Ознакомительная версия.
– А что?
– Не побоишься ехать рядом с проклятым?
Бывший чтец благородного Аримира вздрогнул:
– То есть как, с проклятым?
– Ты ведь не думаешь, что Тонгил меня просто так отпустил?– Венд криво усмехнулся,– темные маги приступами благородства не страдают...
– А какое проклятие?– жалобно спросил Ресан. Воин пожал плечами:
– А вот этого маг не сказал. Наверное, сюрприз решил сделать.
– Значит, ты можешь превратиться в чудовище?– подросток заметно побледнел.– Или начать всех вокруг убивать? Или...
– Ну да, примерно так,– прервал полет его воображения Венд,– так что если передумал, уходи. Можешь даже забрать одну лошадь.
Ресан сглотнул и перевел взгляд на свой амулет пути. Потом вздохнул:
– Он все равно на тебя показывает. Так что я останусь.
Не самое приятное прощание с бывшим лучшим другом наложилось на бессонную ночь и скопившееся напряжение. Просто ломоту в висках еще можно было перетерпеть, но не вместе с накатившей тоской. Попытка поймать дневной сон ни к чему хорошему не привела, и, немного помучившись, Арон отправился бродить по замку.
При его приближении стража вытягивалась по струнке, слуги испуганно замирали, а чаще пытались исчезнуть в ближайших боковых проходах, отчего настроение Тонгила портилось еще больше. И ноги как-то сами понесли его вниз, в подземелья.
Там было тихо, спокойно и красиво. По стенам золотом вились руны, украшенные изящными загогулинами– как было принято изображать в седые, еще до Первого Императора, времена. Такое архаичное написание Арону в далеком детстве показывала мама– и сейчас в душе всколыхнулась волна грусти.
Несколько минут воин простоял в задумчивости, обводя ладонью рисунок ближайшей руны, потом вернулся к лестнице. Без Мэля обходить камеры было бессмысленно, не расспрашивать же самих заключенных, за что они оказались в темнице. Да и рядовым стражникам лучше не знать о внезапной забывчивости господина. А вот для осмотра лабораторий темного мага свидетели были как раз ни к чему.
И вновь спуск в темноте лестничных переходов, где почти бессильны человеческие глаза, но их место заступают другие чувства, прежде безмятежно спавшие. Ноги знают, что в ступени широкая выбоина, и легко переступают опасное место; потолок резко понижается, и тело прежде, чем человеческий разум успеет отдать нужный приказ, сгибается в поклоне каменной притолоке. А обоняние приобретает чуткость волчьего, подсказывая, что впереди– живое существо, но не человек. А затем и глаза видят вдалеке отсвет огня...
Арон замер, потом встряхнул головой, поняв: желтую точку факела в руке держал эльфенок. Тот самый младший сын князя Лазоревой долины, похищенный его предшественником для удовлетворения своих сомнительных пристрастий.
Тималь дарэ-Орес со вздохом отошел от дверей последней лаборатории. Ни в одну из них, даже при помощи присланных из дома туи, попасть не удалось. Похоже, отец переоценил силы своих магов и недооценил Тонгила. В который уже раз...
А теперь придется вновь идти по этим жутким переходам, молясь Солнечному, чтобы не столкнуться ни с кем из охраны...
В темноте Тималю почудилось какое-то движение, он резко развернулся, вглядываясь в сумрак, и тоскливо подумал, что лучше бы ему было встретить целый десяток стражников.
Тонгил стоял в нескольких шагах, рассматривая юношу с абстрактным интересом, словно Тималь был не живым существом из плоти и крови, а некоей магической формулой, которую следовало расшифровать. Эльф хорошо знал этот взгляд, не раз видел его направленным на тех, кто умудрился вызвать недовольство господина, и помнил, чем заканчивался жизненный путь этих бедняг. Надо было как-то объяснить свое присутствие возле драгоценных лабораторий мага, но все заранее придуманные отговорки вылетели из головы.
– Я...,– пробормотал он,– я просто....
– Да?– маг вопросительно приподнял брови, но продолжения не дождался и укоризненно покачал головой:
– Неужели так сильно захотел приобщиться к темному искусству?
Тималь судорожно сглотнул, пытаясь найти какие-то слова, но так и не смог выдавить ничего внятного. Чувствовал он себя, как кролик перед удавом. Это было даже хуже, чем когда его первый раз привели в покои мага. Тогда подросток хотя бы примерно знал, чего нужно ожидать. Сейчас у Тималя никаких идей на свой счет не было.
– Наверное, тебе стало любопытно, как выглядят мои лаборатории изнутри,– мягко сказал Тонгил,– естественная юношеская любознательность, не так ли? И, конечно же, ты не замышлял против меня ничего злокозненного. Это так глупо– умышлять против темного мага в его владениях, а ты– умный мальчик. Я ведь прав?
Голос мага ласкал, обволакивал сладкой пеленой, но смысл слов ускользал, оставляя лишь щемящее непонятное чувство, что надо о чем-то рассказать– и тогда все будет совсем правильно и хорошо.
– Я хотел найти,– проговорил Тималь тихо,– найти артефакт, с химерой...– проговорил– и очнулся. Завораживающая магия голоса Тонгила схлынула, оставив нарастающий ужас– он сказал именно то, что говорить не должен был ни в коем случае.
– Артефакт с химерой, как интересно,– обычным голосом повторил маг, бросил взгляд на запертую дверь. Замер. И простоял так несколько секунд, не шевелясь и глядя в пустоту перед собой, пока дверь, на которую Тималь убил больше часа времени, не начала открываться.
Она делала это сама, словно живая– с хрипом и скрежетом отходили многочисленные замки и затворы как и с ее внешней, так и со внутренней стороны. А еще– и это Тималь ощущал только своим нераскрытым пока эррэ– еще слой за слоем снимались заклинания.
– Прошу,– Тонгил сделал широкий жест рукой, приглашая эльфа войти в открывшийся проем первым,– поищем артефакт с химерой вместе.
Тималь бросил на мага неверящий взгляд, но тот выглядел вполне серьезным. Войти– в лабораторию Тонгила? Откуда уже не возвращаются... Уж живыми-то точно!
– Не надо,– юноша судорожно мотнул головой,– пожалуйста, не надо!
– Но ты же хотел,– удивился маг,– давай, не стесняйся, проходи.
– Нет,– выдохнул Тималь,– нет!– А потом сделал нечто неожиданное даже для самого себя: швырнул факел в Тонгила и метнулся мимо него к лестнице...
Возможно, он успел сделать пять шагов, возможно, шесть, но потом что-то, похожее на удавку, больно сжало горло, невидимые веревки змеями обвились вокруг рук и ног, и подросток упал на каменный пол, изгибаясь всем телом, словно спеленутая пауком гусеница.
Факел погас, не сохранив даже красного уголька, тьма казалась непроглядной, но, напрягая слух, юноша уловил легкий шелест шагов Тонгила: для чистокровного человека маг всегда двигался слишком тихо. Потом сильные руки подняли подростка с пола, словно пушинку, перекинули через плечо. Шаги– восемь, девять,– и Тималь опять оказался на полу.
Ознакомительная версия.
