Я видел, как профессор сопротивлялся воздействию Оринэ. Видел, что он ненавидит себя, за то, что сдался, повёлся на её чары. И согласился он лишь для того, чтобы она поскорее ушла, хотя по нему было видно, что хотел он другого. И я, как мужчина, прекрасно понимал его.
Что ж, профессор Тору вырос в моих глазах. Он пытался контролировал ситуацию, контролировать которую было выше его сил. Но он не сдавался.
Его голос стал сухим, в нём снова появились каркающие звуки:
— Вам нужен кто-то конкретный? Или без разницы кто? — спросил он.
Дверь приоткрылась пошире.
Оринэ-сэнсэй обвела аудиторию взглядом. В сторону приоткрывшейся двери она даже не взглянула.
— Особой разницы нет, — протянула она. — Мне понравился… мне понравился… вот этот… — И она ткнула пальцем в меня. — Я могу забрать его?
— Вы, Кизаму, просто магнит для неприятностей, — со вздохом посочувствовал мне профессор Тору. И обернувшись к женщине, добавил: — Забирайте побыстрее и идите. Может, я хоть что-то успею сегодня рассказать ученикам!
— Вы такой душка! — улыбнулась Оринэ-сэнсэй.
Мне даже в какой-то момент показалось, что она чмокнет его в макушку.
Потом она повернулась уже ко мне и нетерпеливо приказала:
— Чего сидишь? Пойдём!
И тут дверь распахнулась и в аудиторию ввалились индюки вместе с парнями из дисциплинарного комитета.
— Уважаемая Оринэ-сэнсэй, — вежливо поклонился тот самый парень с повязкой на руке, который до этого разговаривал с профессором Тору. — Возьмите, пожалуйста, другого ученика!
Малышка Оринэ удивлённо подняла бровь:
— С чего это я должна брать другого? Мне понравился этот!
— Этот наказан и сразу после урока последует в карцер, — снова поклонился парень.
Индюки отчаянно закивали, мол, да-да, последует! Казалось, дай им волю, они вцепятся в меня и прямо сейчас потащат на корм той твари, которая живёт под карцером.
— Карцер? — усмехнулась женщина и с интересом глянула на меня. У меня от её взгляда по спине пробежали мурашки. — О, не беспокойтесь, пожалуйста! Его ждёт нечто похуже карцера!
Она произнесла это холодно и жёстко, как отрезала. Мне даже послышался щелчок хлыста.
Блин…
— Может, всё же лучше в карцер? — несмело спросил я.
— Нет! — рявкнула она так, что все моментально вытянулись по стойке смирно. — Я сказала, что ты пойдёшь со мной, значит, пойдёшь со мной! Именно ты, а никто другой! Потому что я так решила! И поспеши! Уважаемому профессору Тору нужно вести урок! — последнюю фразу она промурлыкала, глядя на профессора, который снова вспотел.
Потом она глянула на меня с таким высокомерием, что меня всего передёрнуло. И спокойно направилась к выходу, демонстрируя уверенность, что я пойду следом за ней.
Когда она выходила из аудитории, индюки и парни из дисциплинарного комитета отскочили от неё, как льдины от атомного ледокола.
Я встал и, напоследок подбадривающе улыбнувшись Изуми, отправился вслед за этой высокоранговой сукой.
Когда я вышел в холл, то увидел, что у противоположной стены непринуждённо болтают Забуза и куратор группы Кинпатсу. На нас они даже не посмотрели, но у меня моментально сложилось два плюс два. Я понял, куда бегал Забуза — он нашёл мне покровителя. Вот только боюсь, такое покровительство выйдет для меня боком.
В любом случае выбор был невелик: карцер или пытки. Что меня ждёт в карцере, я знал. Что за пытки, догадывался — судя по нашему прошлому разговору, меня будут испытывать на прочность. И хрен точно редьки не слаще.
Оринэ-сэнсэй шагала сквозь кустарник напролом, и ветки с шипами отскакивали от неё так же, как только что отскочили парни из дисциплинарного комитета и те два урода, из-за которых и случился весь этот сыр-бор.
Позади Оринэ-сэнсэй тропинка смыкалась, но женщину, похоже вообще не заботило, как я преодолею кустарник. Хорошо, что кое-какой опыт у меня уже был. Поэтому я приказал веткам:
— Расступись! — и пошёл следом за строгой учительницей.
Она направлялась к лаборатории, а я топал за ней.
Я приказал кустарнику расступиться, но то и дело замечал, что он тянет ко мне свои ветки. Это было странно и как-то настораживало. Но думать об этом было некогда — нужно было спешить за Оринэ-сэнсэй. Она на своих каблуках летела с такой скоростью, что я в сандалиях еле поспевал за ней.
Наконец, мы пришли в лабораторный корпус.
Оринэ-сэнсэй остановилась в дверях и подождала меня.
— Без меня во внутрь ты не попадёшь, — пояснила она, когда я подошёл. — И никто не попадёт! — она широко улыбнулась.
«И скорее всего не выберется наружу», — добавил я про себя, переступая порог.
Я вошёл в холл, Оринэ-сэнсэй вошла следом и, закрыв за мной дверь, но повела меня не в ту лабораторию, в которой мы занимались в прошлый раз, а дальше по коридору. Туда куда вход был закрыт для всех, у кого уровень ниже сотого. А может, и для них тоже.
Но у меня проблем не возникло, возможно, потому что я шёл рядом с учительницей.
Как только мы вошли в лабораторию, я физически почувствовал, как позади меня появился заслон. Не просто закрытая дверь, а нечто невидимое, но очень хорошо ощущаемое, как: «Не влезай, убьёт!»
«Ловушка захлопнулась!» — пронеслось у меня в голове.
Едва мы оказались внутри, как к нам навстречу вышел лаборант Райко.
— Получилось? — спросил он.
— Как видишь! — разулыбалась Оринэ-сэнсэй. — Проскочили под самым носом!
И они засмеялись.
Засмеялись легко, раскованно, радостно! Так, как радуются большой удаче.
— Выдохни, Кизаму! — отсмеявшись сказал Райко. — Теперь всё будет хорошо!
— Ага, — похлопала меня по плечу Оринэ-сэнсэй. — Карцера не будет! Пока во всяком случае. Так что, можно расслабиться!
Расслабиться? В её присутствии? Она что, за дурака меня держит?
Тем не менее, я ей подыграл:
— Спасибо большое! Но, право не стоило…
— Ты не понимаешь… — совершенно серьёзно сказал Райко. — Тебе очень повезло, что Оринэ успела.
— И нам повезло, что я успела, — добавила женщина.
— Да, и нам тоже, да! — согласился с ней её лаборант.
И они снова засмеялись.
Я стоял и рассматривал лабораторию. Она больше походила на флюорографический кабинет. Примерно половину комнаты занимала огромная закрытая установка, сбоку которой была прозрачная кабина, куда, как я догадался, входил испытуемый. Там на полу были нарисованы круги для ног, и на стене — для рук.
Кроме установки в кабинете стояла ширма, видимо, испытуемый должен был раздеться, прежде чем заходить в кабину.
Это так напоминало медосмотр в родной армии, что я завис.
— Не стой истуканом, пошли! — сказала Оринэ-сэнсэй и отправилась за установку.
Тряхнув головой, чтобы сбросить наваждение, я потопал следом.
Оринэ-сэнсэй и Райко прошли за установку. Там располагалась дверь, увидеть которую можно было только подойдя вплотную. Хотя, я не сказал бы, что её как-то специально скрывали. Просто установка оказалась слишком большой и закрывала обзор.
Вторая комнатка была вполовину меньше предыдущей.
Прямо напротив двери во всю стену располагался большой стеллаж с папками и книгами, в том числе и с фолиантами — такими, как в храмовой келье у сэнсэя Макото. Справа от двери у широкого окна стоял стол, поделенный на две зоны: рабочую с настольной лампой, и подобие кухонной зоны с микроволновкой и чайником. Рядом с чайником стояли сахарница и две кружки с хвостиками чайных пакетиков. Чайных пакетиков, твою мать!
Я еле сдержался, чтобы не подойти и не посмотреть марку чая — испугался, что будет какой-нибудь «липтон».
Около стола стояли два офисных стула с чёрными сидушками из кожзама.
С другой стороны двери, напротив стеллажа стояла кушетка. Обычная медицинская кушетка. В меру потёртая от частого использования.
Я снова потряс головой, прогоняя наваждение. Слишком сильно всё тут было похоже на мой мир. Настолько сильно, что было абсолютно не реально!
