— Отрос, — совершенно спокойно сообщил историк, проигнорировав моё последнее восклицание. — И не только он. Посвети, пожалуйста, я хоть сам себя разгляжу, — вздохнул Сергей, протягивая мне фонарик. Мысленно готовясь к худшему, я выполнила просьбу.
Мы с ним явно принадлежали к разным биологическим видам. А вот подобрать внятное сравнение, на что похож представший передо мной друг, я не взялась бы.
Длинный гибкий хвост с жёсткой кисточкой на конце напоминал скорее плеть, в отличие от моего опахала. Нижние конечности по виду представляли нечто среднее между нормальными человеческими ногами и ногами хищного динозавра: длинные ступни с внушительными треугольными когтищами и высоко поднятой пяткой, увенчанной дополнительным пальцем, создавали впечатление, что он ходит на цыпочках. Кстати, мои собственные ноги имели похожее строение, разве что пятка была нормальная, кошачья. Обувь в итоге пришлось упаковать до лучших времён. Мою. Кроссовки друга восстановлению не подлежали.
Дальше ноги Серёги переходили в почти человеческое тело внушающих уважение пропорций. Руки были тоже вполне себе человеческие, если не считать когтей вместо привычных ногтевых пластин, равно как и голова — не принимая во внимание заострённые уши, очень необычные черты лица и светлые глаза без зрачков, будто затянутые бельмами. Волосы, густые и жёсткие как леска, собранные в косу, достигали пояса. Кожа имела синевато-серый, стальной цвет и на ощупь была холодная и гладкая (я не поленилась пощупать). А по обе стороны от рюкзака имелись широкие кожистые крылья, каждое из которых на сгибе венчалось тремя тонкими цепкими пальцами с огромными когтями. С состоянием одежды другу повезло меньше, чем мне; тельняшка оказалась существенно мала на его новые габариты, и свисала клочьями. Благо, свободные камуфляжные штаны хоть и обтянули сверх всяких приличий, но оказались не настолько малы.
Задрав голову, Сергей с задумчивым видом пошевелил дополнительными конечностями, согнул-разогнул пальцы на крыльях.
— Странно ощущение — иметь две дополнительных руки.
— Странный у тебя подход к выбору странностей! — фыркнула я. — То есть, всё остальное ты считаешь нормальным?!
— А толку над этим задумываться? — беспечно пожал плечами этот на всю голову ушибленный молодой учёный. — По-моему, крайне интересно, куда нас занесло.
— Ты что, действительно полагаешь, что это всё ещё «мы»?! — продолжала возмущаться я. — Если бы меня оставили в моём родном теле, я бы согласилась попытаться найти плюсы в текущем положении, а так… Что это за тело, которое не может рюкзак поднять?!
— Судя по твоему внешнему виду, ты умеешь быстро бегать и передвигаться совершенно бесшумно. А вот вся сила, похоже, досталась мне, — он насмешливо оскалился (то есть, наверное, улыбнулся), двумя пальцами поднимая мой рюкзак за лямку. Зубы у моего друга были мелкие и очень острые даже на вид.
— Значит, ты его и потащишь, — мстительно проворчала я.
— Странно, если я кошка, почему я не вижу в темноте?
— Ни одно живое существо не способно видеть в кромешной темноте.
— А дроу? — злорадно поинтересовалась я.
— А дроу, равно как и вампиры, которых ты можешь припомнить, это выдумка фантастов, — пренебрежительно хмыкнул он.
— Ты на себя посмотри! Мы с тобой сейчас сами — та ещё выдумка фантастов! — взъярилась я.
— Хм… Ну… — смутился Сергей. — Пожалуй, да…
— Серёж… Тьфу, не могу я, глядя на тебя, так тебя называть! Давай ты Сержем будешь? Какой ты, нафиг, с такими когтями Серёга!
— Зато тебе «Васька» подходит прекрасно, — заржал он. Я обиженно надулась, но потом не выдержала и тоже фыркнула со смеху.
— Ладно, хоть не Мурка, — проворчала для порядка. — Так вот, о чём я! В какую сторону пойдём? Насколько вижу, у нас два пути, — я покрутила фонариком, выхватывая из темноты два провала в стенах небольшой пещеры. — Какой тебе больше нравится? Мне вот этот, — я ткнула в дальний.
— Мне тоже, — пожал плечами историк. — Оттуда ощутимо тянет сквозняком. Пойдём, выберемся на свет, определимся, как жить дальше, — он осторожно стянул свой рюкзак, неловко выпростав крылья из лямок, и легко подхватил мой, закинув оба на разные плечи. — Вперёд!
Однако поначалу идти было тяжело. И отнюдь не из-за сложности дороги, а по причине проблем с новыми телами. Мне было всё-таки чуть проще, у меня хотя бы рост остался прежним, да и общая комплекция просто стала более поджарой. Исключительно мешал хвост, а ещё было крайне непросто балансировать на двух таких маленьких точках опоры: на цыпочках обычно долго не походишь, а тут ещё и вариантов других нет. Но минут через пять я уже более-менее освоилась, и бесшумно ступала мягкими лапками, кокетливо покачивая хвостом и тем местом, к которому он крепился. А вот у товарища по несчастью были несравнимо более серьёзные трудности. Он стал более чем на голову выше и раза в два с половиной шире себя прежнего, никак не мог привыкнуть к крыльям и цеплялся за все камни когтями ног, каждый раз вполголоса поминая каких-то древних богов — славянских и не только. У Сергея на привыкание ушло около получаса.
А потом отвлекаться стало не на что, и на меня свалилось осознание случившегося. Мы умерли. Мы подорвались на мине, и прибывшие позже друзья обнаружили наши окровавленные останки. Нам совершенно определённо нет пути назад, и мы останемся здесь, чем бы это «здесь» ни оказалось. Нет выхода, нет цели…
На мгновение остро захотелось, чтобы всё это было лишь кошмарным сном. Я просто задремала по дороге, и скоро электричка доберётся до нужной станции, смеющийся Серёжа толкнёт меня в плечо, назовёт соней и скомандует «подъём».
А потом какая-то часть меня внезапно подала голос и вкрадчиво поинтересовалась: а не является ли сном то, что я была человеком? Долгим и… страшным сном в зачарованной пещере?
Развить эти мысли я не успела.
— Смотри, — привлёк моё внимание Сергей и кивнул вперёд. Я пригляделась, мы подошли ближе.
На земле лежал скелет. Точнее, не совсем скелет, а похожее на высохшую мумию тело в ошмётках одежды. Кажется, при жизни существо было человеком (во всяком случае, на него оно походило сильнее всего). Создавалось впечатление, что он полз в глубь пещеры от входа, а потом силы оставили его, и так бедолага и умер. Серж (будем привыкать) опустился на корточки и задумчиво поскрёб когтем лучевую кость. Кость рассыпалась в прах.
— Давненько он тут лежит.
— Ага. То есть, у нас есть шанс, что то, от чего он полз, не встретит нас на выходе? — мрачно поинтересовалась я.
— Полагаю, да. Э, а вон там что такое? — мы прошли ещё десяток метров и обнаружили здоровенную железяку, при ближайшем рассмотрении оказавшуюся мечом в полуистлевших ножнах. — Ого! — восхищённо выдохнул историк.
