Правда, получше? — спросил Пит.
Репейник вдруг вспомнил, что забыл навестить раненого друга, и ему стало стыдно.
* * *
Брю знал, о чем говорил. Нури и впрямь около суток отсутствовал на этом свете. Правда, он не появлялся и на том, потому, наверное, что был занят, постоянно общаясь с какими-то непонятными ему персонами.
Сначала появился очень приветливый человечек с нервным смешком. Он сходу сказал, что обычно приходит первым, когда гибнут такие герои, как Нури. Потом начал объяснять, что работает на весьма могущественного хозяина, который и людей, и гномов, и даже невысокликов привечает, если они его слушаются. Посланец сказал, что особо и делать-то ничего не надо, только пожелать не испытывать всяких неудобств, например, угрызений совести, или отказаться любить оставшихся в живых. На мысленный вопрос Нури: «Не одно ли это и то же?» неизвестный только фыркнул и поспешил испариться, сказав напоследок: «Если тебе понадобится собственная золотая жила, только вспомни о нашем разговоре».
Следом приходил древний сухой бородатый старик с пустыми глазницами — гномья смерть. Он ничего не говорил, только постоял рядом, оценивая ситуацию, да решив, что поторопился, заворчал и пошел дальше по своим смертельным делам.
Забегала еще какая-то нежить, так, на минутку, поинтересоваться. Кто-то что-то спрашивал, кто-то что-то советовал, а потом пропадал, не получая удовлетворения или теряя интерес.
Фантасмагорическая суета закончилась с появлением Лесной феи. Нури сразу узнал голос, который никогда не слышал. Серебряные колокольцы зазвучали в мозгу:
— Я помогу тебе, — сказала Эра.
Орбуж почувствовал, что может говорить.
— Теперь я не умру?
— Нет, теперь нет, — отвечала фея. — Ты же видел старика-смерть, и он решил, что ему тут делать нечего. Ты скоро выздоровеешь.
— А как «Хранитель», как мои друзья?
— Вы одержали победу, но враг еще силен. А главное, не устранена причина происходящего. Ты понимаешь, о чем я?
— Наверное, про усмарил?
Лесная фея довольно улыбнулась.
— Молодец, Нури. Хорошо бы все твои друзья думали так же.
— Но ведь, если мы откажемся от усмарила, то враг станет сильнее?
— Верно. Поэтому нужно уничтожить саму магию. А на это не всякий решится. Олли сможет, но мы все должны ему помочь.
* * *
Когда Нури открыл глаза, он увидел Олли. Невысоклик внимательно всматривался в лицо друга и удивленно отшатнулся, когда тот пошевелился.
— Нури, ты меня слышишь?
— Слышу, — хрипло шепнул гном.
Олли облегченно вздохнул.
— Ну и славно. Пойду за Четырбоком схожу.
Но идти не пришлось. Доктор появился сам, в сопровождении Пита. Репейник выглядел каким-то притихшим. Он осторожно смотрел из-за плеча лекаря. Четырбок поводил перед лицом Нури ладонью, пощупал пульс и довольно угукнул.
— Умирающий полон жизни.
— Ну, ничего себе, — подал голос Пит, — скажете тоже! Да наш Нури самый бодрый гном на свете, а вы «умирающий». Только не давайте ему ваших настоев, а то и впрямь хуже станет.
Такого недоверия эскулап потерпеть не мог.
— Ну, знаете, голубчик, если вам известны другие методы…
— Да будет вам, — Олли приложил палец к губам и показал глазами на Нури, — по-моему, он хочет поспать.
Но Нури просто закрыл глаза. Он думал о том, что сказала Лесная фея. Внезапно в продолжение его мыслей хриплый баритон произнес:
— Можешь не сомневаться, мастер гном, я сам видел это заклинание, уничтожающее магию усмарила. И провалиться мне в трюм, если оно уже не у Олли в руках. Чтоб я воскрес!
Нури удивленно открыл глаза. Призрак наслаждался эффектом от собственного появления. Он расположился на соседней койке и пытался на ней раскачиваться. Больше в каюте никого не было.
Гном попытался привстать на локте.
— Ты слышал, о чем мы говорили с Лесной феей?
— Слыхал. Если тебе другие являются, то почему я не могу зайти?
Орбуж согласился:
— Пожалуй.
Паромщик приподнялся над койкой, направляясь прямиком в перегородку:
— Правда, я еще кое-что знаю… Думаю, мастер Орбуж, пора нам с Олли поговорить, трап ему под ноги.
Нури насторожился:
— Ну не тяни, не тяни.
— В общем, я тут с Кронлероном переговорил. Добился, так сказать, аудиенции, залягай ее баклан. Сначала Стратус ни в какую не соглашался. Да я его понимаю: кому охота свои промахи обсуждать! К тому же начальство наше, — при этих словах Брю многозначительно поднял свой прозрачный палец вверх, — общение с ним пресекает, потому как злозависимый он. У него, как говорит наш Четырбок, ущипни его краб, карантин в разгаре. Но мы все-таки смогли покалякать…
Кронлерон уж и сам не рад, что затеял всю эту усмариловую магию. Получается, что он ненароком освободил побежденное Хранителем Зло. Он бы и рад исправить свою ошибку, да не может, потому как тот, кто долго имел дело с усмарилом, уже не в силах применить Последнее заклинание.
— Но это же значит, что ни Олли, ни мы все тоже не в силах остановить Зло?! Получается, Последнее заклинание вообще не имеет смысла? — ужаснулся Нури.
— Полегче на поворотах, парень! Я ведь тоже так сказал этому раскаявшемуся бациллоносителю, забодай его кальмар. Выкладывай, говорю, все подчистую! На что ты надеялся, когда заклятье на чужом завещании царапал?
— А он?
Оказывается, есть еще настоящее волшебство, природное. Против него Враг бессилен. А мы с тобой, пожалуй, знаем, где его искать.
— Тина! — обрадовался Орбуж.
Брю лучезарно запылал:
— Молодчина, гном! Ну ладно, скоро еще заскочу. Поправляйся, трап тебе под ноги.
* * *
Виндибур наблюдал, как серо-зеленые фигурки пограничников словно жуки карабкаются на валы и стены. Солдаты Бьорга первыми шли в атаку на береговые укрепления. Левее крепость штурмовали «морские псы» Пита. Знаменитой флибустьерской шляпы Репейника не было видно, но он, как всегда, находился где-то там, в самой гуще сражения.
Ополчение невысокликов томилось от бездействия на «Зубе барракуды» и уже дважды запрашивало разрешения на высадку. Но Виндибур медлил, ожидая гномов и Болто. Крылатая дружина пока не появлялась. Небесная лазурь была прозрачна и пуста.
«Все это уже было, — думал Олли, посматривая на небо, — и штурм Ласиоты с моря, и ожидание Болто и…»
Продолжить свою мысль Виндибур так и не успел. Хрюря, сидевшая рядом, залаяла. Две точки — одна сиреневая, а другая ярко-желтая, дырявили пространство над морем.
— Сногсшибательный окрас! — развел руками Олли, как только Болто и средний Модл «припалубились». — В честь чего такая кричащая маскировка? Я чего-то не знаю?
