Я медленно поднялась. Неужели этот демон – Элекзил, наследник рода Сапфир, – все-таки его отец?
Увидев стоявшего у окна незнакомца, Тар сел и пару минут сосредоточенно щипал себя за руку, не забывая в перерывах усиленно тереть глаза. Наивный! Видимо, решил, что такими примитивными способами можно избавиться от жителей Красного мира.
Демон с полуулыбкой внимательно наблюдал за его стараниями и наконец не выдержал:
– Шайтаар, даже не старайся. Я – не видение и исчезать не собираюсь!
Пружинисто вскочив, Тар огляделся, заботливо поднял раскатившиеся по полу бутылки, пачку окончательно потерявших форму пельменей и, не отрывая взгляда от улыбающегося ему гостя, направился к нему.
– Отец?
– Так, стоп! – Воспользовавшись бесплотным телом, я вынырнула из воздуха между ними и принялась наступать на демона. – Что значит – отец? Чтобы стать ему отцом, ты должен был какое-то время жить в смертном теле!
– Ты тоже против непорочного зачатия? – Демон осклабился в тридцать два белоснежных зуба и так мне подмигнул, что у меня тут же запылали щеки.
Призвав на помощь всю свою выдержку, я смерила его презрительным взглядом и уже более спокойно продолжила:
– Дело в том, что ни в одной хронике Лазури нигде не упоминалось о том, что наследный князь крови хотя бы на год покидал Красный мир! Как тогда у тебя могло получиться такое? – Я выразительно указала на хмуро разглядывающего нас Тара. – Или ты воспользовался чарами и соблазнил невинную женщину? Тогда это дело для Наказующих архангелов!
– Хм… – Элекзил вдруг искренне задумался. – Во-первых, само собой разумеется, что князь Сапфир не предал огласке этот случай. Ведь в смертном теле я был бы гораздо уязвимее для врагов нашего рода! Ну а во-вторых, я бы поспорил насчет «соблазнил». Все было законно, и наш с Брилл сын – единственный наследник двух правящих родов.
– Подожди… – Я подержалась за виски, пытаясь сосредоточиться. – Ты хочешь сказать, что его матерью была не обычная женщина?
– Обычная. Но перерожденная. Когда-то она звалась королевой Тариймаар. Поэтому я и назвал сына его истинным именем.
– Но почему ты решил, что в теле твоего сына – душа Шайтаара, первого и единственного Бриллиантового короля?
– Я это знаю, но подтвердить мое предположение может только обряд Возвращения Сущности. – Он прищурился. – Скажи, а в Лазури, в Книге судеб он числится под другим именем?
Я помолчала, признавая поражение.
– Нет. Теперь нет. Возможно, с самого рождения у него было другое имя, но после того, как он достался мне, Шайтаар стало его единственным именем.
– Вот как? – Элекзил задумчиво прищурился. – И когда же ты стала его хранителем? До нашего с Брилл ухода или после?
– После. Иначе не пребывала бы сейчас в состоянии аффекта от знакомства с семейством своего подопечного!
Демон хотел сказать что-то еще, но тут в спор решил вступить все больше мрачнеющий Тар.
– Отец, скажи, а почему ты ни разу не подал мне знак с того дня, как я остался один? Я поверил бы во что угодно. И даже в то, что мои родители демоны, лишь бы знать, что тогда, на той заснеженной трассе, вы не ушли навсегда!
– Прости, Шайтаар, я много раз пытался это сделать, но не мог пробиться через огненную метель, которая всегда тебя окружала. Даже сейчас… – Элекзил подошел к сыну и как слепой провел руками по воздуху в миллиметре от его лица. – Даже сейчас я не чувствую тебя. Магия крови упорно твердит, что ты чужой, но я смотрю на тебя и вижу себя.
Я внимательно наблюдала за ними обоими. Сходство, конечно, потрясающее! Но, если верить словам Сапфира, Тара окружает какое-то скрывающее информацию о нем поле. Ведь я тоже не могу проникнуть в его мысли, увидеть вместе с ним его сны.
– Огненная метель… А если кто-то хотел, чтобы Тар был неузнанным тобой?
Вместо ответа Элекзил пожал плечами, нерешительно обнял словно окаменевшего Тара, и тут…
– А-а-а, поберегись!
Нечто белое-на-ангела-похожее со скоростью взбесившегося пылесоса пронеслось от раскрытого окна к двери и затормозило, лишь запнувшись обутыми в белые тапочки длинными ногами за кого-то из шарахнувшихся в разные стороны мужчин.
– Хра… хра… хранитель Васиэль?! – наконец-то выговорила я, узнав в растрепанном, в подпалинах существе хранителя Справедливости Лазури.
– Базивлевс? А ты откуда такой красивый? – Элекзил удивленно вытаращился на Васиэля.
Тот с кряхтением поднялся и смущенно одернул некогда белоснежный наряд. Судя по интонации Сапфира, этих двоих связывали не только официальные приемы по укреплению межмировых отношений.
– Откуда-откуда… – передразнил архангел, тоскливо вздохнул и вдруг, выразительно проведя по горлу ребром ладони, начал жаловаться: – Вот где она у меня уже сидит! С тех пор как ваш сынок потерялся, с ней и общаться-то стало вредно для здоровья! Вот скажи, что я ей сделал? Что? Наоборот! Пришел с радостной вестью, что напал на след моего крестника, а она в меня – огнем! Говорит, врешь, кошак драный, уже двадцать лет меня обещаниями кормишь!
– Погоди, так ты у Тамары был? – наконец дошло до демона. – А чего тебя туда понесло?
– Ну вообще-то, Алекс, я шел к тебе. А нарвался… Эх, вконец Томочку ваш мир испортил!
– А ко мне зачем? Шел? Мог бы так, на расстоянии мысли переслать.
– Забыл! Что-то я обо всем забыл с той минуты, как меня вон она, – архангел обличающе ткнул в меня пальцем, – обрадовала, что твой сын нашелся. Я даже переходом не воспользовался, так из вашего Шеррахха сбежать спешил! Фух, замылился крыльями махать.
– А это еще что за пернатое из вида ангелов? – Тар, видимо, устал стоять без дела.
С интересом оглядев тут же нахмурившегося Васиэля, он как ни в чем не бывало отлепился от стенки, взял кастрюлю, налил в нее воды и, всыпав горсть соли, поставил на плиту. Затем грохнул на стол доску, вскрыл ножом пачку пельменей и, вытянув слипшийся ком, начал неспешно нарезать его на тонкие дольки. Затем эти дольки стали превращаться в квадратики.
– Это пернатое – твой крестный, – усмехнулся Элекзил, или Алекс, как его называл Васиэль. – Именно он настоял, чтобы над тобой провели обряд крещения и назвали смертным именем, выбранным твоей мамой.
– Неужели это твой сынок? – Васиэль уже и думать забыл обижаться и теперь восторженно разглядывал мрачного Тара. – Силы небесные! Вот это конь вымахал! А я, как тебя увидел, сразу подумал, что ты мой крестник. Вы ж с Алексом одно лицо! Дай-ка я тебя обниму!
– Чего-то не хочется. – Мой подопечный одарил архангела таким взглядом, что тот поспешно спрятал руки за спину и примирительно пожал плечами. Мол, не хочешь – как хочешь, но я предлагал!
