Вскоре я это доказательство получил. Это было утром. Морозным утром. Раньше я думал, тут никогда не будет зимы, но я ошибся. Зима тут всё же есть. Даже снежок пару раз срывался, но быстро таял, под светом Ясмина.
Так вот, было раннее, морозное утро. Утрами я не спал, не то что холодно, не уютно как-то. Иду, практикуюсь в магическом умении, то молнией долбану в камень, то жаром обдам неосторожную лиану. Рельеф немного изменился, больше стало оврагов и складок земной поверхности. Можно сказать, начало плоскогорья.
И вдруг вижу над головой переливающийся всеми цветами энергоканал. Я остановился и обалдело уставился на это чудо. Как-то даже не надеялся, что когда-нибудь увижу нормальные хоботы энергий. Канал был не большой, шёл под небольшим углом к поверхности. И я даже видел откуда он выходит.
Приближаясь к источнику энергии, выходящему из земли, чувствовал серьёзный дискомфорт. Та боль, в результате которой я обрёл такой экзотический вид, недовольно заворочалась, напоминая о себе, о том, что она тут, со мной, и просто спит.
Для начала попробовал связаться с ЗАКом, пологая что до сих пор я его не слышу только потому, что мои "телефонные" способности заточены под нормальную энергию, а не под эту непонятно что... Потянулся сознанием к источнику живительной силы... В истинном зрении это была нить чёрного цвета, пытающаяся подцепиться к разноцветному канату. Естественно, сколько я не пытался, ничего не вышло... Более того, каждое мысленное прикосновение к источнику, отдавалась уколом отторжения. А что будет, если я к нему рукой дотронусь? Страшно подумать...
Пересилив себя, я подошёл к источнику на вытянутую руку. Внутри меня все горело. Такое ощущение, что поднялась температура. Постоял, и, решившись, прикоснулся к энергетическому рукаву. С таким же успехом можно прикоснуться голой ладошкой к газовой горелке! Руку обожгло ничуть не хуже. Взвыв, я отскочил в сторону, махая обожжённой ладонью. В простом зрении ничего не видно, а вот в истинном!!! явные признаки ожога. Перекрученные каналы, местами оплавленные и спёкшиеся. Через некоторое время боль прошла и все восстановилось. Радует, что регенерация всё же есть, и не самая медленная.
С тупостью барана, я несколько раз подходил к источнику, обжигался и с воем отскакивал. Мне не хотелось верить, что вот этот канал, толщиной с детскую руку, для меня столь опасен. Где-то в глубине души я всё-таки верил, что стоит только добраться до нормальной местности, и моё тело вспомнит, свою человеческую форму. Не вспоминало.
Матерясь и плача, я держал свою ладонь в источнике, не желая верить, что теперь для меня эта чистая энергия враждебна. Даже защитная шерсть не могла сдержать напор боли. Притупляла и только. Я снимал с себя защиту насколько мог, но тогда шерсть начинала бить всполохами разрядов во все стороны.
Не знаю, сколько я истязал себя, пока, наконец, не удостоверился, что реальность гораздо жёстче чем мы можем себе представить. Я сидел на земле и плакал, не стесняясь слез, обхватив голову руками-лапами. Моя последняя надежда вернуться к нормальному облику, выгорела в этом слабеньком источники чистой энергии...
Всё когда-нибудь кончается, кончились и мои слёзы, оставив внутри пустоту и безысходность. Но было и какое-то облегчение. Сбросив груз ненужных надежд, я вспомнил о своём решении прекратить это безобразие. По крайней мере, попытаться. Нужно найти эту генераторную и разнести там все к чёртовой матери. Тогда, при появлении тут следующего истинного, ему будет проще наладить нормальную жизнь на это забытой богом планете.
Всё, прогулка кончилась! Я теперь точно знал куда идти. Эти вихри движутся от центра, захватывая новые территории. Нужно идти против их движения и тогда я найду эпицентр распространения этой раковой опухоли на теле материка.
Немного успокоившись, двинулся в нужном направлении. Обидно! Чуда не произошло. С телом то я свыкся, и не видя себя, чувствовал вполне нормально, но... В таком виде я никогда не смогу вернуться к людям и меня это совершенно не устраивало. Более того, я не смогу покинуть этот лес. Ведь в нормальном мире все прошито живительной энергией, а значить я спекусь гораздо быстрей, чем могу регенерировать.
Слух уловил звук битвы. Ничего удивительного, ту всё время кто-то кого-то рвёт и ест, вот только в этом рёве и рычании, я услышал человеческую брань! Люди! Тут есть такие-же как и я!
"Конечно, должны быть", - рассуждал я, стремглав несясь на звуки битвы, - "не один же я такой неудачник, что попал в эту жопу мира!".
Визг и протяжный вой раздавался совсем рядом, вон за теми нагромождениями огромных валунов, на склоне оврага. По запаху сероводорода с примесью терпкой сладости, я уже знал, с кем там воюют. С волками-переростками, в бронированных бляшках, ростом со среднюю корову. Соперники опасные, хотя бы тем, что никогда не бегут, бьются до последнего вздоха. Они немного покрупней тех, с которыми я бился в Первый День Без Боли. Думаю, что те получились из шакалов, а вот эти... эти волками и были!
Выскочив на большой валун, с подветренной стороны, хотя какой тут ветер, так небольшое движение воздуха, я с высоты увидел весь трагизм ситуации. И для меня и для подвергнувшихся нападению людей. Для меня, потому что это были простые воины, в одеждах защитного цвета. И никакие они не местные аборигены... простые рейнджеры.
Волков было семеро, осталось четверо. Трёх тварей рейнджеры положили, и как видно ценой своей жизни. Одна тварь уже поедала чьё-то тело, оглядываясь на своих собратьев. У-у-у голодная гадина! Трое остальных гадов медленно, пригнувшись, приближались к кому-то, закрытому от меня свисающим камнем. Надо полагать, там оставшиеся в живых люди. А то, что твари так осторожно приближаются, так и я бы осторожничал, угостили-то их рейнджеры не плохо, вон две туши ещё дымятся, а одна дёргается в конвульсиях, с выпотрошенным брюхом.
На весь осмотр и анализ ушло несколько мгновений. Мой хвост нервно подрагивал, тело напитывалось адреналином, начинали дрожать кончики ушей и задние лапы. Одну из тварей окутало белое облако, которое через секунду вспыхнуло огнём. Из огненного шара раздался визг боли, и выскочило полыхающее животное, пробежало несколько метров и упало грудой смердящего мяса. В воздухе запахло горелым. Две оставшиеся в живых твари чуть притормозили, рыча и не решаясь напасть.
- Стил... Стил... - раздался женский голос из под нависших камней, - рано... нужно было ближе подпустить...
- Я пуст, Намин ...- негромкий ответ, измождённым голосом, - прости...
- Держись Стил... мы ещё живы... - а в голосе читаются слезы.
