Но как только Маринка зашла в воду и поплыла, он немедленно уставился на реку.
– Я не выйду, пока ты не отвернешься, – сквозь зубы выдавила она.
– Значит, тебе придется просидеть в реке всю ночь, – расхохотался Сергей.
Игорю захотелось дать ему в зубы. Если он так заигрывает, то это не лучшее время и место.
– Отвернись, – бросил он ему, приподнимая верхнюю губу.
Сергей посмотрел на него сверху вниз, как будто не ожидал ничего подобного. От этого презрительного взгляда дать ему в зубы захотелось еще сильней. Понятно, что драться с ним бесполезно – одним ударом вобьет в землю по самые уши.
– Я сказал: отвернись, – повторил Игорь.
– Хотелось бы узнать, что будет, если я этого не сделаю?
– Девушка застынет. Или этого мало?
Сергей скроил презрительную мину, сплюнул и отвернулся. Маринка вышла из воды и поспешно скрылась за ближайшими деревьями.
– Эй, тебе дать полотенце? – любезно предложил Сергей, но она ничего не ответила.
Игорь надел фуфайку и кинул рюкзак за плечо, косо посматривая на Сергея.
– Ну должен же я был ее оценить? – примирительно сказал тот.
Игорь пожал плечами. Может быть, Маринка и не нуждалась в его защите, может быть, он лезет не в свое дело, но желание дать герою в зубы все же осталось.
Она вышла на берег, угрюмо подняла рюкзак и сказала, глядя Сергею в лицо:
– Мне не нравятся такие шутки. Из-за тебя я не смогла вытереться, и я буду мерзнуть всю ночь. Большое спасибо.
– Да ладно, я же пошутил…
– Пойдем, Медвежье Ухо, – она посмотрела на Игоря, – травка зовет.
Лес, стоящий на другом берегу реки, оказался совсем другим. Игорь почувствовал это, как только дотронулся до первого елового ствола. И дело не в том, что он был непроходимым, и ели росли в нем слишком густо – местами приходилось протискиваться между ними. Это был мертвый лес. Ничего в нем не дышало, не росло, кроме елей – мрачных, высоких, тщетно тянущихся к солнцу. Перелет-трава поднялась над деревьями, и свет ее не доставал до земли.
– Как тут страшно, – Маринка поежилась.
– Я могу пойти первым, – предложил Сергей, – прокладывать дорогу.
Она ничего ему не ответила – еще сердилась, но он и не дожидался ее ответа. Что ни говори, а без него они бы шли через этот лес в два раза дольше, Игорь не мог этого не признать. И это добавило ему неприязни к герою. Вместо топорика Сергей использовал длинный тесак, чем-то напоминающий мачете, прорубая в непроходимой чаще коридор между стволов. При этом он не знал усталости, и даже к исходу третьего часа рубил и приминал ветви все с той же легкостью, что и в начале пути.
Маринке пришлось его извинить, и когда лес расступился, выводя их на мертвую поляну с вытоптанной землей, она сказала:
– Да, Сережа, ты неутомимый… Идти и то тяжело, не то что прорубать дорогу.
Игорь огляделся – не пройдет и минуты, как травка взлетит в небо и оставит их одних. Слишком желанен отдых после тяжелого перехода. Значит, жди подвоха.
– Отдохнем? – довольно подмигнул Сергей.
– Погоди расслабляться, – Игорь осмотрелся, пока было светло.
Но травка не взлетела, а наоборот, неожиданно нырнула в широкий проход между деревьями, и быстро скрылась из виду в толще леса.
– Наверное, надо идти за ней, – пожал плечами Игорь, достал фонарик и осветил проход.
Ели, расступившиеся у самой земли, смыкали свои верхушки, образую готическую арку. Черные стволы деревьев изгибались, и между ними фонарик высвечивал только черноту.
– Как… – задохнулась Маринка, запрокинув голову, – как величественно… И тревожно.
Игорь подумал, что они пересекают границу. Границу того леса, из которого нет выхода. Того, о котором предупреждал их Волох. И кто утоптал эту поляну, что на ней не растет ни одной травинки?
– Ну, чего вы встали? – поторопил Сергей, – пошли.
– Погоди, – ответил Игорь, – неужели ты не видишь, куда мы идем? Я так думаю, обратно этим путем нам будет не вернуться.
– Чушь! Если вы боитесь, я пойду один.
– Мы не боимся. Мы действуем осторожно. Это не первая ловушка, в которую мы попались, – пояснила Маринка.
– Нам все равно больше ничего не остается, – вздохнул Игорь и шагнул под свод, образованный деревьями. И стоило ему сделать шаг вперед, как чернота, которую он видел перед этим, неожиданно обрела прозрачность, луч фонарика выхватил из мрака серые стволы елей, стеной стоящих по обе стороны от прохода, зелень их ветвей, корни под ногами.
И огромного серого зверя, звякнувшего цепью, как только его коснулся свет. Волк ощетинился, обнажил клыки и, нагнув голову, сделал шаг вперед. Две тяжелые цепи, удавками накинутые на его шею, тянулись к обеим сторонам прохода. Сторож мог свободно перемещаться в проходе, но не мог и на шаг отойти в сторону.
– А вот и Цербер, – пробормотал Сергей, – ну что, валить его?
Он вытащил из сапога спрятанный тесак. Волк зарычал глухо и угрожающе.
– Он собирается дорого продать свою жизнь, – сказал Игорь. Ему не хотелось, едва появившись на чужой территории, начать с убийства. Он посмотрел в глаза зверя, сверкнувшие зеленым пламенем, и неожиданно понял: он пленник, а вовсе не сторож. Он мечтает о свободе, она снится ему во сне, он грезит ею наяву – как рвутся цепи, и он, вольный как ветер, мчится по лесу вперед, втягивая носом его запахи и прислушиваясь к ночным звукам. И луна, полная луна, бежит за деревьями вслед за ним, освещая дорогу.
Сергей шагнул вперед, примериваясь:
– Посвети мне, – кивнул он Игорю.
Жить. Все живущее стремится жить. Это закон природы. Убить зверя только для того, чтобы пройти вперед?
– Остановись, – Игорь повернул фонарик в сторону.
– Ты что? Обалдел? Свети!
– Отойди в сторону. Я разберусь с ним сам.
– Ты? Да ты чокнутый! Свети, я сказал, и не выделывайся.
Он пробормотал еще несколько слов, которые Игорь не разобрал, зато отлично услышала Маринка. И очень разозлилась, схватила Сергея за плечо и рывком развернула к себе:
– Его зовут Медвежье Ухо, ты понял? И не смей никогда говорить про него ничего подобного. У тебя пока что нет индейского имени, и мне уважать тебя не за что.
Сергей сначала растерялся от ее напора, а потом вырвал плечо из ее рук и процедил сквозь зубы:
– Детский сад.
Игорь зажмурился – надо бы сказать ей спасибо. Ему было и неловко, и приятно. Хорошо, что он не услышал того, что о нем сказал Сергей, иначе бы точно не смог смолчать. Он скинул рюкзак и не торопясь набил сухариками карманы фуфайки.
– Ну? – презрительно спросил Сергей, – ты собрался душить его голыми руками?
– Я не буду его душить, – ответил Игорь, сдерживая раздражение – к зверю надо подходить спокойно, без нервов.
