Окованные железом ворота замка были распахнуты настежь, деревянный мост над рвом опущен (судя по всему, его уже давненько не поднимали), так что Марк совершенно беспрепятственно проехал внутрь и оказался на мощенном гладким булыжником переднем дворе, где хлопотали по хозяйству несколько слуг. Один из них, одетый понаряднее остальных, весьма важный с виду мужчина лет сорока, среднего роста, немного полноватый, тотчас подошел к нему. Смерив Марка несколько настороженным взглядом (а все по причине львиной шкуры), он быстро оценил богатство прочей его одежды, добротную упряжь на лошади, притороченный к седлу меч в украшенных позументом ножнах и, очевидно, решил, что гость заслуживает уважительного отношения.
– Добро пожаловать в Вальдшлос, молодой господин, – произнес мужчина со сдержанным поклоном. – Меня зовут Петер Фальк, я управляющий поместьем, а заодно и смотритель здешних лесных угодий князя Виллема. Вы к его светлости по делу или погостить?
– Я просто путник, – ответил Марк, спешившись. Затем представился: – Баронет Марк фон Гаршвиц с Грани Нолан. Проезжая через ваши края, решил засвидетельствовать свое почтение господину князю.
Управляющий вновь поклонился:
– Без сомнения, его светлость будет рад оказать вам гостеприимство. Прошу следовать за мной в дом, милостивый государь. А о вашей лошади позаботятся.
Тот же час к лошади подбежали сразу двое слуг и взяли ее за поводья. Но Марк остановил их:
– Нет, погодите, любезные. Просто снимите сумку.
Старший из слуг выполнил это распоряжение, а Марк отцепил от седла свой меч, после чего мысленно произнес простенькое заклинание. Лошадь мгновенно превратилась в рыжую кошку, а ее седло и вся прочая упряжь куда-то пропали. Феномен исчезновения сбруи при трансформации оборотней из лошадей в котов и ее появления при обратном превращении издавна был неразрешимой загадкой для многих поколений колдунов. И лишь несколько лет назад выяснилось, что она временно помещается в Предвечную Пустоту, или, как еще ее называли, Перекресток миров – недоступное для людей место, известное из легенд о мудрых драконах древности, предках нынешних котов-оборотней. С тех пор как Леопольд, кот короля Владислава и королевы Инги, продемонстрировал, что может совершать переход через Перекресток миров и вести за собой спутников, хозяева других котов упорно бились над тем, чтобы пробудить такую способность и у своих питомцев, но пока безуспешно. Леопольд по-прежнему оставался единственным и неповторимым, а самая большая ирония заключалась в том, что ни Владиславу, ни Инге это было ни к чему – став носителями Вселенского Духа, они сами обрели власть над пространством…
Ни управляющего, ни других присутствующих на замковом дворе слуг пропажа сбруи нисколько не поразила. Их дружное восхищение вызвал тот факт, что лошадь Марка на самом деле оказалась оборотнем. Владельцами этих волшебных существ, как правило, были колдуны – да и то не все, а обычно лишь самые сильные.
– О! – произнес управляющий уже с гораздо большим почтением. – Мы рады приветствовать уважаемого кота-оборотня. – И он выжидающе посмотрел на кошку.
– Она не разговаривает, это самка, – ответил Марк. – Но очень умная, все понимает. Ведь так, Карина?
Словно и впрямь поняв его, кошка посмотрела на Марка и коротко мяукнула. Он взял ее на руки, погладил и передал младшему слуге. Управляющий тут же приказал:
– Отнеси на кухню, пусть там ее хорошенько накормят. А сумку господина – в южные гостевые покои на втором этаже.
Оба лакея направились к левому крылу дома, где, видимо, был вход для прислуги, а Марк, как велел обычай его родины, протянул управляющему свой меч:
– Примите его на хранение в знак моих мирных намерений.
Но тот отрицательно покачал головой:
– Ни в коем случае, милостивый государь. Оставьте меч у себя. Мой господин целиком и полностью доверяет своим гостям. К тому же, – тут он позволил себе слегка улыбнуться, – я догадываюсь, что это отнюдь не главное ваше оружие. И от того, другого, избавить вас невозможно. Я ведь не ошибаюсь?
Марк молча кивнул, хотя отчасти управляющий все же ошибался. На самом деле большая часть магической силы Марка содержалась не в нем самом, а в его львиной шкуре – но об этом он говорить, конечно, не стал.
Они проследовали через парадный вход в просторный холл на первом этаже. Управляющий попросил подождать, пока он доложит князю о госте, предложил сесть в одно из мягких кресел, а сам поднялся вверх по широкой лестнице.
Марк садиться не стал. Он медленно прошелся по холлу, разглядывая висящие на стене портреты мужчин, в которых легко просматривались схожие, явно фамильные черты. Это было весьма характерно для провинциальных дворянских семейств, чьи представители часто вступали в родственные браки. И вовсе не потому, что следовали каким-то особым традициям, а просто в силу сложившихся обстоятельств – ведь на таких окраинных и малонаселенных Гранях, как Зелунд, вся знать была связана близким или дальним родством и за редким исключением варилась в собственном соку. Точно такая же ситуация была и на Нолане, однако предки Марка, бароны фон Гаршвиц, не ленились искать себе пару на других Гранях, подчас довольно далеких.
Эти поиски, впрочем, преследовали еще одну цель: на протяжении нескольких последних поколений фон Гаршвицы стремились развить и преумножить в потомстве свои слабенькие магические способности, именуемые в просторечии ведовскими, а по-научному – рецессивными. Вследствие такой продуманной матримониальной политики Марк от рождения обладал довольно развитым даром, который позволял ему с полным правом называться колдуном. А шесть лет назад, в результате целого ряда драматических событий, он стал владельцем львиной шкуры своего далекого предка, короля Ивэйна, которая, будучи уникальным магическим артефактом, многократно усилила природные способности Марка, почти уравняв его по силе с инквизиторами – самыми могущественными в мире колдунами (если, конечно, не считать высших магов).
Правда, сам Марк относился к этому без особого восторга. Он бы с радостью отказался от шкуры и довольствовался своей врожденной магией, но, увы, это было невозможно. Наследство Ивэйна стало его неотъемлемой частью, его второй сущностью…
Всего через минуту после ухода управляющего в холл спустился светловолосый молодой человек, лишь на несколько лет старше Марка, одетый в добротный, но неброский костюм из коричневой тафты без всяких украшений. Лицом он нисколько не походил на мужчин с портретов, так что Марк поначалу принял его за одного из приближенных князя. Однако ошибся.
