— Дядя Лесьяр! Ты где там? Ивасик продул Марку! — дверь вдруг распахнулась, теплом дома обдавая, полосой света из горницы перечеркивая происходящее, — давай следующий круг играть!
— Иду, — внезапно каким-то низким и шибко хриплым голосом магик отозвался, от Веши назад шаг делая, тут же и наваждение все схлынуло. А девица только и рада, как припустила в сторону баньки, быстрее метлы полетела.
Внутрь влетела, дверь за собой захлопнула, да привалилась с той стороны, отдышаться пытаясь.
— Веша, за тобой гнался кто что ли? — забеспокоилась Тася, ближе всех к двери расположившаяся. Вешка головой только замотала, глаза зажмурила. Только зря вот, перед взором внутренним тотчас чужие очи светящиеся встали. Взгляд скорбный уж к потолку устремила, не зная то ли богам помолиться о своей души спасении, то ли что еще сделать.
Ладошку к губам прижала, где недавно чужое касание чувствовалось. Пальцы то у него чуть шерховатые, а прикосновение все ж нежное вышло, едва ощутимое, да прежде до ней никто так не касался.
— Да на тебе лица нет, — Веда тоже подключилась. Косу уже расплела, да верхнее платье сняла, но все ж к весенье подошла, — чай черта лесного увидала? Их тут много водится, а какие рожи иногда через забор корчат, я как первый раз увидела, тоже напугалась. Ты им дулю покажи в следующий раз, они того не любят, сразу восвояси проваливают, — девчушка по своему Вешкино поведение трактовала.
— Ей и без чертей тут забот хватает, — хрипло рассмеялась Ягишна, — ну-ка, давайте уже раздевайтесь, а то только языками чешете, весь жар уйдет, пока вы соберетесь.
А сама на Вешу поглядывала, точно знала, что на крыльце избушки ее несколько мгновений назад творилось. Веська, правда, вот сама то не знала, что это было. Странно себя Лесьяр повел, а она то, дурочка, позволила. И стоит вспомнить, как близко стоял он, так сердечко снова ходуном заходится.
Нет уж, хватит голову чепухой забивать. Учитель ее, наверное, в бане перегрелся. А перед тем еще медовуху пил, вот и разморило мужика.
Потянула сарафан через голову, все уже в парилку зашли, она одна тут только и топчется. Не гоже это, хозяев ждать заставлять.
Глава 12
Лесьяр в дом воротился, сам словно во сне пребывая, и не понял как за столом, да с картами в руках оказался.
— Дядь, твой ход, — толкнул его локтем сидевший рядом Маркуша.
Магик на того поглядел заторможенно, потому как перед взором внутренним сейчас совсем иное видел… Глаза широко распахнутые и на него устремленные в немом то ли страхе, то ли ожидании. Губы под пальцами мягкие, нежные, что все его естество мужское на вкус их попробовать захотело. Наверняка бы сладкими оказались, как та летняя медовуха. И такие же пьянящие.
Пришлось встряхнуться, да себя в мыслях отругать. О чем только думает? Весенья к нему за знаниями пришла, а ласки его вовсе не просила.
Да только готова была, подсказывал вредный внутренний голос. Точно бы вырываться не стала б, коли он ее поцеловать попробовал. Губы вот кусала опять, что ему те жаль стало, потому и поддался порыву. Хмель в голове сыграл, да после пара разморило, позволил себе расслабиться. С кем не бывает? Он ведь ничего дурного не сделал. Боле того, сколько он, стало быть, девиц к себе не водил? С месяц уж… Пожалуй, как на болота вернутся, нужно бы куда наведаться. А то совсем озвереет без женского внимания.
* * *
— Суженый мой, ряженый, приди ко мне поужинать, — повторяла раз за разом Таська, в зеркало вглядываясь.
Ягишна за девчушкой посмеиваясь посматривала, Веша с Анисьей понимающе переглянулись с улыбкой, загородив собой старушку от девчонок. Ведьма же незаметно пальцами зашевелила.
— Ну что там, что? — Калинка дергала за локоть старшую подружку.
— Не мешай ей, — зашипела Веда, девочку к себе оттаскивая.
Все уж попариться успели, теперь на лавочках млели, в простынки влажные завернувшись.
— Интересно же, — обиженно проворчала малышка.
Таська вдруг в лице переменилась — зеркало у нее в руке запотело.
— Что там? Что!? — уже и Веда заскакала рядом, да Тася лишь отмахнулась от них, уголком полотенчика стекло протирая, да вглядываясь. И с тем, как рассматривала, личико ее вытягивалось, даже рот раскрыла.
— Со спины, чай видно. Волосы… не пойму, светлые вроде, али русые, солнышком отсвечивает. В плечах широк, высок. Статный такой.
— Гони его уж, — прокряхтела Яга, — пока в беса не обратился.
— Чур сего места! — послушно выкрикнула Таська, видение сразу и пропало, а девчушки увиденное обсуждать принялись. Даже Калинка про жениха вздыхала, даром, что мала еще.
— Не рановато ль им? — фыркнула Весенья, на этих живчиков глядя. Ягишна на то головой покачала.
— Это ж никогда не рано. Пусть лучше так к женихам приглядываются, чем на братьев названных, а взрослыми станут — кого попало не примут, выбирать станут.
Веша головой качнула, признавая, что есть в тех словах правильность.
— Весенья, давай ты теперь! — к ней подлетели, да давай зеркало в руки пихать.
— Да ни к чему мне как-то, — растерялась девушка.
— Это как так? Не уж то семьи своей не хочешь? Не интересно, кто тебе мужем станет?
Весенья на Ягишную молящий взгляд устремила, но та лишь плечами пожала, вроде как «сама решай». Анисья тоже помочь не спешила.
— Ладно, давайте… — сдалась Веська, забирая зеркало. Не верила она в такие гадания. Чтоб будущее предсказать, это надо даром яснознания обладать, а так только черти, да бесы порой забавляются в отражении являясь в обликах разных. Коли вовремя не прогнать — может и из зеркала выбраться, да совсем к тебе привязаться, житья тогда уж не даст.
— Суженый мой, ряженый, приди ко мне поужинать, — повторила послушно колдовские слова, снисходительно посматривая на девчушек. Хотела уже было зеркало им вернуть, как тут пламя лучинок дрогнуло, а по стеклу зеркальному самая настоящая изморозь поползла.
— Смотри-и-и-и, — заверещали сдавленно девчата, одна другую дергая, да подскакивая, не в силах на месте спокойно стоять.
Веша на Ягишну покосилась, но та нахмурившись сидела, не колдовала похоже, на зеркало ей кивком указала.
Ведунья уголком простынки изморозь стерла, в зазеркалье заглядывая. А там, среди заснеженного леса, да на фоне красного солнца низко у горизонта склонившегося, мужчина стоял. Волосы белые, точно снег этот, да то ли алыми лучами подсвечены, то ли правда русоватые, не понять, какого оттенку. По снегу же вытоптанному за ним дорожка алых капель тянется.
Сердце девичье страхом сжало.
— Скажи, чтоб обернулся, — громким шепотом подсказывала Таська, да только Весенье вдруг так жутко сделалось.
— Обернись ко мне, суженый, — позвала дрожащим голосом, зеркало к лицу ближе поднося. Поворачивался тот неспешно, словно время замедлилось. Еще лица увидеть не успела, как в глаза бросились руки когтями увенчанные, да в крови по локоть вымазаные. Очи девичьи округлились, душа зашлась в немом крике, — чур сего места! Чур! — закричала что есть мочи, а зеркало поспешно вниз стеклом положила на лавку, да шарахнулась подальше, руки к груди прижимая.
— Ты что, Весеньюшка? — обеспокоенно подоспела бабуся, — что нехорошее увидала?
Вешка только и сумела, что кивнуть, не в силах от зеркала взгляда отвесть. Не верилось ей, что то и правда суженый ее был. Не станет она убивца любить, а тот как есть — убивец, а иначе как еще кровь стекавшую по когтям объяснить?
— Сама не знаю, что это было, — нашла все ж в себе силы, — сначала спиной стоял, а как поворачиваться стал, так я такое увидала…
Поделилась, так вроде на сердечке полегче стало.
— Не бери в голову, — успокоила ее ведьма, — магия зеркал вещь обманчивая. Иногда так суть исказят, что и не поймешь ничего.
— Ведке раз показало, что ее суженый — козел Петруха из соседней деревни. Да в фате еще перед ней сплясал, — рассмеялась Тася под сопение подружки.
