— У нас полно другой еды, лучше, — равнодушно ответил маг. — Но если хочешь, можешь жрать крысятину.
— Я сейчас сделаю сэндвичи, — открыла багажник Ванесса. — Никто не против сыра и копченой колбасы?
Завтракали маг с паладином без особого аппетита. Сегодня они оба впервые попробовали хлеб длительного хранения — и он им совсем не понравился. С лица Креола не сходила гримаса отвращения, а лод Гвэйдеон заметил, что если уж пропитывать хлеб вином, то надо хотя бы использовать хорошее вино. Например, рамирское или слоккерское.
— Дай-ка глаз посмотрю, — сказал Креол, покончив с завтраком.
Он взял Ванессу за виски и минуг пять осматривал трансплантированное око. Оставшись вполне довольным, маг прочел над ним укрепляющее заклинание и разрешил снять повязку. Ванесса, которой осточертело изображать из себя пиратку, вздохнула с облегчением. Пересаженный глаз уже совсем прижился и видел так же хорошо, как родной, — пожалуй, даже чуть-чуть лучше.
Вновь получив возможность глядеть в оба, она достала из багажника мешокс ветром и несколько минут парила в плонетских небесах. Но даже с километровой высоты ей не удалось рассмотреть ничего интересного — везде безжизненная равнина, покрытая сконью. А из-за обилия в воздухе все той же скони взгляд быстро упирался в сплошную белую стену.
Оставалось и дальше двигаться по дороге, надеясь, что рано или поздно та куда-нибудь приведет.
Почему-то сегодня джип ехал еще медленнее, чем вчера. Он переваливался, как разбитый радикулитом бегемот, еле-еле выдавливая десяток миль в час. Колеса едва крутились, мотор натужно урчал, кое-как проталкивая автомобиль по рытвинам и ухабам. Ванесса ожесточенно крутила баранку, с надеждой всматриваясь вперед — не покажется ли новый город? Населенный, желательно.
А на одиннадцатой миле спустило колесо. Ванесса тяжело вздохнула, упираясь лбом в руль. Враждебный человеку мир, голая сконевая пустошь и сломанная машина.
Просто прелесть.
— Ученица, почему мы остановились? — высунул голову в окно Креол.
— У нас колесо спустило, — безнадежно ответила Вон.
— Это не причина для остановки.
— Как раз таки причина…
Выйдя наружу и осмотрев шины, она преисполнилась еще большей грусти. Джип вовсе не наехал на что-то острое — камера лопнула из-за скони. Все четыре покрышки были изъедены сконью, как французский сыр — плесенью. Эта белая дрянь проникла во все поры, во все отверстия, облепив колеса сплошным колышущимся ковром.
А когда Ванесса колупнула одно колесо пальцем, от него отвалился кусок. Оказалось, что сконь в буквальном смысле сожрала изрядную толику резины. Неудивительно, что джип так неуклюже ехал.
Глядя на изуродованные шины, Ванесса совсем пала духом. Единственную запасную покрышку использовали еще вчера. Новых в этом мире взять негде.
— Ты не можешь сотворить новые покрышки? — без особой надежды спросила она Креола.
— В принципе, я могу составить такое заклинание… — задумался маг. — Но мне нужен образец. Хотя бы одна неповрежденная.
— И где же я тебе ее возьму?
— Ученица, я что, все за тебя делать должен? Думай сама.
Ванесса досадливо отмахнулась, продолжая колупать колеса. Даже если сменные покрышки сейчас свалятся с ясного неба, проблему это не решит. Проклятая сконь очень быстро разъест и их. Надо искать другой способ передвижения — земные машины явно непригодны для условий Плонета.
— Кстати, а с обувью у вас все в порядке? — забеспокоилась Вон, осматривая собственные кроссовки.
Те и в самом деле пострадали от скони. Далеко не так серьезно, как покрышки джипа, — но подошва потрескалась, на ней появились щербинки и сконевые «нагноения». Ванесса торопливо уселась на сиденье, намочила тряпку и принялась чистить кроссовки.
Сапогам Креола тоже пришлось несладко. А вот керефовая обувка лода Гвэйдеона осталась идеально чистой. Сконь не затронула ее даже капельку — а ведь из них троих паладин больше всех бродил пешком, чуть не по колено в сугробах.
— Надо было купить железные башмаки, — проворчала Ванесса. — Вот что нам теперь делать?
— А я вижу дома, — вдруг сообщил Креол, глядя в Сияющее Око.
— Что? Где?
Маг указал вперед по дороге. Ванесса прищурилась, но ничего не увидела.
— Это далеко? — с сомнением спросила она.
— Ближе горизонта. Если бы воздух не был таким мутным, ты бы сама увидела.
— Ближе горизонта? Насколько ближе горизонта?
— Немного ближе.
— Тогда это нам часа два топать…
Однако предложений получше ни у кого не нашлось. Джип кое-как перегнали на обочину, и Креол наложил на него маскирующее заклятие. Теперь автомобиль казался просто сконевым сугробом — одним из бесчисленных тысяч точно таких же сконевых сугробов.
Ездить по Плонету было мучением. Ходить пешком оказалось сущей каторгой. Ноги по самые лодыжки погружались в сконь, отчего возникало ощущение, что идешь по горячей грязи. С поднявшимся на небо солнцем вернулась и дневная жара. Да еще ужасно раздражала невидимая сконь в воздухе — земляне уже приучились не открывать широко рот при разговоре и по возможности не стоять лицом против ветра.
А лод Гвэйдеон вообще почти перестал поднимать шлем.
Через некоторое время вдоль дороги и в самом деле потянулись дома. Точнее, руины. Одни обветшалые, другие полуразрушенные, третьи и вовсе почти исчезнувшие.
Но это все же город — и здесь даже живут люди. Чем дальше шли земляне, тем чаще им встречались местные жители. Наконец-то появилась возможность увидеть плонетцев в большом количестве.
Здешний народ мог похвастаться удивительно белой кожей — на Земле такую встретишь редко. Черты лиц близки к европейским, но есть и отличия — надбровные дуги выше, губы очень тонкие, скулы практически не видны, зато носы чуточку длинноваты. Волосы большей частью светлые — брюнетов очень мало. Волосы на лице почти ни у кого не растут.
Вероятно, до Судного Часа плонетцы были красивым народом. Но нынешние жители этого мира словно явились с какого-то погоста. Очень бледные, худые, осунувшиеся, с потухшими глазами, впалыми щеками. Одеты в жуткую рванину, многие изгвазданы в скони. Все до единого босые.
На доброй половине лиц заметны следы болезней или мутации.
Ванесса невольно вспомнила трущобы Сан-Франциско. Рядом с плонетцами тамошние бездомные сошли бы за благополучных граждан.
Креол шагал молча, лицо у него оставалось равнодушным. А вот у Ванессы сжималось сердце. В других мирах тоже хватает несчастных, которым не повезло в жизни, но ведь и счастливые люди обычно имеются.
