— Нет.
— Дух жертвы, замученной в этой хижине?
— Нет.
— Человек-невидимка?
— А кто это? Хотя стоп, по сути, поняла. Нет.
— Тень отца Гамлета?
— Кто такой Гамлет?
— Долго рассказывать. Просто тень?
— Нет.
Накидывая всё новые и новые варианты, я даже не заметил, что с первых же слов моего гадания я уселся по-турецки посередине хижины и упёрся взглядом в потолок. Зрение я, собственно, почти отключил, чтобы не мешало, а все ресурсы серого вещества под черепной коробкой направил на выдумывание всё новых и новых образов для той, которая от меня успешно скрывалась или просто не показывалась.
— Всё, сдаюсь, — наконец решился я, не сумев больше ничего родить. — Сама сознавайся.
— Человек-невидимка было ближе всего.
— Что значит было?! — почти взревел я от такой наглости вонзив уничтожающий взгляд в угол. — Это же один из первых вариантов! Человек-невидимка, либо человек-невидимка, либо совсем не человек-невидимка. Тут «ближе», «около», «типа» не канают.
— А можно перевести последнюю фразу? — застенчиво поинтересовался голос. — А то я не всё поняла?
Вопрос прозвучал совсем не из того угла, из которого вещали раньше. А из противоположного, находящегося у меня за спиной. Я резко повернулся на голос и мгновенно застыл от удивления.
Да, этот мир явно решил добить меня моими же удивлениями.
Обладательнице голоса явно наскучило играть со мной в невидимые прятки, и она решила проявиться в этом мире. Да как проявиться! Во всей красе. Передо мной стояла обворожительная девушка с точёной фигуркой. Откуда знаю про фигурку? Да просто я в одно мгновение разглядел её от макушки до пяток, точнее, до больших пальцев на ногах. Пятки, как вы понимаете, были от меня скрыты. Хотя, если честно, не только пятки, а, прямо скажем, добрая половина девушки, но то, что открывалось, давало стопроцентное представление именно о точёности и ладности её фигуры. Стройные длинные ноги восхитительно перетекали в плавные окружности бёдер. Талия — осиная. Да-да, именно осиная. И это не просто набившая оскомину метафора. Собственно, весь реализм этого выражения я понял именно сейчас, глядя на эту тонкую талию. Но это ещё что. В этом идеале женской красоты, который так щедро создала капризница-природа, были два поистине гениальных шедевра. Именно на них сейчас уставились мои очи. Две небольших, идеальных полукруглости чистоты, красоты, совершенства, упругости и огромной кучи всевозможных лестностей останавливали на себе взгляд, словно самый лучший магнит в мире.
Уже, наверное, будет лишним упомянуть, что девушка была обнажённой. Она стояла ровно, с грацией богини совершенства, и абсолютно не делала попыток прикрыть ладошками хоть что-то. Этот жест горемычных скромниц и заигрывающих кокеток был явно слишком пошлым для неё.
— Пожалуй, только грудью я не ограничиваюсь, — прелестница попыталась хоть как-то отвлечь меня. — Э-э-э-й! — пощёлкала она пальцами перед моим носом. Естественно, реакция на посторонние фразы и жесты была просто эталоном абсолютного нуля. — Тяжёлый случай, будем лечить.
Душевная пощёчина смела меня с места словно былинку, отправила в непродолжительный полёт и от всего сердца впечатала в стену хижины. Стена с жалобным скрипом одновременно обматерила меня, нарушителя её спокойствия, пожаловалась на жизнь и честно предупредила, что следующего раза она просто не выдержит. Собственно, её целостность и спокойствие ни коем образом сейчас не зависели от меня, плавно стекающего по этой горемычной стене.
— А ну тихо! — рявкнул нарисовавшийся в открывшемся стенном проёме гургут.
— А-а-а!!! — одарила его в ответ истошным визгом обнажённая богиня. — Пошёл вон, извращенец!
— Хм, — ухмыльнулся в ответ гургут, нисколько не обращая внимания на визг. — Воинов такие уродливые самки не интересуют.
Рванули мы с богиней одновременно. Куда только делась моя немощность, вызванная расплющенностью об стену хижины? Гургут, явно не ожидавший такой прыти, на секунду замешкался, за что и был от души наказан двумя мощнейшими ударами, сместившими его за дверь хижины. Богиня в элегантном прыжке феёрично-грандиозно и беспощадно-жестоко закатала ему пяткой в лоб по всем канонам великого Брюса Ли. Мой удар пришёлся хаму, судя по всему, в колено. Нет, метил я, конечно, выше, намереваясь попасть туда, где у гургута мужского пола должно быть их гургутское достоинство. Ведь на людей они всё-таки похожи. Единственное НО, которое я не предусмотрел, это то НО, что гургут был почти в два раза выше меня, соответственно, мой не тренированный организм в принципе не смог бы закинуть ногу на такую высоту, а уж про то, чтобы изобразить полноценный удар, и речи быть не могло. Поэтому в последнюю секунду я изменил траекторию удара и душевно впечатал гургуту под коленку.
— Твою же мать! — с воплем покатился я по подстилке хижины, держась за ногу. Ощущения были такие, будто моя конечность попыталась завалить минимум Эверест с одного удара.
— Что с тобой? — рванувшая было за гургутом богиня быстро сменила траекторию движения и в тысячные доли секунды оказалась рядом со мной.
— Нога… — проскрежетал я в ответ.
— Убери руки, дай посмотрю.
— Нет, — снова простонал я, не жилая выпускать пострадавшую ногу из собственных объятий.
— Ни «нет», а «да», — заверила богиня, безапелляционно, но аккуратно освобождая мою пострадавшую конечность из моих же цепких пальцев. — Не будь как маленький. Не мешай и не дёргайся, больнее же будет.
— Ё-ё-ёп! — просипел я в очередной раз, когда
