Да это легко увидеть хоть по «Обитаемому острову». Есть такой Максим. Совершенно не знает, чем заняться. Вроде и не дурак, для собственного удовольствия учебники по тензорной физике читает и на голову выше аборигенов как по общему образованию, так и по умению делать выводы. Вот только на Земле ему ничего не светит. Там таких умников лопатой грести. Высокое положение среди академиков ему не грозит, простейшим наблюдением за работами (а где здесь удовольствие от работы?) заниматься не хочет. Отправляется дурью маяться в Группе Свободного Поиска. Лишь бы куда подальше. В случае открытия цивилизации должен скрыть следы своего пребывания на планете и передать все серьезным дядям. Практика узаконенная, несмотря на то что проще запустить зонды. Чем бы дитя ни тешилось, лишь бы не плакало.
— Ну-ну, — скептически пробурчал я.
— Не веришь? — усмехнулся Никита. — Тогда продолжим. Уж кто-кто, а я все это внимательно перечитал, сопоставляя со своими реальными впечатлениями и обсуждая с аборигенкой. Берем «Трудно быть богом». Доблестные прогрессоры вроде как спасают культуру, выводя всех «грамотных» куда-то на сторону… Вот странно: почему бы не обеспечить им в государстве нормальные условия? Нам говорят — исключительно наблюдение. — Он хохотнул. — Как же! Стоит только внимательно присмотреться…
Почему нельзя наблюдать со спутников и засылать автоматы, которые прекрасно пишут звук или изображение? Запросто при том уровне техники. Но не делают. Кстати, если помнишь, есть интересная деталь. Андроиды в Мире Полудня были. «Только андроидам запрещено жить на Земле!» — сообщил Абалкин. Причем они неотличимы от людей, но упоминаются мимоходом. Идеальные шпионы, если изначально задать такому андроиду личность человека из местных, в которого предстоит внедрение. Это бы избавило прогрессоров от всех психологических и многих моральных проблем. Однако андроиды именно для прогрессорства не используются. Почему?
Ну, это ладно, мелочи, — отмахнулся Никита. — Упоминается дон Рипат в качестве агента. Практически единственный тип и занимается все больше распространением гадких слухов. Да я вообще не представляю, на кой Румате агентура. Поставить подслушки по всем комнатам или в виде подарка дорогого оформить из тех вещей, что постоянно при себе носят, канал на спутник — и пусть компьютер слушает. Или эскадрон стажеров. Сама система описанная исключительно порочна. Он не имеет права вмешиваться, но назойливо вмешивается, спасая книжников и Арату, книжником не являющегося. Где граница вмешательства? Сам убивать не может, но заплатить, чтобы Вага убил, может? Как наблюдатель он должен был — что и делал — пить с Пампой и прочими донами Серами и показывать суперкласс из камасутры в койках «благородных миледей»… не более.
Ну, это опять мелочи. Начальник его вообще канцлером работает. Он что, ни во что не вмешивается? Типа пролез наверх, умудрившись никого не подсидеть, никому услуг не оказывать, и вообще ангел с небес. Усесться в кресло, хозяин которого принимает решения, влияющие на всю страну, и при этом ничего не делать. Это ярко напоминает Штирлица, дослужившегося до полковника, но вреда нашему делу не нанесшего.
Дон Кондор отнюдь не машины строил и не трактаты писал. Значит, можно, как с тем же Аратой. Только при определенных условиях. Собственно, он это открыто и сказал про дона Рэбу. «Убить! Похитить! Сместить! Заточить!» Чистой воды вмешательство. Интересно, что было бы дальше, если бы глупый Наблюдатель последовал его совету? Начальник, хватаясь за голову, кричит: «Какой ужас! Не уследил! Срочно Антона к психиатру!». И тот отбывает на Землю восстанавливать здоровье. А если переворот происходит — вот он крайний! Вместо того чтобы наблюдать, нарушил инструкцию и вмешался в эксперимент, сорвав стройное следование базовой теории и спровоцировав кровавые последствия. Срочно лечить!
«А через неделю встретимся и решим», — невразумительно отвечает Кондор, выслушав доклад сразу после переворота. Что, собственно, «решим»? Надо действовать прямо сейчас, спасать уцелевших, разбираться в происходящем, а не дожидаться неизвестно чего. Так что или все идет по плану и имеется неизвестная интрига (отследить флот такого размера уж он просто обязан был), или Антона держат за идиота, разыгрывая вслепую. Разный уровень информированности, при котором низшим агентам скармливают ерунду какую и они вообще не представляют, чем занимаются вышестоящие. Не наблюдением — это точно.
Все держится на собственной морали. А это вещь скользкая. Сорвался — и пошел по трупам. Захотел — и переспал со служанкой. Она ведь теперь домой вернуться не сможет — отец убьет. Захотел — и забрал на Землю или бросил. Захотел — и снял обруч.
На самом деле жесткого устава, что можно и что нельзя, не существует. Максимум требуется соблюдать определенный политес для наблюдателей на спутнике и материнской Земле, которые сочувствуют и завидуют свободно себя чувствующему агенту на Арканаре. Они сами не прочь погулять. Самое страшное наказание — отзыв домой. Прямо как в незабвенном СССР. Там плохо, общество разлагается и агенты морщат нежные носы при плохих запахах и наличии вони изо рта собеседника, но, упираясь, не желают возвращаться в уютный коммунизм.
Результат работы, собственно, ноль. Десяток спасенных книжников, которых Антон отбирал по собственному разумению. Вот есть у меня грех, не люблю поэзию. Значит, я на его месте стал бы спасать прозаиков. А стоит ли спасать автора «Гаврилиады»? А может, Губерман кому не по душе? Исключительно субъективное мнение. Гитлер тоже художником был, а Сталин стихи писал. Благодарное человечество обязательно поставит прогрессору памятник за спасение Адольфа…
— Кстати, — сказал Никита, наморщив лоб, — а классическую историю, поведанную фюрером, знаешь? Сидел он в окопе в Первую мировую с товарищами и вдруг услышал голос: «Срочно уходи». Автоматически встал и отошел. А в то место угодил снаряд. Остальные погибли, а он целехонек. Не приложил ли сюда руку прогрессор? — Он посмотрел на меня внимательно и заверил: — Не шутка. Гитлер потому и верил в свое предназначение. Сам рассказывал.
А если всерьез подумать на тему происходящего, занимательные вещи вылезают. Предположим, Антон занимает низшую стадию среди агентов. Наблюдатель. А есть и более продвинутые, с большими правами. Во всяком случае, обруч только у Руматы, и снимать его он не имеет права. Остальные без камеры прекрасно обходятся. Кондор вообще внаглую на вертолете летает. А Румате шиш, исключительно по просьбе. Хорошо еще, не письменной.
Отсюда интересный момент про спасение Араты. Антон Наблюдатель и вмешиваться не имеет права. Вертолет казенный, употреблять вне служебной необходимости запрещено. Спасение Араты относится как раз к ситуации — «мне так хочется». Реакция со стороны начальства не последовала. Ни отрицательная, ни положительная. Чем бы работник ни тешился, лишь бы не надоедал. А Арата не мальчик книжный, у него руки по локоть в крови совсем не фигурально. Официально лозунг — «Невмешательство», а неофициально — «Что моей левой ноге захочется».
