Маринка, ни слова не говоря, забрала у него фонарик и осветила ощерившегося волка.
– Малыш был крупнее, – Игорь улыбнулся ей.
– Ты рискуешь, Медвежье Ухо, – ответила она, – это дикий зверь, а не цепной пес. И у тебя нет двух недель, чтобы он успел к тебе привыкнуть.
– Мы договоримся, – Игорь подмигнул ей, – я с тех пор повысил свою квалификацию.
Волк недоверчиво посмотрел на него и отступил на шаг. Он отступил только для того, чтобы не показать длины своих цепей. Игорь прикинул расстояние, на которое они могли дотянуться, и присел на корточки в шаге от того места, где зверь мог бы его достать.
– Ну? Иди ко мне. Ты слышал? Меня зовут Медвежье Ухо. И я не ем волков.
Зверь опустил верхнюю губу и поднял уши. Игорь протянул ему сухарик на раскрытой ладони.
– Это вкусная штука, соленый сухарик. Зуб даю, ты никогда такого не пробовал.
Волк нагнул голову и прислушался.
– Если ты меня не загрызешь, я отпущу тебя на волю. Съешь сухарик, это вкусно. Не бойся, иди сюда.
Волк повел носом и потянулся вперед – запах хлеба был ему незнаком и вызывал сомнения.
– Он что, хочет его отравить? – спросил Сергей за спиной.
Зверь снова ощерился и шагнул назад. Игорь с шумом втянул воздух сквозь зубы и оглянулся.
– Молчу, – Сергей развел руками.
Пришлось начинать уговоры заново. Волк сделал таки шаг вперед, Игорь положил сухарик на землю и отступил. Зверь долго обнюхивал лакомство, вскидывал голову, щерясь, но, в конце концов, сухарик взял. Да, такого он никогда не пробовал – дикие животные падки на соленое. После этого он смотрел на Игоря с большим доверием и интересом. Следующий сухарик Игорь тоже положил на землю, но отходить не стал. И только с пятого раза рискнул протянуть лакомство на ладони. Волк недоверчиво обнюхал руку, на всякий случай показал зубы, но взял сухарик осторожно, не коснувшись кожи клыками.
– Вот видишь, ты убедился, что я не ем волков? Во мне нет ничего страшного. Возьми еще. У меня их много, и все они твои. Если ты меня не загрызешь.
Совершенно все равно, о чем говорить со зверем – зверь чувствует эмоции и интонации. Но Игорю казалось, что волк его понимает. Так же как он сам понимает его: недоверие, страх, готовность немедленно дать отпор. И… надежда. Если бы не эта надежда, ничего странного Игорь бы не заметил.
– Да, я хочу тебя отпустить. Но ты же не веришь мне, правда? Попробуй убедиться, что я тебя не обманываю. Разве может обманывать человек, у которого есть такие вкусняхи?
Он скормил ему еще несколько сухариков и протянул к зверю вторую руку. Волк перестал жевать и негромко зарычал.
– Не бойся. Можешь понюхать. Это точно такая же рука, только без сухаря.
Прошло не меньше пятнадцати минут, прежде чем Игорь рискнул прикоснуться к его шерсти. Волку это не понравилось, он щелкнул зубами, но Игорь успел отдернуть руку.
– Ну? Разве так можно поступать с добрым дядькой, который тебя кормит? Попробуем еще раз?
Во второй раз зверь только показал зубы, но кусать рукu не стал. Игорь подвинулся ближе – если до этого он был недосягаем для зубов, то теперь рисковал гораздо сильней – отскочить назад, сидя на корточках, у него бы не получилось. А встать на ноги все равно, что поставить себя выше. Волка это напугает и разозлит. Игорю совсем не хотелось ломать зверя, хотя он и не сомневался, что победит. Зачем? Он же не собирался делать из него преданную собаку, он просто хотел снять с него цепи. Для этого волк должен позволить ему трогать шею, а этого не любит ни один зверь.
Игорь подвинулся еще ближе, протягивая очередной сухарь. Ну что? Рискнуть? Сергей помалкивал, но Игорь спиной чувствовал его напряжение и нетерпение. Конечно, зарезать волка можно было меньше чем за минуту.
Наверное, жест его был недостаточно уверенным, когда он хотел положить руку на шею зверя. Да, что говорить, он нервничал и торопился. Волк не предупреждал его рыком, а бросился сразу. И не на руку, а в лицо. Игорь успел прикрыть лицо рукой, и через голову откатился назад. У волков нет хватки, зато у них в запасе имеется «волчий» секущий укус. Фуфайка лопнула, как будто по ней полоснули ножом.
Маринка вскрикнула. Волк рычал и скалился. Игорь поднялся: все придется начинать снова.
– Он тебя укусил? – спросила Маринка.
Игорь покачал головой.
– Точно?
Он улыбнулся:
– Только фуфайку порвал. Пожалуйста, не стойте надо мной, сядьте, отдохните. Мне нужно еще не меньше часа.
– Слушай, – Сергей скрипнул зубами, – зачем нам это надо? Я уберу его с дороги за три минуты.
– Ты торопишься? Я – нет.
– Да, я тороплюсь! – Сергей ощерился так же как волк, – распустили нюни, придурки недоделанные! Собачку, что ли, пожалели? А ну, отойди в сторону, иначе я и тебя порежу к чертовой матери!
Он выдернул нож из-за голенища и шагнул вперед. Маринка ахнула и попятилась.
– Не делай этого, – Игорь покачал головой, – этого делать нельзя.
– Слушай ты, юннат! Отойди в сторону, я пока добром прошу!
– Ты мне угрожаешь? Час твоего времени так дорого стоит?
– Я могу убить тебя одним ударом. И ничто мне не помешает это сделать.
– Не сомневаюсь, – Игорь кивнул.
– Да я за свою жизнь убил больше людей, чем ты видел. Отойди в сторону, я сказал!
Игорь качнул головой. Он не ожидал такой откровенной враждебности, и, тем более, разборок с применением оружия. Что он может против тренированного человека с тесаком в руках?
Волк, почувствовав чужую агрессию, зарычал и выступил вперед.
Маринка незаметно, мелкими шагами, приблизилась к Игорю. Он посмотрел на нее и шепнул:
– Не надо, не подходи. Пожалуйста.
– Я с тобой, Медвежье Ухо, – ответила она Игорю и направила луч фонарика Сергею в лицо, – мы все спасаем свою жизнь, ты не лучше и не хуже нас. Убери нож. Медвежье Ухо лучше тебя знает, что надо делать. Без него ты перелет-траву не поймаешь.
Но свет в глаза только вызвал раздражение у их спутника, он сделал выпад в сторону луча света, правда, не ножом, а кулаком, надеясь выбить фонарик. Игорь, наверное, заранее почувствовал его движение, иначе бы отреагировать на него не успел: он плечом оттолкнул Маринку в сторону и получил увесистый удар в грудь рукояткой ножа, от которого отлетел на пару шагов назад, и, не удержав равновесия, сел на землю, под ноги разъяренному волку. Да этим ударом он бы не только расколотил фонарик вдребезги, он бы переломал Маринке пальцы!
Зубы клацнули над самым ухом, зверь рванул цепи вперед, нацеливаясь на человека с ножом – он отлично понял, откуда исходит опасность.
– Стой, зверюга, – крикнул Игорь и обнял волка за шею обеими руками, – стой!
Он сделал это совершенно непроизвольно, надеясь удержать зверя и защитить его, и только потом сообразил, что жест его чересчур рискован. Но отступать было поздно – Игорь оттащил волка назад, чтобы ослабить натяжение цепей, и судорожно ощупал шею в поисках карабинов. Но их не нашел – цепи держались на сварных кольцах. Чтобы освободить зверя, надо перекинуть удавку ему через голову. А волк рвался вперед, и удерживать его было не только рискованно, но и тяжело.
