Правда, чего они хотели, он так и не понял, если не считать банального «власть над миром».
Надо думать…
XVIII
Почему-то его разозлило, что эти типы написали о себе это слово — ХРАНИТЕЛИ.
Надо с кем-то поговорить — подумалось Падшему Аватару.
Отправил своей, получается, подельнице, весь этот материал на ящик. Авось сгодится для книжки.
Она прочла и сказала: надо искать про эти воинские культы, ордена и всякое такое. Она, мол, ничего в этом не понимает и не разберется, где что-то похожее на правду, а где откровенная брехня.
Резонно — подумал он. Но сначала, может, нужно разобраться со своей родословной?
В конце концов, он же сам говорил о Силе Рода, о связях его с местом, народом и другими людьми…
— Как Явь прядется в Прави… — прозвучало в голове.
Вот и истоки легенды или, точнее сказать, одного из представлений наших предков о мироздании — о Поясе Рода.
Время давнее,
Заповедное
Род-Батюшка
На праздник
Хаживал.
Да дарил
Пояс знания.
Да случилось
Тут дело дивное.
Расшалились
Да силы темные,
Те-то силы злые
Да непокорные.
Время давнее,
Заповедное
Пояс Рода да Великого,
В Дар полученный
Растянули
Да по ниточкам,
Разбросали его
По местам
Да нехоженым,
Да неезженым
Ой, давным-давно
Тое было.
Сильно предки
Да опечалились,
Начали собирать,
Себя не жалеючи,
Те да ниточки
С Пояса Знания,
Родом подаренным.
Веря в то,
Что они не потеряны,
А лишь Стрибогом
Развеяны
Веря во время
Заветное,
Соберутся
Нити с Пояса
С пустоты
Да неверия
Цветом дивные,
Длиной нужные
И родятся тут
Кисти начальные
Да узлы
Появятся сильные.
Да придут
Добры молодцы,
Пригласят
Девиц писанных
Да сплетут
Узоры правдивые
В новом поясе
Знания.
Ой, давным-давно
Тое было.
Тут покажется
Да дорога забытая
По небрежности
Утраченная
И пойдут по ней
Родичи славные,
И умножатся
Знания.
Да пустота вдруг
Расступится,
Ставши силушкой,
Растворится народ?
Во сиянии.
И наступят времена
Да заветные.
Да заветные
Богом данные
За старание.
Следуя этой логике, Пояс Рода — это совокупность судеб семьи или рода, которые сплетаются наподобие нитей в ткани пояса. Одни нити заканчиваются, начинаются новые.
— Я же что хотела сказать? — продолжала эта упрямица. — Ты же не зря мне давал тот раздел смотреть. Только вечно сказать ничего не даешь! Слушай! Узор, выходит — это то, как проявляется род в жизни.
Два цвета нитей национального пояса — мужское и женское начало.
Узоры — переплетения судеб.
Если нити гнилые или короткие, полотно разваливается, разлезается, гниль расползается на соседние участки.
Если пятно на нем — обычно это касается соседних (родственных или близких нитях) одного участка (одного времени).
Род прекращается — пояс не из чего ткать.
Если же пояс ровный, с гармоничным сочетанием цветов (красного чуть больше чем белого), с частично повторяющимся узором — то семья, род этот — здоров; в нем сохраняется преемственность (частичное повторение узора); нити сплетены крепко (люди здоровы, сильны и долго живут). Такой пояс всегда недоплетен, то есть вечен.
Пояса сплетаются между собой мостками-перемычками — это соединения родов. Иногда сливаются, иногда так и идут рядом…
Здорово, да?
— А кто их плетет?
— Я думаю… — и тут ее, по мнению Аватара, понесло…
Нет, он понимал про пояс Рода. В общем, она, как обычно, только выразила словами то, что он и без нее знал.
Дальше же ему не очень нравилась теория, которую высказала эта его соавторша: В мифологии есть упоминание о Макоши… Страннице, управительнице судеб, с вечной пряжей и веретеном. Она следила за жизнями не только людей, но и богов, то есть она — создание гораздо более древнее, чем даже основные божества. Так сказать, госконтроль за ними всеми неизвестно откуда. Не из этих ли понятий родились и зороастрийская Вакшья, Мойры, и Норны, и эллинская Арахна, и много-много других ее аналогов. Правда, мужской шовинизм, по мнению подруги Аватара, постоянно пытался сделать из нее то паучиху, живущую в колодце, то еще кого-то…
Хрен его знает.
А скорее всего, это просто уже бред, — думал Аватар. — Что-то слишком много баб… Ну их.
С собой бы разобраться. И с этими воинскими культами.
А то начал разбираться, и офигел совсем.
Род его деда — отца его матери — пришел в Пущу как раз из этих мест. Аватар помнил рассказы, как дед ездил за Неман, в «польский час» убирать жито на своей земле. То есть он — местный.
Род деда имел герб «Нечуя», он же — «Телех», «Телехс», «Острел» или просто — пень. Известен с XIII в. Фон — красный, поле — голубое. Крест золотой. Стоп.
0x01 graphic
Если оставить в покое геральдику и вспомнить, что гербы в Литве не рисовались геральдами, а адаптировались из ранее существовавших, то пень, насаженный на копье, изображенный на щитах, использовали еще галлы во время войны с Цезарем. Затем сочетание пня и копья часто упоминается при описании восстаний против христиан в Западной Европе, где оно выступало виде своеобразного знака восставших.
Если так, то это, видимо, знак принадлежности к языческому сословию жрецов, а после принятия христианства — хранителей тайных знаний народа. И тут в ум пришло может, и несущественное, но совпадение-подтверждение: однофамилец его деда является директором, по сути хранителем Эрмитажа.
Приятно, но здесь одно но — Аватар не принадлежит к этому роду. Да он старший внук, который по поверьям, вбирает в себя силу и знание обоих родов, но это родовая линия матери, то есть не имеющая над ним силы, присоединенная. Следовательно, нужно разобраться со своим родом и понять, почему роды соединили силу и для какой задачи.
Откуда отцовы корни? Вот здесь и начались большие сюрпризы. Основатель — Монвид, сын Гедымина, брат Ольгерда, Великого Князя Литовского…
Поехала голова. Род, если верить геологическому дереву Великих литовских князей, выводится аж от Рюрика. Но и это не все — герб «Лявила», принятый родом на Горосельском Сейме в 1413 г. Его мистическое значение, принятое в рыцарской геральдике — звезда знаний (Давида), святящая над кубком Грааля. Однако, как известно, наши местные гербы были только адаптированы западной геральдической традицией. Возникли же они гораздо раньше как особые родовые знаки на щитах. То есть это уже потом это нечто назвали Звездой Давида… чем она была раньше?
Отец, который, жаль, не интересовался всем этим, высказался бы так — «добра девки пляшут, по четыре сразу вряд».