Драконов сообщил, что кое-что придумал, но для этого я должна отдать ему последний танец, а потом, когда вдруг погаснет свет, не двигаться с места. Безропотно согласилась, гадая, что же он придумал.
Танцы длились долго и постепенно становились всё фривольнее. То здесь, то там мелькала ножка вампирессы, слышались звуки поцелуев, скользили к выходу парочки.
Я боялась смотреть на Ферилира, чтобы не накликать беду. Моя молчаливость и скованность не вызывала подозрений у Салаира. Тот приписывал её естественной реакции: страху и смущению.
Наконец периферийным зрением заметила идущего ко мне драконова.
Сердце сжалось, как и мои кулачки.
Решалась моя судьба.
- Владыка, - драконов слегка склонил голову в вежливом поклоне, - позвольте пригласить княгиню на танец.
Салаир перевёл на него маслянистые, будто у кота, глаза и кивнул:
- Если княгиня пожелает, ничего не имею против. Рад видеть вас, Ферилир Ар’лор Со’Иаэрдеф, на столь радостном событии.
- И столь редком, - улыбнулся драконов. - Браки сиятельных особ Детей ночи совершаются раз в столетия.
К слову, вопрос возраста моего незаконного мужа чрезвычайно интересен. По-моему, я имею право знать, годится он мне в отцы, дедушки или прадедушки.
- Увы, найти свою княгиню тяжело. - Губы Салаира коснулись моей шеи. Нос вампира упёрся в ухо. Со стороны - будто и любит, но на самом деле тешит своё самолюбие и низменные инстинкты.
- Примите мои повторные поздравления.
Я согласилась на танец с драконовом и, стараясь не выдавать волнения, вышла за ним на середину зала. Он незаметно сжал мою руку, успокаивая.
И тут же в голове раздался голос:
- Он ни о чём не догадывается, расслабьтесь. Постарайтесь думать о чём-то приятном.
Танец, обыкновенный танец. Признаться, я была разочарована. А как же магия, а как же побег? Разве Ферилир не собирался меня украсть?
Драконов загадочно улыбался и молчал. До поры до времени.
Салаир наблюдал за нами с резного кресла, которое сотворил буквально из воздуха. Пальцы, будто лапы кота, сжимали и разжимали подлокотники в виде цепочки черепов.
Насколько успела заметить, вампиры любили всё, что связано с аллегорическими обозначениями смерти. Хищники, привыкшие убивать, они тащили в логово всё, что напоминало о любимом занятии.
Невольно вспомнилась коллекция Владыки: были ли эти младенцы мертвы, когда попали в банки, или их извлекли из чрева матерей?
Тошнота подступила к горлу, и я поспешила выровнять дыхание, чтобы не испортить пол содержимым желудка. Нет, вовсе не из-за почтения к владельцу или красоты интерьера, а из-за правил приличия. Хороша принцесса, страдающая рвотой!
Почувствовала, как рука драконова скользит по телу, едва касаясь, одними подушечками пальцев. От головы до бёдер. И как только он посмел, решился на такое под неусыпным оком Салаира?
Ферилир объяснил, что накинул на себя морок, и вампир ничего не видит. На мой вопрос почему, ведь Владыка тоже маг, объяснил, что чародейство бывает разным. Драконье и вовсе особое, но ограниченное в применении.
Самая сильная магия - эльфийская и, как ни странно, человеческая.
Никогда бы не подумала, что в поединке вампира и смертного чародея одинакового потенциала, чаще выигрывает человек. Ферилир обещал потом объяснить почему, лишь туманно намекнув, что дело в балансе живого и мёртвого в организме.
Вампиры и вампирессы продолжали веселиться. Тесно прижимаясь друг к другу, о чём-то нежно шептались, дарили друг другу томные взгляды.
Оказывается, Дети ночи все разные. Есть и красивые. Хотя бы вон тот вампир в зелёном. Движения плавные, будто по воздуху плывёт. Только клыки всё портят.
Перевела взгляд на драконова: он едва заметно хмурился, был сосредоточен. На мысленный вопрос не ответил.
Наконец танец закончился, и, склонившись над моей рукой, Ферилир прошептал:
- Замрите!
Я подчинилась, гадая, что же он сделает. Неужели заявит свои права на княгиню вампиров?
Почуяв неладное, Владыка уже шагал к нам. Махнул музыкантам - и они перестали играть.
Я нервно покусывала губы, крепко вцепившись в руку драконова. Догадывалась, что последует дальше: та самая долгая и мучительная брачная ночь, которую рискую не пережить. Положим, для вампиров нормален такой порядок вещей, но я человек. Да и реакцию Салаира на кровь помню хорошо: слабость не отпускала пару минут, вампиру приходилось меня поддерживать.
- Исория, - проворковал вампир, протягивая руку, - прошу вас. Полагаю, - он обвёл рукой собравшихся, - наши гости и поданные извинят и поймут нас.
Я отчаянно искала повод, чтобы отсрочить миг, когда окажусь наедине с Салаиром, и наконец выдавила из себя жалкое:
- Мне хочется танцевать.
- Мы ещё потанцуем. Завтра. Пойдёмте, все ждут.
Даже так? Не хватало ещё, чтобы в замочную скважину подсматривали, проверяя, не отлынивают ли молодожёны от супружеского долга, не сидят ли, просто болтая. Не удивлюсь, если действительно придут подглядывать, раз здесь мужская сила определяет право на власть.
Ферилир покачал головой: стой, нельзя, но Владыка уже стоял рядом. Взял меня за подбородок, поцеловал, облизнув губы, и оторвал от драконова.
Беспомощная, я упиралась, вырывалась, открыто заявив, что не признаю обряда и жена лорда Эрика Аксоса.
Вампир усмехнулся, наклонился и, щекоча дыханием кожу, прошептал:
- Я нестрашный, Исория, и буду нежным. Уже через пару часов ты забудешь о том человеке.
Самонадеянно. Хотя я всего лишь пешка, а он король, да ещё и бессмертный. Только играть роль переходящего трофея не входило в мои планы. Одно дело - королева Конрана с супругом одной с тобой расы, понятным, предсказуемым, другое - княгиня вампиров, собственность Сына ночи, его личный донор и игрушка на ночь. Первое почётно, второе унизительно.
- Владыка, вы желаете, чтобы я жила во грехе?
Откуда только силы взялись? Вырвала руку и отшатнулась от вампира. Тот удивлённо глянул на меня, а окружающие зашушукались. Обострившимся слухом различила обрывки фраз: ‘Она ведёт себя не так, как положено! Нарушается ритуал’.
Салаир расплылся в улыбке и поцеловал мою руку. Осторожно, формально, будто на приёме. Потом погладил по волосам и шепнул, чтобы я не позорила его.
‘Идите, можно’, - послышался в голове голос драконова. Неужели передумал спасать? Я его понимаю: сотни вампиров - и он один. Да они его в клочья разорвут!
Я видела гравюры в книгах, которые успела проглядеть в замке: от врагов даже костей не оставалось. Разумеется, внимание на этих ужасах не заостряла, пролистывала, но в память всё равно запали.
