— Так сейчас же время магии.
Лифт, скорее всего, не работает.
— Пятнадцатый этаж.
Ой. Я прошла, нажала на вызов. Стальные двери разъехались. Оказавшись внутри кабинки, я надавила на кнопку пятнадцатого этажа, лифт закрылся, и спустя миг тихое урчание возвестило о том, что я поднимаюсь. Хорошо быть богатым.
Выйдя на нужном этаже, я оказалась в холле, выложенном шикарным зеленым ковром. Я медленно прошла по нему мимо сто пятьдесят восьмой квартиры до расположенной в самом конце двери с надписью «Выход» и распахнула ее. Лестница. К сожалению, в хорошем состоянии. Дверь открывалась со стороны коридора, но не запиралась на замок. И ничем ее не заблокировать.
Этаж спроектировали в виде буквы «Т», с одним запасным выходом, значит, потенциальные враги смогут сюда попасть только через шахту лифта или со стороны лестницы.
Я подошла к нужной квартире и постучалась.
Дверь тут же распахнулась, и Джина Кастор пригвоздила меня к месту испепеляющим взглядом. На ее плече висел АК-47. В одной руке она держала черную спортивную сумку, в другой — меч.
— Ты чего так долго?
— Я тоже рада тебя видеть.
Она протиснулась мимо меня. Худой немного сутулый Родригез следовал за ней по пятам.
— Он полностью в твоем распоряжении.
Я удержала дверь прежде, чем она успела захлопнуться:
— Где клиент?
— Прикован к кровати.
Они направилась к лифту.
— Почему?
Кастор криво усмехнулась:
— Скоро сама поймешь.
Лифт распахнулся, парочка нырнула внутрь, и спустя миг я осталась в коридоре в полном одиночестве, словно идиотка придерживая открытую дверь. Зашибись.
* * *
Я зашла в квартиру и закрыла дверь. Еле заметный всполох магии пробежался по считывающему карточки замку. Стоило его коснуться, как стало ясно: замок — камуфляж. Двери защищены волшебством. Я толкнула сильнее. Моя магия врезалась в невидимую стену заклинаний. Такая защита не из дешевых. Хорошо. Работа стала чуточку легче.
Я заперла засов и обернулась, оказавшись в огромной гостиной, в которой с легкостью поместился бы мой дом. По левой стене располагалась мраморная стойка, за ней находился бар, предлагая любой напиток: от джина «Бомбей Сапфир» до французских вин. В углу стоял большой стальной холодильник. Белый, непростительно шикарный ковер, черные обои, мебель из стекла и металла… И огромное во всю стену окно, открывающее вид на мрачный разрушенный город, то здесь, то там мерцающий огнями эльфийских фонариков.
Держась от окна как можно дальше, я прошла вдоль стены с тремя дверьми. Первая вела в лабораторию: огнеупорный стол и стеллажи, заставленные оборудованием. Среди прочего там стояли магический сканер, компьютер и спектрограф. Остальное я просто не узнала. Клиента видно не было.
Я решила попытать счастья за второй дверью, и обнаружила за ней невероятную по размерам комнату. По углам собрались тени. Почти все помещение занимала огромная кровать. На ней лежало что-то, прикрытое черными простынями.
— Сайман?
Молчание.
Ну почему мне так везет?
Стена слева от кровати была полностью стеклянной, а за ней — очень далеко внизу — расстилалась довольно жесткая парковка, окунувшаяся в призрачный свет магических ламп.
Боже, а пятнадцатый этаж это высоко.
Я вынула из наспинных ножен свой меч и начала медленно продвигаться к кровати.
Тело под простыней не шевелилось.
Шаг.
Еще шаг.
В моем воображении чудище, скрывающееся под слоями ткани, вдруг выпрыгивало на меня, вышвыривало в фонтане осколков из окна, я летела вниз…
Еще шаг.
Я поддела простыню кончиком клинка и аккуратно ее приподняла.
На черной подушке лежал мужчина. Лысый. Немного загорелый. Не сказать, что красавчик, но и не урод: черты лица приятные и правильные. Совершенно ничем не примечательные. Плечи обнажены — скорее всего, он либо в нижнем белье, либо совсем голый.
— Сайман? — тихо спросила я.
Веки незнакомца задрожали. Темные глаза, светящиеся хищным умом, уставились на меня. У меня в голове заверещала сирена, предупреждающая об опасности. Я немного отступила и только тогда заметила очертания нескольких цепей. Да вы шутите. Родригез и Кастор не просто приковали парня к кровати, они его обвязали, словно рождественский подарок. Бедняга даже вздрогнуть не мог.
— Добрый вечер, — заговорил мужчина приятным тихим голосом.
— Добрый вечер.
— Я предполагаю, вы мой новый телохранитель.
Я кивнула.
— Да, меня зовут Кейт.
— Кейт. Какое милое имя. Прошу прощения. Я бы встал, чтобы поприветствовать столь красивую женщину, но, боюсь, в данный момент это не в моих силах.
Я еще чуть-чуть приспустила простыню и увидела стальную цепь толщиной с мое запястье.
— Я заметила.
— Может, удастся убедить вас сделать мне огромное одолжение и избавить меня от оков?
— Почему Родригез и Кастор вас приковали?
И где, черт побери, они нашли такую внушительную цепь?
Легкая улыбка коснулась его губ:
— Я предпочел бы не отвечать на этот вопрос.
— Тогда у нас проблема. Клиентов обычно связывают, когда они мешают телохранителю выполнять его прямые обязанности. Пока вы не поведаете, почему предыдущая команда сделала это с вами, я не смогу вас отпустить.
Его улыбка стала шире:
— Понимаю логику ваших размышлений.
— Значит ли это, что вы готовы меня просветить?
— Боюсь, нет.
Я кивнула:
— Понятно. Что ж, тогда я пройду проверю квартиру, а когда вернусь, поговорим еще.
— Вы предпочитаете брюнетов или блондинов?
— Что?
Простыня задрожала.
— Кейт, быстрее. Брюнеты или блондины? Выбирай.
Странные выпуклости натянули ткань. Я схватила простыню и сорвала ее с кровати.
Сайман оказался обнаженным. Между двумя стальными цепями, удерживающими его в постели, возвышался огромный раздувшийся живот. Под кожей перекатывалась плоть, словно тело Саймана было набито извивающимися червями.
— Я бы сказал, блондины.
Застонав, он вжался в простыни. Мышцы натянулись. Кости затрещали. Связки сплелись, деформируя конечности. К моему горлу подступила желчь. Меня чуть не вырвало, я еле сдержалась.
Его тело удлинялось и выгибалось, обретая новую форму: худощавую, крепкую, ясную. Нижняя челюсть стала шире, нос выровнялся, глаза увеличились, радужку затопила синева. На голове появились шелковистые волосы цвета пшеницы длиной до плеч. Этот новый мужчина выглядел на пять лет моложе. Поджарое, накаченное тело и лицо такое идеальное, что на него нельзя смотреть без замирания сердца. Выше пояса — вылитый Адонис. Ниже ребер — раздувшееся уродливое пузо. Словно он беременный.
