Сергей Девкин - Тайпэн. Миротворец

Тидань еще некоторое время разглядывал страшный трофей в остатках окровавленного рукава и передал его подошедшим приставам. И только потом, спохватившись, вернулся к Ханю, сгорбившемуся в седле и явно серьезно думающему о чем–то.

- Чуть не забыл, пока ты гонялся за этим пернатым, здесь был гонец от Мэнг. Просил передать, что Ёми очнулась.

Лицо тайпэна от этих слов будто бы озарилось изнутри, стряхивая с себя всякую тень раздумий и печали.

- А больше ты ничего не забыл?!

- Да я, это, — начал было оправдываться Удей, но Ли уже сорвался с места, помчавшись через ночную степь в направлении далеких огней.

- Признаться, я даже немного рада, что мы наконец–то покинули Сиань, — сказала Ёми, откидывая капюшон и позволяя своим длинным распущенным волосам развеваться на ветру, подобно знамени из черного шелка. — Конечно, в целом этот городок был неплох, но ничего хорошего там с нами тоже не случилось.

Ехавший рядом Ли лишь молчаливо согласился с къёкецуки. Здесь под бесконечным голубым небом на бескрайней зеленой равнине стены и дома степной столицы, оставленные далеко позади, и вправду казались чем–то крохотным, тесным и немного абсурдным, совсем не вписывающимся в красоту этого древнего и девственного пейзажа.

Вторую неделю маленький отряд тайпэна Ханя в сопровождении десятка нукеров кагана Торгутая шел незримыми тропами, известными лишь коренным обитателям этих мест, через великую степь, отделявшую Империю своим широким поясом от всех других земель, претендовавших на звание культурных и цивилизованных. За время их похода манериты рассказывали немало баек о тех краях, в основном о трех царствах Срединных земель, выходцы из которых были нередкими гостями в Империи. Кое–что кочевники знали и слышали о богатых городах, лежащих среди бескрайних песков к югу от упомянутых государств, а также о морских портах, густо облепивших побережье чуждого моря, раскинувшегося к западу. Именно туда со своим товаром чаще всего стремились купеческие караваны, и Ли по былым урокам в дзи–додзё помнил, что закон и власть в тех местах принадлежит иноземным торговым домам, не имеющим единого правителя и потому постоянно грызущимся между собой. О множестве маленьких царств, некоторые из которых были меньше иных провинций Империи и лежали к северо–западу, кочевникам рассказывал уже сам тайпэн. Когда–то они были большим и могущественным государством, но смуты и алчность знати подточили былую силу и обратили огромные пространства в лоскутное одеяло, где вели свои бесконечные стычки царьки, градоправители и военные вожди широкоглазых. К этим историям с интересом прислушивались не только манериты, но и къёкецуки. Особенно сильное любопытство и множество вопросов вызвал рассказ о совсем уже далеких северных краях, где среди льдистых морей, изломанных фьордов и густых лесов обитали могучие бородатые люди–медведи, чьи былые захватнические походы до сих пор внушали ужас и страх всем ближайшим соседям. Еще мальчишкой Хань с изумлением и неверием читал о белокаменных городах, скрывающихся среди непроходимых чащоб, и о громадных кораблях, которые бородачи–великаны перетаскивали на руках из русла одной полноводной реки к высоким берегам другой, и со скрытой радостью дарил теперь эти чувства открытия другим.

Бурные воды Нерулена засверкали на горизонте золотистыми отблесками на пятнадцатый день пути, и Сулика–нойон, подъехавший к Ли, коротко пояснил.

- Мы пойдем по нашему берегу до самых отмелей у Старых Камней, там вы сможете переправиться, и еще через неделю будете в Кемерюке. Каган приказал сопровождать вас только до брода, но если потребуется, мы готовы рискнуть и охранять вас и дальше на землях тиданей.

- Моя благодарность за ваше предложение, но, я думаю, что это будет совсем ни к чему, — отозвался тайпэн, завороженный видом величественной реки, ни в чем не уступавшей Камо или Анхэ, но из–за чистых берегов, нетронутых инженерами и крестьянами, кажущейся по сравнению с ними такой молодой и полной радостной жизнью. — Тидани, хвала предкам, пока еще не враги Империи, и вряд ли станут трогать посланника Нефритового трона, тем более, императорского полководца. К тому же письма и грамоты, что лежат в моей седельной сумке, сами по себе, наверняка, заинтересуют их каганов и убеленных сединами тайша.

Несмотря на то, что это место являлось пограничным рубежом, никаких дозорных сооружение на берегах великой реки Хань так и не заметил. При этом манериты чувствовали себя здесь вполне вольготно и спокойно, как будто древнюю границу от взаимных посягательств хранило нечто большее, чем простая человеческая осторожность. Следуя через густые заливные луга, раскинувшиеся вдоль русла Нерулена, Ли мог лишь удивляться тому, как совсем по–иному воспринимают свою страну уроженцы степных кочевий. И даже сочная зелень трав, поразившая поначалу тайпэна своим обилием, вызывала у манеритов лишь недовольный прищур и разговоры о «злой весенней суши».

Кочевая стоянка неподалеку от цепи невысоких курганов представляла собой большое сооружение из необожженного кирпича, несколько бревенчатых коновязей и широкую долбленую поилку на каменных козлах. И хотя по сравнению с постоялыми дворами Империи, это место выглядело не слишком презентабельно, здесь можно было прекрасно укрыться от непогоды и дать роздых лошадям. Было в этом стойбище и что–то еще, не совсем реальное на взгляд нормального человека. Ведь получалось, что многие поколения люди из самых разных кланов заботились о целостности этих сооружений, везли камень и бревна через степь, гладкую как стол, всегда оставляли после себя хворост и дрова для новых гостей. И при этом, они даже не помышляли о том, чтобы забросить здесь все или же попросту уничтожить, дабы этим не воспользовались враги.

Нукеры кагана Торгутая расседлали большинство коней и освободили их от тяжелой поклажи. Разведя несколько костров, они разбились на группы, кто–то занимался готовкой простого, но сытного ужина, кто–то тренировался в стрельбе или упражнялся с саблей. Къёкецуки решили не терять времени и познакомиться поближе с опасными течениями Нерулена, не особенно стесняясь завороженных взглядов манеритов, следивших за обнаженными и грациозными телами мертвых демонов, скользящих по верхней кромке воды. Ли, которого недвусмысленно приглашали принять участие в этом процессе, памятуя о своей недавней слабости, предпочел отказаться, и спустя какое–то время вообще перебрался на другую сторону лагеря, наблюдая игру ветра над закатной степью. Наверное, поэтому именно тайпэн и заметил первым группу всадников, стремительно приближавшихся к небольшой стоянке.