– Не сомневаюсь, капитан.
Откинувшись на спинку кресла, граф Брасс принялся потягивать вино, с лукавой усмешкой созерцая своего старого боевого товарища.
После ухода капитана Джозефа Ведлы граф Брасс еще долго сидел у очага. Улыбка по-прежнему играла на его губах, ибо его немало позабавила бесхитростная уловка капитана, а за последнее время мало что могло его развеселить. Но теперь при одной мысли о поездке в Лондру у графа улучшилось настроение, и эта идея стала казаться ему все более заманчивой, ибо лишь теперь он осознал, насколько замок Брасс, некогда славившийся своей мирной безмятежной атмосферой, сделался угрюмым и неуютным местом.
Он поднял глаза к потолочным балкам, почерневшим от дыма, и вновь мыслями вернулся к Хоукмуну и его безумию. Невольно у него возник вопрос, а принесла ли вообще их победа над Империей Мрака какую-то пользу этому миру? Ведь были и другие люди, подобные Хоукмуну, которые могли в полной мере проявить себя лишь когда им угрожала смертельная опасность. К примеру, если в Гранбретании вновь возникнут какие-то осложнения, скажем, наиболее рьяные сторонники масок, ушедших сейчас в глубокое подполье, вдруг станут чинить препятствия для правления королеве Флане. Тогда, пожалуй, было бы вполне оправданно просить Хоукмуна заняться этим, дабы обнаружить и уничтожить мятежников.
По мнению графа Брасса, подобная задача стала бы для его друга единственным путем к спасению. Чутье подсказывало ему, что Хоукмун не создан для мирной жизни. Существовали подобные люди, словно созданные самой судьбой для войны, для служения добру или злу (если только допустить, что между этими двумя понятиями существует подлинное различие), и Хоукмун вполне мог оказаться одним из них.
Граф Брасс со вздохом принялся обдумывать свои планы. Завтра поутру он напишет королеве Флане и отправит к ней гонца с вестью о своем скором приезде. Любопытно будет взглянуть, как изменился этот странный город с тех пор, когда он вошел туда торжествующим победителем.
Глава вторая
ГРАФ БРАСС ОТПРАВЛЯЕТСЯ В ПУТЬ
– Передайте королеве мое почтение, – отстраненным голосом промолвил Дориан Хоукмун.
В бледных пальцах он вертел крохотную фигурку, изображавшую королеву Флану. Граф Брасс подозревал, что Хоукмун и сам толком не знает, как та оказалась у него в руках.
– Скажите ей, что я недостаточно окреп для столь дальнего путешествия.
– Но в пути вы наверняка почувствуете себя лучше, – возразил граф, отмечая взором тяжелые гобелены, которыми герцог приказал завесить все окна. Время близилось к полудню, но в комнате по-прежнему царил свет масляных ламп, а воздух казался влажным, затхлым и словно кишел отголосками давних воспоминаний.
Хоукмун потер шрам на лбу, где некогда красовался Черный Камень, глаза его горели лихорадочным блеском, и он похудел настолько, что одежда висела на нем, словно влажные тряпки. Он стоял, опустив глаза на стол, где высился сложнейший макет прежней Лондры, с тысячами башен самых безумных форм и очертаний, соединенных лабиринтами туннелей, благодаря которым жители города могли никогда не видеть солнечного света.
И граф Брасс не удержался от мысли, что герцог сам заразился от побежденных страхом дневного света. Он бы ничуть не удивился, обнаружив, что Хоукмун стал, подобно жителям Империи Мрака, носить какую-нибудь причудливую маску.
– Лондра очень изменилась с тех пор, как вы видели ее в последний раз, – промолвил он. – Я слышал, там снесли все башни и повсюду посадили цветы… А на месте туннелей и переходов разбили парки и тенистые бульвары.
– Охотно верю, – без всякого интереса отозвался Хоукмун. Отвернувшись от графа Брасса, он принялся выводить полк гранбретанской кавалерии за стены города. Похоже, он отрабатывал тактическую ситуацию, в которой Империя Мрака одержала бы победу над графом Брассом и прочими служителями Рунного Посоха. – Должно быть, это очень… красиво. Но я предпочитаю помнить Лон-дру такой, какой она была в прошлом, – голос его внезапно сделался резким и неприятным. – Тогда, когда ваша дочь погибла под ее стенами.
Граф Брасс изумленно поднял брови. Неужто это упрек? Уж не обвиняют ли его в сообщничестве с теми, кто убил Иссельду? Но он предпочел не обращать внимания на этот бред и произнес:
– Но разве путешествие само по себе не может стать для вас радостью? В последний раз, когда вы были в Лондре, там высились одни лишь развалины. Но теперь вокруг вновь все цветет и благоухает.
– У меня много дел, – возразил Хоукмун. – Важных дел.
– Каких еще дел? – почти грубо перебил его граф Брасс. – Вот уже много месяцев, как вы не выходите на воздух.
– Ответ где-то здесь, – сухо парировал герцог Кельнский. – В этих макетах. Должен быть способ отыскать Иссельду.
Граф Брасс содрогнулся.
– Она мертва, – произнес он вполголоса.
– Она жива, – шепотом возразил Хоукмун. – Она жива, но где-то далеко отсюда.
– Но ведь однажды вы уже согласились со мной, что не существует никакой жизни после смерти, – напомнил граф своему другу. – К тому же неужто вы и впрямь решитесь вернуть к жизни призрак? Или вам, действительно, достаточно видеть перед собой лишь тень прежней Иссельды?
– Да, если я не смогу отыскать ее живую.
– Вы любите женщину, которая давно умерла, – ровным, отсутствующим голосом промолвил граф Брасс. – И любя ее, вы влюблены в саму смерть.
– Но что мне остается любить в жизни?
– Многое. Вы откроете это для себя, если отправитесь со мной в Лондру.
– У меня нет ни малейшего желания видеть Лондру. Я ненавижу этот город.
– В таком случае сопровождайте меня хотя бы часть пути.
– Нет, мне вновь начали сниться сны. И в грезах своих я стал ближе к Иссельде… К ней и к нашим детям.
– Не было никогда никаких детей, вы придумали их, вы сами создали их в своем безумии.
– Нет, прошлой ночью мне снилось, будто меня зовут совсем иначе, хотя я по-прежнему оставался самим собой, у меня было какое-то чужое имя, очень древнее. Имя, какое могло существовать еще до Тысячелетия Ужаса. Джон Дейкер, так меня звали. И Джон Дейкер отыскал Иссельду.
Заслышав этот бред, граф Брасс почувствовал, как на глаза его наворачиваются слезы.
– Все эти рассуждения, эти мечты, они принесут вам одни лишь страдания, Дориан. Вы не утешитесь, а будете мучиться все сильнее с каждым днем. Поверьте мне. Я говорю правду.
– Я знаю, что вы желаете мне добра, граф Брасс. Я уважаю вашу точку зрения и верю, что вы искренне хотите мне помочь. Но я прошу вас смириться с тем фактом, что помочь вы мне не в силах. Я должен продолжать свой путь. Я уверен, что он приведет меня к Иссельде.
