— Муслим, — начал я, — помнишь, ты как-то говорил, почему бы мне не украсть Седу?
— Помню, — отозвался он. — Это было вчера.
Я подумал над его словами. Может и говорил "вчера". Я этого не помнил. Для меня с тех пор прошло 3 года.
— В общем, я решил, — сказал я.
— Украсть ее?
— Да.
Муслим хлопнул меня по плечу.
— Ну наконец-то! Что, мальчик уже подрос?
— Ага.
— Ты уже говорил с Седой, или еще поговоришь?
— Я решил не говорить ей об этом.
Муслим глянул на меня вопросительно.
— То есть ты решил пойти на крайние меры? — спросил он.
— Знаешь, хватит разговоров. Лучше действовать, чем языком трепать.
Муслим засмеялся.
— Моя школа!
— Давай назначим время и место.
— Я смотрю, ты это хорошенько обдумал.
— Еще как. В день моего рождения. Вечером. У остановки "поворот".
Муслим посмотрел на меня как на сумасшедшего.
— Я, конечно, разделяю твой энтузиазм, но не до такой же степени. Почему именно в день твоего рождения, и почему на "повороте"?
— Поверь мне, мы ее увидим.
Действительно, я должен был увидеть, вернее, увидел ее тогда, в день моего рождения. В своем прошлом. Только не в старом прошлом, а в новом, которое я изменил. Я ее видел, но не заговорил с ней. Мы с Муслимом возвращались на машине моего отца из кафе, отпраздновав мой день рождения. Тогда я ее и увидел. Она шла с кем-то (вероятно, с подругой) по другой стороне улицы. Я "вспомнил" об этом после своего последнего путешествия во времени.
— Почему мы ее увидим? — не унимался Муслим.
Я не смог придумать ничего, поэтому сказал:
— Не спрашивай меня почему. Я просто знаю. Не могу объяснить. Просто запомни, что я тебе сказал. В день моего рождения, семнадцатого июня. Вечером. Я возьму машину отца, и мы заберем ее на ней. Если я передумаю — можешь назвать меня трусливым слабаком. По чаще напоминай мне об этом.
Муслим закивал головой.
— Ладно. Надеюсь, это не шутка.
"Делать мне нечего, возвращаться в прошлое ради того, чтобы пошутить", — подумал я про себя, а вслух сказал:
— На полном серьезе. Я все уже решил.
Не дождавшись от него больше вопросов, я спросил:
— Ну, договорились?
— Будь уверен! Если передумаешь в последний момент, я вас обоих украду и запру где-нибудь в подвале!
— Нет, не передумаю.
Чуть не сказав ему "Увидимся семнадцатого июня", я отправился вперед в будущее…
Мы с Муслимом и Идрисом вышли из кафе. Я пока не вступал в разговор, чтобы проверить, что я-из-прошлого скажу. К сожалению, прочесть мысли себя-из-прошлого я не мог, как ни старался, хотя они и проносились в моей голове очень быстро. Не могу точно объяснить. Я и слышу и вижу мысли, но смысл не могу уловить. Возможно, потому, что тело одно, а сознаний два. Видно, для ума эта большая перегрузка.
После того, как мы сели в машину, я высунулся из открытого окна и блеванул.
— Ты чего? — спросил Муслим.
— Переел.
— Что ты переел? Мы только немного перекусили. Сам же сказал: "Переедать будем у меня дома".
— Значит, перепил.
— А как себя чувствуешь?
— Нормально.
— То есть, когда мы будем красть Седу, ты больше вырывать не будешь?
Я посмотрел на него, выдавил из себя улыбку и сказал:
— Все нормально. Уже прошло.
Тошнота действительно прошла. Зато чувствовал я себя паршиво. В таком состоянии лучше не садиться за руль. Тем не менее, я завел машину, и мы тронулись с места.
Мы доехали до поворота, я поставил машину на другую сторону улицы, где должна была появиться Седа, и заглушил машину.
— Еще не передумал? — спросил меня Идрис.
— А с чего я должен передумывать?
— Ты же сам все это время твердил, — сказал Муслим, — что ляпнул глупость.
— Может и ляпнул. Только передумывать не собираюсь.
— Тебя не поймешь, — бросил Идрис. — То ты неуверен, то ты решителен.
— Ага, — подтвердил Муслим. — Будто у него раздвоение личности.
— Ты уверен, что они появятся?
Я взглянул на часы, хотя мне это ничего не дало. Когда начинает темнеть в это время? Часов в восемь? Я помню, что видел их еще в дневное время суток. А сейчас был уже седьмой час. Неужели они не появятся? Если так, то причина стала в моем появлении в прошлом. Как и герой рассказа Брэдбери, я каким-то незначительным изменением прошлого способствовал изменению значительных событий. "Эффект бабочки".
— Да, — ответил я, хотя уже сомневался, что увижу их. — Подождем еще немного.
Не думал, что мне придется так долго пребывать в прошлом с моим-то поганым состоянием. Но оно стоило того.
Прошло, наверное, полчаса. Скоро закат. Я стал сомневаться, что вообще увижу сегодня Седу. И тут она появилась. Седа вышла из-за угла дома с какой-то девушкой, и пошла по улице.
— Вот она! — воскликнул я. Муслим с Идрисом тут же посмотрели в сторону, куда я указал пальцем.
— Ты был прав! — сказал Муслим. — А кто это с ней?
— Не знаю. Наверное, подруга.
— А можно я ее тоже украду?
— Можешь сделать с ней что хочешь, только не упустите Седу.
— Будет сделано!
Он хлопнул меня по плечу и обратился к Идрису:
— Ну что, пошли красть для Муслима счастье?
Они вышли из машины. Седа со своей подругой поравнялась с ними. Она узнала Муслима. Они поздоровались. Перекинулись несколькими словами, после чего Муслим схватил Седу как куклу и побежал с ней к машине. Седа кричала и пыталась вырваться. Ее подруга схватилась за голову, не зная, что предпринять. Идрис открыл заднюю дверцу машины и сам сел в нее. Муслим хотел закинуть Седу в машину, но та мертвой хваткой зацепилась за дверцу и не хотела ее отпускать. Идрису пришлось помочь, чтобы разжать ее руки и затянуть в машину. Когда она уже оказалась на заднем сиденье, Муслим сел в машину и захлопнул за собой дверь.
— Отпустите меня! — кричала Седа.
Я завел машину и тронулся с места.
— Куда едем? — спросил Идрис.
— К бабушке.
И тут я поймал взгляд Седы в зеркале заднего вида. На лице ее было удивление.
— Муслим?
То ли этот момент меня сильно взволновал, то ли по какой-то другой причине, я потерял контроль над телом. Я не стал пытаться вернуть контроль над собой-из-прошлого, и сразу двинулся вперед по тропе. Время ускорилось. Больше мне в этом времени делать было нечего. Главное сделано. Пора возвращаться.
Когда тропа пошла зигзагами, я уменьшил скорость времени.
Оказавшись в совершенно незнакомой мне обстановке, я повернулся на бок и вырвал. Из желудка вышла лишь кислая жидкость.
После того, как тошнота отступила, я огляделся и не мог понять, где я. Такое иногда бывает, когда ты просыпаешься.
