и услышал взвизг летящей стрелы. Миг спустя зазубренный наконечник вошёл ему под лопатку.
Снегирь качнулся вперёд, едва не вылетев из седла. Шкала урона, раскалённо-оранжевая, сверкнула перед глазами. Стрела, похоже, была усиленная, с отравленным наконечником. Рану жгло так, будто её напичкали солью. Дышать стало невозможно, тело выше пояса перестало повиноваться.
Но убивать его не планируют — стрелу всадили в правое лёгкое, а не в сердце. Это не приговор, если в мире есть лечебная магия. Значит, попытаются взять живым…
Эти мысли пронеслись в голове за долю секунды.
Мир накренился, как судовая палуба в шторм.
Конь завалился набок — тоже словил стрелу.
Ногу из стремени Снегирь выдернул в последний момент. Упал на брусчатку, чуть не врезавшись в стену. Боль внутри полыхнула так, что он почти отключился. Но всё-таки сохранил остатки сознания и прохрипел:
— Разгон.
В мозгах прояснилось. Боль немного утихла, руки вновь обрели подвижность. Он даже сумел вздохнуть — магия наполнила лёгкие, перераспределяя нагрузку. Это не было исцелением — лишь отсрочкой, суррогатом боеспособности.
Он встал на ноги.
Стрела по-прежнему торчала в спине — магическая заноза, из-за которой он не мог активировать свой доспех. Да и вообще, передвигаться в таком режиме можно было лишь три-четыре минуты.
Значит, его задача — отбиться за это время.
В проулке стояла темень. Снегирь перешёл на ночное зрение. Оно включилось с трудом, буквально со скрипом — в мозгу, казалось, сдвинули заржавевший рычаг рубильника.
Проулок наполнился призрачным полусветом.
Снегирь увидел врага.
Тот приближался — тёмный, обезличенный силуэт. Расплывшийся рисунок гуашью на сером фоне. При этом от него почему-то воняло тиной, болотной гнилью.
Враг развёл руки в стороны и сделал странный жест, словно хотел погнать невидимую волну. Снегирь приготовился к магическому «гидроудару» — вроде того, что получил недавно связник. Но нет, происходило что-то другое.
Каменные стены слева и справа проступили рельефнее. Можно было подумать, что кто-то забавляется с чёрно-белыми светофильтрами. Сами камни стали светлее, а зазоры между ними, наоборот, наполнились вязкой тьмой — она сочилась сквозь кладку, словно чернила. Липкие струйки отклеивались от стен и сплетались в сеть, которая стягивалась вокруг Снегиря.
Он взмахнул плетью — синий зигзаг рассёк чёрное плетение. Ошмётки сети посыпались на брусчатку. Но отдача была такой, что Снегирю едва не вырвало руку. Боль ошпарила нервы от кисти и до плеча.
А сеть уже восстанавливалась.
Зарычав, он стиснул кнутовище покрепче и снова взмахнул — крест-накрест, перед собой. Светящийся росчерк прогрыз дорогу сквозь паутину. Снегирь рванулся вперёд, к противнику.
Тот был готов — не стал ткать новую сеть, а швырнул навстречу один-единственный жгут, который удлинился мгновенно, вытянулся в струну.
Если бы Снегирь не был ранен, то отбил бы эту атаку. Но сейчас реакции не хватило. Жгут обвил его шею, превратившись в удавку. Петля затянулась тотчас же, перекрыв кислород.
Снегирь упал на колени.
Сознание уплывало.
Он проиграл. Угодил в ловушку.
Птенца поймал птицелов…
Эта мысль неожиданно помогла Снегирю. Ярость вспыхнула в нём, встряхнула тело, как при дефибрилляции. Плеть в руке, повинуясь этому импульсу, сверкнула ослепительной синевой. Она взметнулась, рассекла жгут и зацепила стенную кладку. С грохотом посыпались камни.
Следующим движением Снегирь выбросил вперёд руку, как заправский шпажист. Плеть метнулась к тёмному силуэту, впилась в него.
Снегирь тут же дёрнул плеть на себя — и сорвал с врага защитный покров.
«Птицелов» перестал быть безликой тенью.
Теперь это был парень лет двадцати, смазливый и мускулистый, в доспехе из кожи морского змея. Но даже такой доспех не выдержал удар плети. На груди зияла обугленная дыра.
Враг пошатнулся. Застонал и, осев на землю, с ненавистью зыркнул на Снегиря.
Сам же Снегирь кое-как поднялся. Он чувствовал себя ненамного лучше противника — соображал с трудом, голова кружилась, боль раздирала лёгкие. А единственной эмоцией была злость.
— Ну, гадёныш, — сказал он, — я тебя закопаю. И не гони мне, что под внушением был… Внушение выглядит по-другому… А тут — преднамеренная атака на Птичий Орден…
— Серьёзно? — просипел «птицелов». — А ты докажи.
— Скриншот.
Произнося это, Снегирь уже знал, каким будет результат.
И действительно — сделать снимок не удалось. Вместо изображения получались сплошные кляксы.
Нужные логи тоже необратимо стёрлись. Как будто он минуту назад не в проулок въехал, а в чёрную дыру, за горизонт событий.
— Ну чё, облом? — спросил «птицелов». — Лошара… Стрелу в спину получил? Скажи спасибо, что хоть не в жопу… Так что вали отсюда, лечись, пока не подох. Экстренный выход — это прям для тебя… Всё равно до портала не доползёшь…
Он ухмылялся уже в открытую.
— Самый умный? — спросил Снегирь. — Самый смелый? Теперь послушай меня. Минуты две-три у меня ещё есть в запасе. К порталу не побегу, ты прав — не имеет смысла. Но вот разобраться с тобой — успею вполне.
— И чё ты сделаешь, клоун? Пёрнешь и кукарекнешь? Давай, хоть орну с тебя напоследок…
— Ты на меня напал не как геймер, а как тёмный колдун. Сам вывел себя за рамки игровых правил. Ладно. Но если так, то и мне начхать на инструкции. Разрулим по-вашему, по-колдунски.
Плеть у Снегиря в руке шевельнулась, словно змея, почуявшая добычу. «Птицелов» отодвинулся, елозя задницей по брусчатке:
— Алё, заканчивай…
— Сегодня, — сказал Снегирь, — я отправил одну девицу в реал, не используя интерфейс. Мистика, согласись? Но мне почему-то кажется, что это — только цветочки… Если постараюсь, то вот прямо отсюда дотянусь до твоего кокона. Будет тебе коннект…
Он коротко дёрнул кистью, и плеть-змея, скользнув к «птицелову», впилась в запястье под рукавом. Заострившись, словно игла, она вошла точно в вену. Снегирь тем временем продолжал:
— Есть логика фэнтези. Она подсказывает, что главный носитель личной информации — кровь. Значит, попробую подключиться через твой кровоток. Попытка номер один.
Глаза у «птицелова» едва не вылезли из орбит. Он изогнулся в судороге, захрипел, засучил ногами. А плеть подёргивалась при каждом ударе сердца; синие блики скользили по ней с негромким электрическим треском.
— С-сука… Найду в реале — убью…
— Ты начал первым! — рявкнул Снегирь. — Думал, я смолчу и утрусь? Хрен тебе на рыло… И не зли меня, мудель, а то могу не сдержаться… Сожгу не только железо в коконе, но и мозги тебе заодно… Ну-ка, давай посмотрим, кто ты вообще таков…
Плеть
