сглотнул. – По необходимости.
Охотник отступил. Этот раунд он проиграл, но читал мысли Марка, как раскрытую книгу и поэтому видел – убив котенка, этот человек переступил черту, которая раньше выглядела для него непреодолимой. И оказалось, что ради своей семьи он готов на многое. Но на все ли? Бладхаунд тихонько посмеялся, ворочаясь в сознании Марка. «Время покажет…»
– Прости, – Марк посмотрел на Сакуру и тот облегченно вздохнул, увидев перед собой обычные карие глаза. – Нам нужно избавиться от охранника, но мы не будем его убивать.
Сакура в ответ согласно закивал.
– Поэтому ты пробежишь вперед по коридору, – Марк махнул рукой, указывая направление, – и отвлечешь Стражао. А когда он бросится за тобой, я подскочу сзади и оглушу его. Все просто.
«Просто и глупо!» – хохотнул Бладхаунд.
– Это сработает, – убежденно констатировал Марк, толи отвечая охотнику, толи подбадривая Сакуру. Но парсер не нуждался в дополнительной мотивации. Марк еще успел подумать, что Бостром, похоже, действительно сильно задел хакера, как тот уже рванулся вперед, громко топоча.
Обостренным чутьем Марк уловил, что Страж тоже начал перемещаться. Парень опустил руки к правой икре и отмотал от нее окровавленный нож. Бладхаунд уже собирался расхохотаться, но прочел мысли парня и сразу поник – Марк по-прежнему не планировать убивать Стража. Он хотел ударить его по голове сцепленными руками, а нож взял для усиления удара. Он будет бить не лезвием, а пяткой, замотанной в несколько слоев простыни.
Когда Страж выбежал из-за угла, Марк бросился следом и, высоко замахнувшись двумя руками, нанес ему мощный удар точно в темя. Он двигался быстро и сам не ожидал от себя такой скорости, но все же определенно отставал от возможностей Бладхаунда. И от профессионального солдата он тоже отстал, так что тот успел отклониться, почувствовав опасность, и удар пришелся вскользь.
Тем не менее, Марку удалось на секунду оглушить Стража – здоровяк отступил на шаг, мотнув головой, рука с тонфой-парализатором опустилась из боевого положения к бедру. Марк вновь занес руки для удара, но Страж уже очнулся и блокировал его атаку, вскинув тонфу. К счастью – парализующий наконечник не коснулся парня, однако от удара он выпустил нож и его пальцы расцепились.
Повинуясь какому-то глубинному рефлексу (а может – совету Бладхаунда) Марк ударил Стража коленом в пах и попытался вырвать у него тонфу. Страж согнулся пополам, но оружия не выпустил. Вместо этого, оставаясь в полусогнутом положении, он навалился на противника и прижал его к стене.
Секунда борьбы и Марк понял, что физически не может противостоять Стражу. Но на помощь пришел Сакура – разбежавшись, он всей своей небольшой массой врезался силовику в бок и тот отлетел в сторону, а тонфа осталась у Марка в руках. И он без раздумий пустил ее в ход – подскочил к Стражу, ткнул его парализующим наконечником в ногу и вдавил кнопку активации. Раздался тихий треск и солдат кулем повалился на пол. Марк про себя отметил, что его скорость вновь возросла, иначе он ни за что не успел бы достичь Стража, пока тот не поднялся. Помощь Бладхаунда?
«Кто знает», – донеслось из глубины его сознания.
Сакура уже открыл палату. Марк ворвался в нее, грубо отпихнув с дороги парсера, но тот не обился, понял. Даша сидела на кровати практически в том же положении, как и тогда – в их прошлую встречу. Она медленно повернула голову, посмотрела на мужа и… ничего не произошло. Никаких эмоций.
– Любимая, – Марк упал перед женой на колени. – Я пришел за тобой, как обещал. И мы уходим, моя милая, прямо сейчас! – он провел рукой по ее щеке, поднялся, нежно потянул женщину за безвольные руки. Даша легко подчинилась и Марк вывел ее в коридор.
– Присмотри за ней, – бросил он парсеру, а сам, кряхтя от натуги, принялся затаскивать в палату Стража. Он разорвал простыню и лоскутами связал мужчине руки, заодно примотав их к ножке кровати. Бладхаунд сухо посоветовал еще отрубить ему правую кисть, чтобы здоровяк уж точно не смог выйти, ведь имплант питается от токов тела и сам по себе бесполезен. Марк отмахнулся от него, и сначала даже удивился – откуда это охотник вообще хоть что-то знает о реальном мире? А потом понял – ведь у них теперь общие мысли.
И они вновь двинулись по лабиринту коридоров, уже втроем. Их скорость заметно упала – Даша могла идти быстро, но едва Марк пробовал перевести ее на бег, ноги женщины тут же начинали заплетаться. Похоже, у нее нарушилась координация. «И бог знает, что еще», – с ужасом подумал он, но тут же отогнал от себя эти мысли. Сначала выбраться из этого ада!
Сакура по-прежнему отключал на их пути камеры, а Марк, едва почуяв Смотрителей, менял направление и быстро находил обходной путь. Он понимал, что нужно спешить, ведь вполне возможно Бостром приказал регулярно проверять изоляторы. А если мимо палаты Даши пройдет Смотритель, уведомленный о том, что палата под охраной? Не обнаружив Стража у двери, он естественно откроет ее!
И тут Марк замер так внезапно, что Дашу по инерции сильно мотнуло вперед. Он прислушался, потом осмотрелся: прямой коридор в обе стороны, справа – короткое ответвление, которое упирается в лестничный пролет. Марк не понял, почему так произошло, но его охотничье чутье значительно уменьшило радиус обнаружения, и теперь со всех сторон к ним двигались Смотрители. Они шли медленно, со своей обычно скоростью, значит это не направленная акция, а максимально уродское стечение обстоятельств.
Он выругался и тут же услышал Бладхаунда. Разумеется, тот советовал остаться и разорвать всех троих в клочья. Тем более, что теперь помимо ножа, который Марк вновь примотал к икре под штаниной, у них была тонфа-парализатор, которую он отдал Сакуре.
– Нет, – уже в который раз повторил Марк. – И перестань говорить об убийствах!
– С тобой все… – парсер неосознанно поднял тонфу, – все в порядке, Марк?
– Да! – рыкнул тот, но тут же смягчился. – Прости. Просто мы в окружении, они вот-вот…
Он осекся, когда понял, что выход есть. Скорее всего, ему не хватит сил, чтобы призвать Нареченную Мглу, но для Сумеречной Колыбельной их вполне достаточно.
– Зажми уши! – скомандовал он Сакуре, прижимая голову Даши к своей груди. – Как можно сильнее!
И не теряя больше ни секунды, он запел. Он никогда раньше не пел, потому что,
