на мать, подгонявшую по дорожке троих детей разного калибра.
– Эти?
– У нее на пальце дорогое кольцо, но в зоопарк с детьми она поехала одна. Все дети одеты почти одинаково. Муж работает как вол, но она уже не та, что прежде, – посмотри, как тесны ей туфли. Она боится, что станет соломенной вдовой, а то и экс-женой. Вот-вот заплачет.
– Так-так, – сказал он. – Сказать, что я о них думаю?
Я нахмурился и кивнул.
Томас нацелил палец на молодую женщину с мороженым.
– Еда. – Палец его переместился на пожилую пару. – Еда. – На мать с детьми. – Еда.
Я молча хлопал глазами.
Он подвигал головой из стороны в сторону, несколько раз глубоко вдохнув и выдохнув.
– Может, все эти убийства, вместе взятые, довели меня до такого. Может, это он свел меня с ума своими пытками. – Он пожал плечами. – Честно говоря, не знаю. Знаю только, что все стало на порядок проще.
– Что ты хочешь мне этим сказать? – спросил я. – Что ты счастлив? Только теперь?
– Счастлив… – произнес он с ноткой презрения в голосе. – Я… я больше не блуждаю вслепую. Не пытаюсь отчаянно стать тем, кем не являюсь. – Он посмотрел вниз, на тигров. – Кем никогда не смогу стать.
Я стоял, мотая головой.
– Ох, голод мне в глотку, Гарри, – буркнул он, закатывая глаза. – Я не какой-нибудь кровожадный монстр. И не маньяк, рыскающий по городу и пожирающий девственниц. – Он небрежно махнул рукой, словно отметая возражения. – Убивать, кормясь, конечно, фантастически приятно, но глупо. Гораздо разумнее и полезнее для всех, когда корова остается жива. И не просто жива, а сыта и довольна. – Он улыбнулся, на этот раз чуть шире. – Знаешь, кажется, мне есть что предложить этому миру. Я никогда не смог бы оказать никакого влияния на своих сородичей, если бы оставался хандрящим изгоем, пытающимся стать человеком. Может, таким образом мне действительно удастся чего-то достичь. Например, продвигать новые, более ответственные стандарты отношений между людьми и такими, как я. Как знать?
Я посмотрел на него в упор.
– Ба, да это просто благородно.
Он хмуро поднял на меня взгляд.
И тут я нанес ему удар под дых.
– А что думает об этом Жюстина?
Он распрямился как пружина и угрожающе повернулся ко мне.
– Что? – спросил он. – Что ты сказал?
– Что слышал, – отозвался я, не меняя позы, словно он не угрожал мне.
Его руки сжались в кулаки, хрустнув суставами.
– Все еще жжет, да? – тихо спросил я. – Все еще обжигает, когда ты пытаешься дотронуться до нее?
Он не ответил.
– И ты все еще помнишь, каково это – обнимать ее. Как в тот вечер, когда ты измолотил Мэдлин в «Зеро».
– Господи Исусе, Гарри, – выдохнул он. Он отвернулся от тигров, и голос его сделался просто усталым. – Не знаю. Я только знаю, что теперь мне не все время больно. – Он помолчал. – Мне снятся страшные сны, – добавил он совсем тихо.
Мне хотелось положить руку ему на плечо, чтобы хоть как-то поддержать. Но некий инстинкт говорил мне, что он этому не обрадуется.
– Тебя мучили, – тихо произнес я. – Эта тварь сделала с тобой такое… Томас, он ведь прекрасно знал, как добраться до тебя. Как мучить сильнее всего. Но это ведь не навсегда. Ты выжил. Ты справишься с этим.
– И вернусь к той жалкой жизни, которую вел? – прошептал он.
– Возможно, – тихо ответил я. – Не знаю.
Он смотрел на меня.
– Ты мой брат, – сказал я. – Ничто и никогда этого не изменит. Я здесь, я с тобой.
– Ты чертов дурак, – буркнул он.
– Угу.
– Было бы очень просто манипулировать тобой. Часть меня до сих пор считает это неплохой идеей.
– Я не говорил, что ты не задница. Я сказал, что ты мой брат.
Телохранители пошевелились. Ничего серьезного. Они просто вроде как ожили и не спеша двинулись к выходу.
Томас поморщился:
– Лара считает, что я прогрессирую. Она… – Он пожал плечами. – Гордится мной.
– Ты мне больше нравился другим, – сказал я. – И Жюстине тоже. Может быть, это скажет тебе кое-что.
– Мне пора идти. Она боится, как бы ты не подумал, что мне промыли мозги. Не хочет рисковать – вдруг ты попробуешь перепрограммировать меня, когда я вовсе не запрограммирован.
– Признаюсь: такая мысль приходила мне в голову.
– Если бы кто-то залез мне в голову, не думаю, чтобы у меня остались хоть какие-то сомнения, – хмыкнул он. – Ты не сможешь мне в этом помочь, Гарри.
– Может быть, – сказал я. – А может, и нет. Так или иначе, ты все равно мой брат.
