Аруш краем глаза заметил движение у входа в овраг и метнул последний нож в мелькнувшую тень. Раздался стон, за ним последовал глухой звук упавшего тела «Что ж, последний нож истрачен не впустую», – отметил для себя Аруш.
Спрятавшись за деревом, мечник выжидал, когда оставшиеся в живых дадут о себе знать. Время шло, а дадги ни как не проявляли себя. Мечник посмотрел на место схватки, прикидывая, сколько из преследователей осталось в живых. «Прошло десять человек, перед ним в лужах крови лежало семеро».
– Значить трое, – прошептал Аруш.
Мечник не спешил идти вниз. Он вернулся обратно к дереву, собрал оставшиеся вещи.
Остаток отряда дадгов, спустившийся в овражек, напуганный шумом боя и криками раненых, не спешил.
Прошло около тэя, прежде чем в овражке послышался треск, остаток отряда так и нерешившийся на атаку, решил спасаться прямо сквозь заросли кустарника.
Мечник осторожно подошел к краю оврага и замер, прислушиваясь. Неудачливые охотники за головами резво рубили себе дорогу к бегству. С их стороны слышались не только удары и треск кустарника, но и стоны беглецов, которые оставляли после себя просеку с окровавленными кусками одежды.
– Да-а –а, – протяжно произнес Аруш, и снял один из таких ошметков ткани со следами крови.
«Не каждый и в броне решился бы двигаться с такой скоростью, сквозь эти заросли», – подумал он.
Аруш выждал, пока стихнет топот дадгов, после чего вернулся к месту схватки, что бы собирать ножи и дротики. Мечник уже собирался уйти, как почувствовал – повеяло опасностью.
Он сел под дерево, так, чтобы его не было видно с тропы, затем с помощью медитации вошел в транс. С помощью тайного знания, часть его я, покинуло тело на короткий миг. Не зримый фантом взмыл в высь. Потом Аруш заплатит за это путешествие сильной головной болью и жаждой. Но сейчас ему надо знать, кто к нему сумел столь близко подойти незамеченным.
Так и есть, предчувствия его не обманули. Со стороны селения двигались люди. Они шли легко, без признаков усталости. В их манере двигаться проскальзывало что-то знакомое, но он не придал этому значение. Времени на обдумывание мелочей не было, одно стало ясно – по его голову шли даже не волки, а львы. Единственный шанс остаться в живых заключался в том, на сколько он сможет оторваться от новых преследователей и будет у него время для новой засады.
Мучаясь головной болью, Аруш стал спускаться вниз по тропе, надеясь, что следы дадгов скроют его бегство. Мечник тёр виски, чтобы хоть немного ослабить приступ. Будь у него несколько тинок свободного времени, он смог бы снять боль, но мечник почти физически чувствовал дыхание новой погони у себя в затылке.
Головная боль притупила его реакцию, и он пропустил тот момент, когда с боку метнулась быстрая тень. Тело с опозданием, но все же отреагировало на появление опасности. Аруш сделал шаг и развернулся по ходу атаки. Одновременно с этим мечник нанес удар по горлу, клинок рассек чужую плоть. Он вытащил второй клинок, готовясь отразить новое нападение, но нападавший был лишь один. Упав на колени, молодой дадг смотрел на Аруша широко открытыми глазами, сжимая руками перерубленное горло, до конца не понимая, что это его последние мгновения жизни. Сквозь пальцы дадга, толчками вытекала кровь, капая на траву.
Аруш опустил меч, и в этот момент он почувствовал, как по ноге скатилась капелька влаги. Вслед за ней пришла обжигающая бок боль.
– Все ж зацепил, – произнес он, разглядывая испачканную в крови руку.
Мечник снял куртку, чтобы осмотреть рану. Сделанная из бычьей шкуры, она сдержала удар неопытного юнца, помешала копью войти глубже. Если бы дадг пробил легкое, у Аруша не осталось шансов на выживание. Лезвие попало в бляшку, нашитую на куртку, и соскользнуло, глубоко рассекая кожу на ребрах. К счастью остриё копья не задело важные органы, и рана на первый взгляд была не опасна, хотя сильно кровоточила.
«Эх, мне бы полежать пару дней, и тогда о порезе можно было забыть», – с сожалением подумал Аруш. Он злился на себя, что позволил мальчишке ранить себя, и на то, что у него почти не осталось времени.
Мечник перетянул рану потуже и поудобней устроился под деревом. Аруш решил не убегать от погони, понимая, что бег отнимет последние силы. Немного отдохнув, он стал готовиться к бою, возможно последнему.
Мечник вновь вынул футляр с трубкой и дротиками, разложил их поудобнее. Предварительно перед этим он тщательно смазал ядом остриё дротиков. Тоже, Аруш проделал с ножами, не оставил без внимания и копье, которым его ранили.
– Что же, вечно жить не получится, но и так просто меня не возьмешь, – прошептал мечник. Он стал за дерево и замер в ожидании новых преследователей.
Наверху послышался шорох, кто-то осматривал место схватки. Затем послышался негромкий обмен фраз, и все опять стихло.
Прошло несколько тинок, но никто не спешил спуститься вниз. Аруш потрогал повязку, та уже пропиталась кровью.
«Ещё немного и я совсем ослабею», – беспокоился мечник. – «Этот гаденыш все же задел меня сильней, чем мне показалось на первый взгляд».
Вновь послышался шорох листьев, по тропе спускались. Аруш ещё раз убедился – перед ним настоящие воины. Если бы он не ждал, то точно подпустил их.
Новые преследователи крались с грацией кошек, мягко ступая по траве. Мечник от удивления открыл рот, на тропе стоял айзин, ночной воин – самое опасное оружие его родины.
«Скверно, когда по лесу ходят айзины», – подумал Аруш, – «особенно, когда по твою душу».
Айзин, который шел первым, присел возле трупа, стал изучать его. Затем поднял палец и сделал круговое движение. Воины, что шли сзади, тут же рассыпались, растворившись в лесу.
Айзин сел на землю и положил перед собой копье. Его лицо скрывала маска, её окрас, рисунок, как и остальная одежда, сливались с лесом, делая воинов практически незаметным. Оружие так же было выкрашено в зеленый цвет, а клинки, обработанные специальным составом, не отражали цвет. Айзин выждал несколько тинок, затем снял маску.
Мечник, до этого готовый убивать, опустил трубку, когда увидел, кого скрывала маска. Айзин уловил движение мечника и повернул голову.
– Далеко вы забрались, учитель, – произнес воин, склонил голову в легком поклоне. – Я рад вас видеть. После чего айзин встал и сделал шаг на встречу.
– Вы ранены? – с тревогой спросил он, увидев кровавую повязку.
– Нет, порезался, когда брился, – морщась от боли, ответил Аруш.
– Как меня бесит, когда со мной такое происходит, – дал он волю своему раздражению, – будто мало на мне дырок. Скоро кожа станет украшением для шрамов, а не наоборот. Мечник, сменил повязку и взглянул на терпеливо сидящего рядом ученика.
