его, — сказала мама сквозь слезы.
— Русалки становятся все беспокойнее. Если их не усмирить, они утянут Бригиду в свои глубины, уничтожат деревню, чтобы совершить правосудие, — Эва махнула на озеро и деревню за лесом.
Волны набегали на берег, тянулись к суше. Голодные. Ждущие. Что-то чешуйчатое мелькнуло под поверхностью, скрылось на глубине, сияющие глаза вспыхнули оттуда.
Его грудь сдавило, дыхание вырывалось с хрипами. Он не мог набрать нормально воздух.
— Я не отдам его вам. Мы отошлем его раньше, чем это произойдет, — прорычал отец, встав перед Каспианом и мамой.
— Тогда вы всех нас обречете своим эгоизмом, — заявила Эва.
Мама крепко сжала его руку, его пальцы болели.
— Думаю, мы закончили, — папа сжал ладонью плечо Каспиана, оттаскивая его прочь.
Мама задержалась.
— Прошу, как мать, пощадите его. Он мой младший. Только он у нас остался.
— Почему вам не учесть семью Роксаны, потерявшую единственного ребенка из-за поступков вашего сына?
И она была права.
Как они смели оправдывать его, когда его страдания были ничем по сравнению со страданиями семьи Роксаны?
Они пошли по лесу. Мама крепко сжимала его, словно потеряла бы, если бы отпустила.
— Они не серьезно. У них нет силы уничтожить деревню, — она гладила руку Каспиана, словно прогоняла от него эти страхи.
Они не видели Бригиду на дороге. Каспиан не сомневался, что угрозы были серьезными. Но он не мог спорить с мамой.
Отец тяжело дышал, пытаясь шагать уверенно по пути домой.
Солнце поднялось над горизонтом, когда они добрались до стен замка. Отец отстал, и когда Каспиан позволил ему опереться на его плечо, тот не стал перечить, как делал обычно.
Чем ближе они были к замку, тем больше папа опирался на него, пока рука не повисла на его плечах. Стражи открыли врата, впустили их внутрь.
Когда слуги предложили помочь отцу подняться наверх, он отмахнулся. Мама плелась за ними, Каспиан почти внес отца по лестнице к их покоям. Внутри он опустил отца на родительскую кровать, мама села на краю и обхватила хрупкую ладонь отца своими руками.
Глаза отца были закрыты, дыхание клокотало в груди. Хоть он угасал, он лично пошел в лес к ведьмам. Зачем он это сделал?
— Вы думаете, что я ее убил, да? — спросил он, молясь, чтобы они стали отрицать.
Мама застыла, перестав гладить руку отца.
— Я думал, ты не такой, как Генрик, — прохрипел отец, сильно кашляя.
Мама отвела взгляд, пригладила простыню на кровати.
— Так это правда. Вы заплатили семье Дума, чтобы скрыть то, что Генрик… — он подавился словами. Хоть доказательства были перед ним, было сложно смириться с правдой, — сделал с их дочерью…
— Мы сделали, что нужно было, чтобы защитить нашего ребенка и сделать семью целой, насколько это возможно, — мама продолжила теребить простыню. Кашель отца утих, но он дышал с сипением. — В ночь смерти Роксаны произошел несчастный случай, да? — она посмотрела на него опухшими красными глазами.
— Ведьмы не отстанут. Они пробудят защиту Мокоши и разорвут деревню, если никого не накажут, — прохрипел отец.
Они уже искали решения, словно все было ясно. Предельно ясно.
— Вы хоть на миг думали, что я могу быть невиновным?
Мама сцепила ладони.
— Сынок, мы тебя любим. Ты можешь рассказать нам правду.
Комната кружилась. Это точно была больная шутка.
Он отпрянул на шаг и врезался в закрытую дверь. Он искал руками ручку.
— Мы не так давно поймали бандита. Мы отдадим его вместо тебя, а ты побудешь с семьей моей матери, — сказал слабым голосом отец. Он казался ужасно уставшим и хрупким.
Даже его родные видели в нем убийцу. Слов не было.
Он побежал к своей комнате, к своему убежищу.
Он ворвался туда, споткнулся об пустую бутылку и врезался в мольберт. Тот упал на пол. Одеяло съехало, и на Каспиана смотрела картина. Его автопортрет.
Искаженный демон. Убийца. Он.
Бригида боролась с хваткой мамы, упиралась ногами в грязь и клевер, схватилась за раму двери дома, когда мама тащила ее внутрь. Ее сапоги скользили по дубовым половицам.
Все приняли решение насчет Каспиана, но они ошибались. Его взгляд, его шепот, его прикосновения… она ощущала это. Доброту его духа. Это было так же очевидно, как и красота мака или яркость подсолнуха.
Мама хлопнула дверью, и мамуся вздрогнула за веретеном. Мама нежно посмотрела на нее, виновато кивнула и выждала, пока мамуся улыбнулась ей в ответ и вернулась к работе, напевая.
Мама повернулась с яростью к Бригиде, ее глаза были большими под сдвинутыми бровями.
— О чем ты думаешь? — выдавила мама, взмахнув рукой. Пряди волос выбились из ее темно-рыжей косы. — Из всех глупостей…
— Все ошибаются насчет него, — твердо сказала Бригида, осторожно опуская косу на крючки и собирая наряд Жницы для стирки. Ей нужно было обдумать следующий ход.
Мама нервно прошла за ней.
— И я? Его родители молили о пощаде! Это не знак?
— Его родители боятся, что он как его брат! — парировала она. — Его брат изнасиловал дочь хозяйки гостиницы, и они отослали его, — пока она была в таверне, Богдан и Герард рассказали ей о деревенских сплетнях.
— Кровь проступает, — пробормотала мама и сжала губы, хмурясь. — Его последним видели с ней перед убийством. Его брат был жестоким. Его родители думают, что это сделал он. Он виновен, дочка. Ты не видишь этого?
Качая головой, Бригида повернулась к двери с охапкой одежды.
Мама преградила путь. Хоть мама скрестила руки, ее пальцы были беспокойными, двигались на руке, покрытой тканью.
— Нина приходила с уликами против него, да?
Не важно. Нина могла ошибаться, у нее был повод желать вины Каспиана.
Мама не двигалась.
Раздраженно вздохнув, Бригида пошла к задней двери, и мама не останавливала ее, а следовала за ней тихими шагами.
Бочки дождевой воды почти переполнились, в последнее время дожди шли часто, и во многом благодаря ее семье. Бригида взяла пару ведер и пошла внутрь за доской и мылом.
Мамуся кивнула на кресло.
Конечно, ей нужно было посидеть десять секунд, а потом покидать дом, иначе случится что-то плохое. Или еще хуже.
Она пошла наружу. Миновала загон с коровой и козой, села на корточки и погрузила ладони и одежду в холодную воду. Пока она стирала вещи, мама медленно подошла и присела перед ней.
— Ты задавалась вопросом, почему не хочешь верить в очевидное? — мягко спросила мама. — Он использует против тебя то же оружие, что и против Роксаны. Красивое лицо, милая улыбка, поведение, заслуживающее доверия, чтобы
