко сел, протирая глаза и пробегая пальцами по волосам.
Это призрак моего отца стоял на коленях возле меня, тормоша за плечо.
— У нас, кажется, проблемы, — сказал он, — с экстремальными последствиями.
Юрт, стоявший позади него, пару раз кивнул. Почву ещё раз тряхнуло, ветви и листья посыпались на нас, запрыгали мелкие камешки, поднялась пыль, взбаламутились клочья тумана. Я услышал, как разбилась тарелка рядом с плотной бело-красной скатертью, возле которой сидели за едой Люк, Далт, Корал и Найда.
Я выпутался из плаща и встал на ноги, сообразив, что кто-то снял с меня сапоги, пока я спал. Я натянул их обратно. Прокатился ещё один толчок, и я прислонился к дереву, чтобы не упасть.
— Это и есть проблема? — сказал я. — Или что-то большее собирается пожрать нас?
Призрак Корвина подарил мне недоуменный взгляд. Затем:
— Когда я начертил Лабиринт, — сказал он, — у меня не было возможности узнать, есть ли недостатки у этих краёв и не случается ли здесь что-нибудь этакое. Если эта встряска расколет Лабиринт — это полный обвал… полный и бесповоротный. Как я понимаю, тот спикарт, что ты носишь, может черпать энергию из мощных источников. Есть какой-нибудь способ разрядить его по назначению?
— Не знаю, — сказал я. — Никогда не пробовал.
— Попробуй побыстрее, о'кей? — сказал он.
Но я уже раскрутил разум в зубчатое колесо кольца, трогая каждый зубец, чтобы оживить их. Затем я сжал самый сочный, крепко надавил на него, наполняя себя — тело и разум — его энергией. Сработало зажигание, завёлся мотор — за рулём я. Я переключил передачу, вытягивая силовую линию из спикарта вниз на землю.
Я долго тянулся, разыскивая нужное сочетание и метафору ко всему подлежащему, что я мог обнаружить….
Перебрался с берега в океан — волны щекотали мне брюхо, грудь — нащупывая кончиками щупальцев камешки, ленты водорослей… Время от времени камешки ворочались, скользили, стукались друг о друга, ускользали… Глазами я не мог видеть дна. Но я видел скалы, обломки кораблей, в их расположении и движении, увидел их так же ясно, как если бы дно было полностью освещено.
Ощущая, чувствуя путь, вниз сквозь пласты, единым потоком, как луч маяка, пробегающий по скалистой поверхности, тестируя напряжения одно за другим, изостатические поцелуи гор под землёй, горообразующие энергии дрейфа материков, ласкающие плоть минералы в тёмных сокрытых слоях…
Крак! Скала скользнула в сторону. Моё тело следом…
Я погрузился туда, следуя по оползневому проходу. Я мчался вперёд рысью, разгоняя жар, расщепляя скалу, пробивая новые ходы — наружу, наружу… Оно пришло этим путём. Я пробился сквозь стену из камня, ещё одну. И ещё одну. Я не был уверен, что именно этим способом можно отвести разрушение, но это был единственный способ, который я знал и мог опробовать. Идти туда! Проклятье! Туда! Я получил доступ к ещё двум тоннелям, третьему, четвёртому…
По почве прошла лёгкая вибрация. Я открыл ещё один канал. Под моей метафорой скалы и воды стали стабильнее. И почва прекратила вибрировать.
Я вернулся к зоне, где было первое ощущение скольжения, теперь стабильной, но все ещё напряжённой. Чувствуй, чувствуй тщательно. Задай вектор. Следуй ему. Следуй до точки исходного напряжения. Но нет. Эта точка — всего лишь пересечение векторов. Пересеки их.
Ещё раз. Ещё больше соединений. Пересеки. Открой доступ к ещё большему количеству каналов. Должна быть описана вся структура напряжения, целиком, запутанная, как нервная система. Я должен держать её граф в памяти.
Ещё один слой. Этого не может быть. Похоже, я пересчитываю бесконечность в своих метрических ответвлениях. Заморозить фрейм, структуру. Упростить задачу. Игнорировать все за пределами третичной системы. Не дальше кайнозоя. Пройти до следующего соединения. Те же циклы. Тот же круговорот. Хорошо. Теперь подключён и карбон. Ещё лучше.
Попытаем ещё один прыжок. Ничего хорошего. Слишком большая картина, чтобы удержать в памяти. Сбросим карту третичной системы.
Да.
Таким образом грубо очерчены основные линии. Векторы пересылки едва намечены… туда, обратно в карбон к плитняку. Давление сжатия меньше, чем полное усилие растяжения. Почему? Дополнительная точка ввода по второму вектору, перенаправляющему силы сдвига в этом грабене.
— Мерлин? С тобой все в порядке?
— Оставь меня в покое, — услышал я, как отвечает мой голос.
Затем расшириться, ввести источник, внутрь, осознание, переключающая сигнатура, надпись…
То, что я вижу перед собой, это Логрус?
Я открыл ещё три канала, сфокусировал на найденной области, начал разогревать её.
Вот треснули скалы, стали плавиться. Моя новосозданная магма потекла по линиям разлома. В точке, откуда исходили ускоряющие силы, — щербина.
Обратно.
Я отдёрнул щупы, закрыл спикарт наглухо.
— Что ты сделал? — спросил меня призрак Корвина.
— Нашёл место, где Логрус заваривал подземные встряски, — сказал я, — и сместил эту зону. Теперь там небольшая каверна. Если она сомкнётся, то давление ослабнет ещё больше.
— Так ты стабилизировал давление?
— По крайней мере на данный момент. Я не знаю пределов Логруса, но он вознамерится провести новый маршрут, чтобы добраться до зоны напряжений. Затем ему придётся тестировать её. И если ещё массу сил отнимает слежка за Эмбером, то это его сильно попридержит.
— Итак, ты прикупил немного времени, — сказал Корвин. — Правда, следующим против нас может двинуть Эмбер.
— Может, — сказал я. — Я привёл всех сюда, потому что полагал, что здесь они будут защищены от обеих Сил.
— Надеюсь, расплата стоит мессы.
— О'кей, — сказал я. — Самое время подбавить им ещё поводов для беспокойства.
— Таких как?
Я смотрел на него, образного призрака моего отца, стража этого места.
— Я знаю, где находится твой двойник во плоти и крови, — сказал я, — и я намерен освободить его.
Сверкнула молния. Внезапный порыв ветра вскинул палые листья, раздул туман.
— Я должен сопровождать тебя, — сказал он.
