— Да моя мать уже казнила бы ослушников! — воскликнул Нрал, вскакивая с трона и едва не путаясь в длинной мантии. — Неужели они не боятся гнева императора?
— Гнева императора боятся лишь тогда, когда у императора есть возможность наказывать, — рассудительно ответил Олеан. — Говоря откровенно, разве она есть у твоего величества? Внезапная смерть императрицы, эта война, непонятные заговорщики — это все подточило систему управления страной. Но ничего! Я чувствую, что справлюсь!
Мадея прикоснулась к руке Нрала. Тот почувствовал это и его лицо стало вновь бесстрастным.
— Благодарю за предложение, великий ишиб, — сказал император, опять усаживаясь на трон. — Я очень польщен тем, что после многих лет затворничества ты наконец появился при дворе и даже стал предлагать мне свою помощь. Поистине помощь такого человека неоценима! Но грош цена правителю, который хотя бы не попытается справиться с ситуацией сам. Ведь остались же еще верные трону люди? Их не может не быть! Я попытаюсь сначала самостоятельно навести порядок. Если не получится, тогда придется переложить эту ношу на твои плечи.
Олеан мог бы многое сказать императору. Что верных людей на самом деле почти нет, а большинство придворных чует, куда дует ветер, и занимает выжидательную позицию. Что Нрал вместо того, чтобы укреплять свое могущество заранее, занимался непонятно чем и значительную часть времени проводил в постели актрисы, компрометируя себя как серьезного человека. Что Аретт не оставила никаких четких распоряжений на случай преждевременной кончины, и это создало еще большую путаницу. Что преданные псы Аретт не могут понять, кому служить: слабому императору или сильному Уларату. Что советники сдрейфили, а те, кто не сдрейфили, уже скоропостижно скончались. Что начальник императорской охраны бесследно исчез вместе с добрым десятком имис. И, наконец, что Нрал просто не найдет надежного исполнителя для своих грозных приказов.
Олеан мог бы еще совсем откровенно добавить, что лично не держит зла против Нрала и даже не возражает, чтобы тот был императором. Но при этом ничего не делал сам и со всем соглашался! И начал бы с производства Олеана в советники с неограниченными полномочиями.
Но, увы, император отказался.
Ситуация была действительно удивительной и… типичной. Власть одного человека трещала по швам так, что это всем стало заметно. Будь на месте Нрала кто-то другой, более опытный, он бы возможно смог что-то изменить, а, например, такой хитромудрый правитель, как король Ранига, вообще попытался бы выиграть партию в кратчайшие сроки. В этих условиях Михаил постарался бы прикончить Олеана, а в случае неуспеха немедленно покинул ставку и бросился в провинции, заручившись поддержкой каких-нибудь худородных и честолюбивых д «Артаньянов. Но при этом оставил бы кого-то вблизи Олеана, чтобы сеять смуту. Мир с Фегридом, мобилизация провинциальных имис, ишибов и комендантов был бы следующим шагом. Затем — ультиматум колеблющимся, в крайнем случае — военный союз с Фегридом. Шахтами пришлось бы поделиться, но зато власть и жизнь сохранялись. Однако Нрал действительно последнее время проводил исключительно в обществе Мадеи. Он был учен и неопытен, сообразителен и нерешителен…
Олеан вышел от императора и радушно кивнул советнику Релесту, который ждал за дверью.
— Удалось ли достичь согласия? — поинтересовался советник, разглаживая бороду так, чтобы она не заслоняла роскошные фиолетовые и серебряные цветы на сером халате.
— Нет, — ответил Олеан. — А жаль. Было бы гораздо меньше хлопот.
Михаил тоже сдержал слово, данное на совете, — он даже не пытался пройти к больному императору. Вместо этого сделал еще несколько безуспешных попыток подтолкнуть командующего к наступлению, а потом заперся во дворце, чтобы изучить вновь обретенный аб.
У короля впервые за последние дни появилось свободное время. Он использовал его с толком: уделил немного внимания Анелии, немного — докладам подчиненных и много — абу. Михаил даже заперся в надежной комнате вместе с Арралом. Король предварительно расставил охрану, услал любопытную принцессу подальше и только потом разрушил свой амулет.
Владыка Ранига и Круанта это сделал впервые со дня создания обновленной версии амулета. Да и то тогда он быстро заменил один другим. Сейчас же удалил амулет полностью и воззрился на свой истинный аб, который до этого был скрыт даже от его владельца.
— Хм… любопытно, — Аррал тоже пораженно изучал аб. — Способности твоего величества определенно возросли. Я бы сказал, что теперь это — уровень среднего ишиба. Больше, чем у меня, если убрать амулет.
— Ты говорил, что это невозможно, — сказал Михаил. — Что аб у взрослого ишиба не меняется.
— Говорил. И продолжаю говорить! О таком никому неизвестно. Любой великий ишиб скажет то же самое.
Король помолчал, отошел к окну и посмотрел на пустынную садовую дорожку, покрытую тенью низкорослых кленов.
— Насколько я представляю, еще ни один из ишибов не перекачивал через свой аб больше энергии, чем он способен переработать, — наконец произнес Михаил. — Открываются большие перспективы, если удастся все повторить. Правда, нужно продумать детали, иначе наши ишибы вообще могут утратить свой аб.
— Эх, твое величество, — вздохнул Аррал. — Все ты в поисках нового… опасного! На ком это проверять-то? На верных ишибах? Их у нас не много. Я бы не стал рисковать.
— Не будь консервативным, Аррал! Надо двигаться вперед!
— Куда вперед, твое величество? Мы захватили трон Ранига, разве этого мало? Зачем нужно было враждовать с соседями? Интриговать с огромными империями? Вводить новые и новые амулеты? — старого ишиба наконец прорвало. — Мы ведь и так неплохо жили бы!
Михаил посмотрел на возмущенное лицо учителя и улыбнулся.
— Не переживай, Аррал. Тут вот в чем дело. Нам нельзя останавливаться. Остановился, ушел в оборону, считай, что ты — труп. Выхода нет.
Верховный ишиб вскочил и в раздражении забегал по комнате, хватаясь за плотные синие шторы, спинки кресел и диванов.
— Что ты говоришь, твое величество?! Можно тихо сидеть и в ус не дуть! Миэльс спокойно себе правил, пока не появились мы. А если бы не появились, то он бы правил до сих пор!
— Не нужно так бурно реагировать на мои слова, — успокоительно сказал король. — Если сидеть тихо, как ты говоришь, то любой камешек, брошенный в нас, может оказаться последним. Мы ведь угробили Миэльса. Он рухнул как растаявший снеговик! И как раз потому, что сидел тихо. Ничего, я еще исследую то, что случилось с абом. Это — перспективное направление, как и то, что можно заставить людей без аба, но видящих ти, управлять ти. Считаю, что когда мы закончим войну, нужно все силы бросить на это. Моя цель — делать ишибов из неишибов даже без всяких амулетов и усиливать естественные абы! Кто способен на такое — тот способен на все!
