Погода, после вчерашнего снегопада, установилась солнечная. Карета мерно скрипела полозьями по снегу, а кони резво несли нас вперед, позвякивая колокольчиками, и дробно отстукивая каждый свой шаг копытами. Разговор не клеился среди попутчиков и многие решили прикорнуть, пока есть возможность.
Меня тоже клонило в сон. Не заметив как, моя голова оказалась на плече куратора, совсем как сегодня ночью его волка на моем, руки мужчины обнимали за плечи и поддерживали, а я сладко спала, видя прекрасный бал, на котором кружилась с королем. Так как понятия не имела как он выглядит, он мне представлялся то жгучим брюнетом, то наоборот блондином. А то, что меня обнимал сейчас куратор, добавляла реальности в танце.
Проснулась уже когда въехали в столицу. И то проснулась от того, что пассажиры вокруг начали шуршать и переговариваться, да еще стук копыт сменился. Если раньше они стучали по плотному, скрипучему снегу, то сейчас звук был другой.
С любопытством стала рассматривать заснеженные улицы Астреи. Высокие дома, кружевно украшенные сосульками, праздных людей гуляющих и провожавших взглядом проезжающие мимо кареты.
Лошади лихо вкатили на постоялый двор и, жадно всхрапывая воздух, остановились. Люди стали выбираться из кареты, мы поспешили следом. Неожиданно, все, кто вылезал, останавливались на месте. Следом за ними спешащие пассажиры ругались, толкали первых вышедших в спины, потом тоже замирали на месте.
Когда дошла очередь до нас, то мы тоже постарались расчистить себе место, чтобы было, куда поставить ноги на земле. Подняв глаза, поняла, что заставляла очередного пассажира замереть на месте. Перед нами стояли королевские чародеи, внутренняя служба его величества, у которой были настолько широкие полномочия, что они могли забрать на допрос любого.
И сейчас семь человек с ужасными масками, в длинных коричневых одеждах стояли и внимательно смотрели на людей, вылазиющих из кареты. Не удивительно, что очередной пассажир замирал в ужасе перед этими почти не человеками. Я не была исключением.
Несмотря на то, что с чародеями мне сталкиваться приходись, беззащитной себя не чувствовала. Меня тоже могли в любой момент «пригласить» на допрос. И даже то, что учусь в Академии королевских чародеев — кузницы кадров для королевской внутренней службы, гарантий не давало никаких.
На постоялом дворе повисла оглушающая тишина. Лишь за воротами, в столице, на улице гомонил народ.
— Монсеньор! — воскликнул Шортан и поволок меня за собой.
Вот тот самый страшный, с синим огнем вместо глаз, и есть монсеньор? Ужас обуял меня окончательно, когда до меня дошло, что нас встречают не просто чародеи, а сам глава этой службы. Ноги подкосились и застопорились, потому оставшийся путь я вспахивала каблуками утоптанный снег постоялого двора. Под конец пути ноги разъехались, и я живописно опустилась на снег почти в хореографическом шпагате, увлекая полуоборотня за собой.
— Так это к молодоженам прибыли! — был одновременный и дружный выдох наших попутчиков.
— Не иначе девицу украл!
— Ага. И в погоню за ними отправились!
— Не иначе всю семью под корень покосил, раз за ним чародеи гнались до самой столицы!
— Как же мы сразу не догадались?!
— Нужно было его еще раньше чародеям сдать!
— А еще молодожены!
— Девчонку может вообще насильно в храм привел!
Я же сидела на снегу и не могла отвести взгляда от ужасной маски перед нами, которая очень внимательно рассматривала нашу живописную фигуру на снегу.
— Молодожены? — чародей сделал паузу, — Что ж, Люк, поздравляю!
Чародей сделал шаг к нам и протянул обоим руки, предлагая помощь, чтобы подняться.
— Благодарю, монсеньор! — ухватился за предложенную руку помощи куратор.
— Что ты делаешь? — зашипела на глупого мужчину, — Не вздумай сознаваться!
— Сознаваться в чем? — тут спросил главный чародей.
Почему-то сразу же расхотелось воспользоваться предложенной помощью. Я и сама могу со снега подняться, мужа в столице найти. Зачем, собственно говоря, беспокоить такие серьезные службы? Они должны заговоры государственные раскрывать, а не моего неизвестного благоверного искать. Вряд ли он специально случайно на мне женился, чтобы навредить королевству.
— Монсеньор, я все объясню, — улыбаясь, наклонился ко мне куратор, после чего подхватил подмышки и поставил на ноги, — Это Рея Варас!
Произнеся мое имя, Шортан предательски выпихнул вперед себя.
— Это она? — был удивленный ответ от чародея.
— Она, можете не сомневаться, — подтвердил мою личность учитель.
И что я им такого плохого сделала? Робко озиралась по сторонам, пытаясь найти хоть одно оправдание собственного существования. Такие слова, как: «Это родители хотели, а вовсе не собиралась рождаться на свет», наверное, не подойдут к этой ситуации.
— Мне подойдет, — вынес свой вердикт чародей, — Забирайте! — оглянулся на своих подчиненных.
Те стали приближаться ко мне. Но я просто так сдаваться не собиралась. Мне еще мужа найти надо, развестись, диплом защитить и танец на выпускном балу станцевать с самым красивым студентом Академии, потому решила живой в руки не даваться.
Поняв, что приближающиеся ко мне чародеи, имеют намерения самые, что на есть серьезные, начала отступать. Боевые заряды заучено стали клубиться в ладонях.
— Рея! — предупреждающе крикнул куратор, который понимал, что могу натворить многое, но было уже поздно.
Едва чародеи заметили в моих руках боевые заряды, то среагировали молниеносно. Синие протуберанцы магии выстрелили из рук шести чародеев, стараясь меня опутать, обездвижить, чтобы не дать возможность атаковать их. Это меня подвигло дальше, и я шарахнула со всей силы, сметая все живое вокруг себя.
Произошло что-то странное. Неконтролируемый заряд магии стал расходиться волнами от меня, вздымая все на своем пути — людей, животных, карету, строения. Да что говорить, даже земля под ногами пошла волнами. Но в какой-то момент все это стало двигаться все медленней и медленней, пока совсем не замерло. Звуков вокруг не было. Осмотрелась и встретилась со взглядом единственного человека, кто не шелохнулся от атаки моей магии, это был Монсеньор.
Чародей спокойно стоял между всем этим бедламом, что сотворила я. Шортан опять обернулся волком, едва его тряхнула моя магия, остальные, выпучив от перепуга глаза, замерли в разной степени взмывания в верх.
— А что это? — спросила вслух удивленно.
— Твоя магия перевернула все. Так и не научилась ее контролировать? — спросил чародей и подошел.
Бояться и шарахаться не стала, а с интересом разглядывала замерших с хаосе людей.
— Тогда начнем, — произнес Монсеньор.
— Что начнем? — спросила его.
— Будем возвращать все на свои места, — спокойно пояснил мне чародей, — Начнем, пожалуй с моих людей.
— Я не умею, — созналась ему.
— Самое время начинать учиться, — просветил меня Монсеньор.
Учат-учат, уже пять лет учат. В Академии кураторы, дома Маркиз. Думала, в столицу приеду, хоть отдохну от этой учебы, меня вон на бал позвали к красивому королю, с которым обещали познакомить, и теперь, оказывается, опять учиться придется. Но вслух об этом, разумеется, не сказала.
— Теперь смотри. Здесь у нас линии твоей силовой волны, — при этих словах монсеньора все пространство вокруг нас вспыхнуло световыми линиями, очень похоже как на воде расходятся круги, обозначившие волны моей магии. А сам чародей вооружился чем-то похожим на указку, но тоже явно магического происхождения. — А вот твои направляющие.
Рядом вспыхнули чуть другим светом прямые, даже на концах векторов стрелочки были, чтобы не перепутать. Все, как мы чертим на математических выкладках. Вот уж никогда бы не подумала, что смогу когда-нибудь эти схемы не на бумаге увидеть, а в настоящем пространстве.
Получалось интересное и очень знакомое расположение векторов силы удара, притяжения земли… Ой, Хранимая Дестиэль, так ведь это же моя дипломная работа! Тему придумал куратор Шортан, который сейчас в этой схеме очень живописно укладывался. Правда он не сидит за учительским столом в мантии, а замер в каком-то кульбите в виде волка сейчас, но масса его тела легко вычислялась с помощью все той же простой формулы Гирданса, которую нам преподавал все тот же куратор Шортан.
— Нужно, — начала я задумчиво, — погасить ударную силу с помощью противоположно направленного вектора тяжести.
Монсеньор тут же протянул свою магическую указку, с помощью которой нарисовал всю схему вокруг.
— Делай! — кивнул он мне, одобряя мои эксперименты над живыми людьми.
Постаралась от этой мысли уйти, иначе начинали трястись руки, и я боялась сделать что-то не правильно. А вот когда стала думать об «объектах» с математической точки зрения, то процесс сразу же пошел.
