Адин был найден в своём кабинете глядящим на вечерний Каанхор. Помещение было сумрачным, ведь ни одна лампада не горела. Осторожный стук в дверь вывел его из состояния задумчивости. Увидев Золину и Дракалеса, он заметно обрадовался: «Более желаемых собеседников этим вечером я и представить не мог. Проходите же, не стесняйтесь» Ваурд ощущал, как сквозь поддельную радость проступает печаль — убив Салеймира, Адин излил свою злобу, и теперь тоска по своей семье охватила его. В этот миг ему наиболее всего необходимо отвлечься этим делом, с которым они явились к нему. Девушка заговорила: «У вас тут так хорошо, спокойно…» — «Ты права, прелестная ученица моего друга, тут спокойно. Именно этого и добивался я. После того, как мы изловили целый взвод преступников, более приятного время препровождения, нежели покоя, и пожелать нельзя. Но я не привык к бездействию, а потому вы оказались весьма кстати. Прошу, излагайте причину вашего визита» Золина взялась отвечать: «Боюсь, придётся зажечь свет, потому что наш вопрос породили строчки из одной книги» Адин разжёг лампаду и поднёс к раскрытой книге. Поняв, что в руках Золины Великая книга сказаний Андора, заинтересовался, что же они смогли отыскать на страницах столь заурядной книги, а, вычитав о том, как он заменяет подножие изваяния, вовсе удивился, как быстро вносятся изменения в книгу историй. Девушка сказала: «Ваше высочество, чего же увидели вы в тех надписях такого, что заставило вас поступить подобным образом? Дракалесу открыт этот язык, и он подтверждает, что дословно послание это переводятся также, как и в книге» Адин посмотрел на тарелона и заговорил: «Что ж, коли так, то, думаю, ты прольёшь свет и на иное явление, связанное со скрижалью моего предка. Проследуйте за мной. Я покажу, где находится табличка с надписью»
Ваурд подивился тому, сколь же много тайных помещений и ходов спрятано в чертогах дворца вирана. Теперь они проследовали в очередной тайник правителя. Это было огромное пространство, но свободно пройтись по нему не давали горы никчёмного мусора. Всё помещение было завалено никому не нужными вещами. Сломанные стулья, столы, куранты, картины, в частности портреты, огроменные мешки с непонятным содержимым. Меж высоких гор барахла двигались трое вглубь потаённой комнаты, пока не предстали пред одной из таких гор, объятой покрывалом. Адин сдёрнул саван, и виду открылась свалка детских игрушек от девчачьих кукол до мальчишечьих солдатиков. Некоторые из них были знакомы вирану, ведь он взял миниатюрного копьеносца, и взор его погрузился в пустоту, а разум наполнился воспоминаниями. Но ему приходилось прерывать их и откапывать из-под горы хлама то, ради чего они все прибыли сюда. И вскоре прямоугольный пьедестал появился на свет лампады, которую виран прихватил с собой. Буквы, что были вырезаны на камне, выглядели потрясающе. Своими тонкими пальцами Золина обвела их, собрав десятилетнюю пыль, и подивилась слаженности работы камнетёса. Ваурд прочитал каждое слово, и неведомый язык из его уст звучал потрясающе. Докончив чтение, Дракалес заговорил: «Всё, что было описано в книге, мы теперь и видим. Так что же встревожило тебя, великий правитель?» Отвечал ему Адин: «Я думал, что ты увидишь то, что увидел и я, как только свет коснётся букв постамента. Стало быть, в этом моя особенность — могу видеть то, чего не могут иные, — чуть помолчав, он продолжил, — Или же это паранойя какая-то, — властелин опустился перед скрижалей и заговорил, указывая на отдельные слова, — Части послания сияют бледно-зелёным свечением, выделяя иной текст из того, что начертал мой отец. Используя оригинальный перевод, я сумел понять смысл скрытого послания. И думаю, тебе он также не по нраву придётся» Дракалес проследил за рукой владыки, которая указывала на слова, что в глазах его выглядят по-иному, и погряз в раздумьях: «И в самом деле, это совершенно необычно. Некая сила пыталась донести до тебя истинный смысл того, что начертано тут» «Что?! — не выдержала девушка, — Что там написано?!» Ваурд указывая на те же слова, что и виран, стал читать: «Смерть не знает поражения. Тень хранит Атрак» Золина ужаснулась, как легко послание с добрыми намерениями превращается в жуткие известия: «Что бы то могло значить? И что за тень хранит мир войны?» Тарелон лишь пожал плечами: «Если тот, кто начертал это послание, и сунется в мой мир с недобрыми намерениями, то сразу же и падёт, — далее он обратился к Адину, — Стало быть, способности понимать древнее наречие у твоего отца и видение незримых знаков у тебя дано вам обоим кем-то одним, но не моим отцом и даже не кем-то из Атрака» Адин спросил: «Откуда ж такая уверенность?» — «Ты сказал, что скрытый смысл из общего текста выделяется бледно-зелёным свечением. Но никто из Атрака не пользуется чарами. Мой наставник Коадир учил делать различия в колдунствах, чтобы я сумел по следам понять, с чародеем какой области мы имеем дело» — «Не хочешь ли ты сказать мне, что мои глаза были заколдованы каким-то магом?» — «Вполне возможно. Однако маг этот будет не совсем обычный. Лишь одно чародейство пришло мне на ум — зора» — «И что за магия такая?» — «Те, кто её практикуют, зовутся бессмертными или нежитью» — «Некромантия что ли?» — «Верно. Средь людей принято так именовать магию эту» — «Но как такое могло случиться? В нашем мире нет магии. Откуда тут взяться некроманту, который заколдовал мои глаза?» — «Однако ты ошибаешься, потому что магия средь вас уже давно поселилась. Иль забыл ты про заброшенный погост, что располагается южнее Каанхора?» — «Лихо! Если все сказания про него верны, то, стало быть, о́н заколдовал мои глаза. Получается, тому существу ведомо что-то, что он пытался донести до нас! Не могу поверить, что это происходит на самом деле. Дракалес, ты, наверное, не понимаешь, какого это, осознавать, что мир полон тайн, которые селятся у тебя под носом, а ты узнаёшь о них лишь по слухам и сказаниям. И вот, передо мной открывается возможность воочию узреть то, что ранее я считал сказкой. Завтрашним утром я намереваюсь навестить лихо. И прошу тебя и твоих учеников сопроводить меня в это место» — «Да будет так» — «Благодарен я тебе, дружище. А теперь я удаляюсь в свои покои, ведь мне уже не терпится поскорее начать завтрашнее путешествие»
Постепенно засыпал весь дворец. Упоённые весельем и боями, гвардейцы уже спали на своих местах. Асаид с Вихрем были в их числе. Только Золина не имела желания смыкать глаз. То, что разузнала она минувшим вечером, долго не давало ей покоя. И, следуя за своим учителем по пятам, не унималась в разговорах. Хоть она и с облегчением вспоминает происшествие на погосте, всё же трепет охватывает её при одной только мысли, что с рассветом они ринутся туда. Поняв, что сон ещё нескоро сморит девушку и что сил её предостаточно, ваурд стал тренировать свою ученицу. Для начала он испытал её в сражении, чтобы убедиться, не забыты ли уроки, которые тарелон преподал ей в предыдущие разы. Как оказалось, Золина преуспевала в этом и на удивление Дракалеса смогла самолично продвинуться в своём мастерстве. Глядя на ту, что стояла пред ним сейчас, бог войны не узнавал в ней слабого человека, который был взят врасплох троими бандитами. Он даже осознавал, что она не похожа на ту, которой была мгновение назад, любопытной исследовательницей, что только и умела пускать слова на ветер. Глаза прищурены, уголки губ опущены, Лакиза в боевой готовности, тело ощущало дух войны. Дракалес даже на миг позабыл о том, что пред ним стоит его ученица, усилив натиск. Но отважная воительница не отступала. Сталь билась о сталь, тревожа ночную тишину. Громоздкая поступь бога войны и неслышный шаг девы, рубящие воздух взмахи двуручной секиры и лёгкий свист сабли, подобный урагану выдох Дракалеса и неосязаемое дыхание Золины. Скала билась с облаком. Конечно же, ваурд одолел её. Последний удар неимоверной силы отбросил девушку так далеко, что в самую пору ночи разразиться пронзительным визгом. Однако она даже не напугалась, потому что доверяла ему, тому, кто её никогда не подведёт. Но на этот раз всё было по-иному. Вначале она услышала его голос у себя в голове: «Не позволь самой себе упасть. Встань на ноги и остановись» В следующий миг воительница перевернулась в воздухе и, коснувшись земли ногами, вся напряглась, чтобы затормозить. Проехавшись на своих ботинках совсем немного, она целиком остановилась. Не передать тех чувств, которые она испытывала в тот миг. Дракалес был как словно внутри неё, ближе, чем обычно. И не он помог ей остановиться — она сделала это сама. Ваурд лишь поселил в неё дух войны. И она оказалась готова принять его. И теперь тот чёрный силуэт с заревом в глазах глядел на неё с благоговением, с уважением, как на ту, с кем он уже может сражаться, хоть и не на равных, но с кем биться будет уже в удовольствие. И это она поняла опять-таки при помощи духа войны. Что больше её радовало: уважение учителя иль собственный успех — не было понятно, но в ту ночь многое открылось. И теперь Дракалес принялся учить её не как бездарное создание, требующее особого подхода, но как полноценную ученицу…прямо здесь, прямо сейчас.
