– Если подобное повторится – увольнение без содержания, – негромко проговорил проректор Павиану.
Дальнейшее было просто за гранью. Потому что со мной на руках дракон взмыл высоко в небо. От истинного драконьего в его облике были только крылья – огромные, плавные и очень красивые, сплошь в черных и золотистых чешуйках.
Я никогда в жизни не поднималась в воздух, да еще и так высоко, поэтому прошлось изо всех сил обхватить его шею, прижаться к нему всем телом. Ну и платье… Мое платье, конечно, снова коварно задралось. Но для кого это было неожиданностью?
В небесной вышине было жутко, но так красиво, свободно и светло… Замок и студенческий городок уменьшились до размеров игрушки. А еще, несмотря на шаткость такого положения, в его руках я чувствовала себя в полной и абсолютной безопасности. Чувствовала себя уютно и на своем месте.
Что мне совершенно не понравилось. Так и пари проиграть недолго. Даже выругаться захотелось, помянув моих любимых шеликунов. Собственно, так я и сделала. Но легче не стало.
– Будьте добры отнести меня в мой покой, фэсс Аэлмар, – слабым голосом попросила я.
– Чтобы Рендал сообщила всей академии, и в том числе ректору, в каком состоянии ты явилась? – выгнул бровь дракон. – Хочешь испортить себе репутацию?
На мой взгляд, портить там особо было нечего, особенно после литографии с карикатурой, но слово «репутация» всегда влияло на меня магическим образом.
Поэтому я не сопротивлялась (почти не сопротивлялась!), когда он принес меня на галерею в скале, после чего я оказалась в его кабинете.
– Протестую! – заявила я с мягкого кожаного диванчика, куда он меня бережно уложил.
И теперь освобождал от обуви. Сама бы я этого сделать точно не смогла – золотой кабинет не то, что двоился, десятерился у меня перед глазами.
Ничего себе мармеладки на завтрак...
– Это не по правилам пари!
– Наплевать на пари, – сдержано сказал Аэлмар, медленно развязывая атласные завязки моих туфель.
– Если вы воспользуетесь моим беспомощным положением, то я…
– Пьяные девушки меня не интересуют, – прозвучало холодно.
Дальнейшее помню совсем смутно. Кажется, он коснулся моих волос, отводя локоны с лица, и что-то сказал. А потом я уснула с осознанием того, что обязательно должна запомнить эти слова. Что они важны.
Но, конечно, я забыла. Забыла.
Благо, никаких кошмаров про плевр мне не снилось, и на том спасибо.
А снилось нечто крайне неприличное и удивительно приятное.
С пробуждением было хуже.
В мягком полумраке мерцающего камина кабинет дракона выглядел уютно и интимно, а за окном совсем стемнело. Самого проректора не было. Что меня порадовало.
А то помнится, я что-то там говорила про глаза Аэлмара и озеро…
Ой, загрызи меня шеликун!
Не порадовало то, что голова вполне ощутимо побаливала.
Ну, спасибо, Павиан, удружил со своими мармеладками! Почище Сурии насолил. А еще друг называется!
Кабинет проректора я смогла покинуть беспрепятственно. Пожалуй, все случившееся мне даже на руку. А то бы пришлось гадать, как посреди ночи пройти мимо моего давнего знакомого – орка Бырхгыра, который сторожил ворота академии.
Надеюсь, выходная поездка Сурии и ее бабки ректорессы не отменилась. Но, раз я уже здесь, почти у самой двери в башню, возвращаться в корпус общежития и проверять наличие или отсутствие драконессы уже не резон.
Ночные коридоры академии были темны и тихи, навевая неприятные ассоциации с королевским замком из моего кошмара, но я старалась об этом не думать. Надеюсь, Бырхгыр не делает здесь ночной обход.
А вот и дверь «Таинственного клуба» с сакральной печатью на ней. Я провела пальцами по вязи сложного узора, пытаясь обнаружить возможную ловушку. В ответ на это вязь возмущенно вспыхнула серебром. Интуитивно я почувствовала – это неправильно. Опасаясь, что сейчас включатся сигнальные чары, быстро поднесла к ней перстень-гололит, который должен был подействовать, как ключ.
Сразу несколько неприятных мыслей пришло мне в голову. Что, если Сурия подсунула мне какой-нибудь порченый перстень с какой-то подлянкой внутри? Надо было попробовать хоть разок открыть эту треклятую дверь, почему я это не предусмотрела?
Но, видимо, Дриадья Праматерь ко мне благоволила – в следующее мгновение узор стал золотым, а затем дверь открылась.
Да, я в клубе!
Одна! Без навязчивого внимания Сурии и ее прихлебателей!
Вот теперь я могу беспрепятственно бросить по зале все свои поисковички, настроенные на мою бабушку и предметы, которых она касалась. Точнее, на один предмет – неведомую монетку.
Пока запущенные мной заклинания работали, я, не переставая контролировать все эти стрелочки, круги и различные другие геомагические фигуры, подошла к свитку с гимном.
Который мирно лежал под стеклышком, не зная, что его ждет.
Наш клуб лучший, наш клуб лучший, лучший наш клуб!
Это «Таинственное крыло», это «Таинственное крыло»!
Да здравствует наш союз!
Пусть процветает «ТАНК», слава нашему «ТАНКУ»,
Который достойнейшие крылатые создания сплотил!
Напевая первый куплет, я подняла стекло и присмотрелась к свитку. Чуть ли не носом в него уткнулась.
Ай, да Сурия, ай да драконесса! Все-таки наложила на гимн несколько охранок. Но заморачиваться со сложными боевыми чарами не стала – накинула несколько простых ловушек, что были мне вполне по плечу.
Не особо церемонясь со священной реликвией клуба, я скатала свиток в рулон, и пошла проверять свои поисковички.
Которые, к моему огромному сожалению, неизменно возвращались ни с чем. Я отправляла их обратно по всей зале – полу, стенам, потолку, массивным люстрам и аркам, по всем отдаленным закуткам залы, но все было без толку.
Обидно. Не просто обидно, а ОБИДНО.
Я такую бурную деятельность развернула, чтоб попасть в этот дурацкий «ТАНК», выдержала испытания, поцеловала проектора, чуть ли не выучила этот глупый гимн… И все это вместо того, чтоб искать где-то в другом месте!
Так что, похоже, придется мне отправиться с Туни на бал у короля в национальном леприконском костюме, и объявлять о нашей с ним помолвке.
Или… идти на поклон проректору.
При мысли об этом меня кинуло в жар.
В этот самый момент я, неся под мышкой гимн, направлялась к выходу, чтоб покинуть штаб клуба, и запнулась ногой о какую-то картонную коробку. Я знала, что это за коробки и даже сама помогала их собирать. Это были старые вещи, которые Сурия выгребала по углам и намеревалась выкинуть. Там были какие-то потрепанные флажки, гирлянда в виде змеи, настольная игра с неприличными заданиями, черные шапочки с бумажными крыльями и прочий никому не нужный хлам.
Коробка опрокинулась, и содержимое оказалось на полу. Присев на корточки, я принялась сгребать его обратно. Не знаю, зачем это сделала – ведь могла убрать все одним движением руки.
Темный уголок какой-то пластинки показался из-под горы старых сочинений на тему «Почему я хочу, чтобы меня приняли в клуб «Таинственное крыло». Я потянула жесткий острый край и вытащила ее целиком.
Это была литография, наподобие той, которую я нашла сегодня под порогом нашего с Сурией покоя.
Вот только это была не карикатура, а серьезная картина. Это был клуб «Таинственное крыло» на фоне академии – у каждого на пальце перстень из целикового черного камня. В каком-то очень старом составе – судя по строгому и старомодному крою формы. У сидящих девушек пышные прически и белые платья с пелеринками, а юноши в черных костюмах стоят за их спинами.
Я хотела сунуть изображение обратно в коробку, но взгляд скользнул по лицу одной из девушек и зацепился, улавливая что-то знакомое.
Я ее узнала.
ГЛАВА 21
Проклятие
– Что это? Можно посмотреть?
Эл, который на практическом занятии по некромантии умудрился занять место рядом со мной, робко притронулся к моему плечу.
Кажется, ему тоже совершенно не улыбалось смотреть в центр анатомического театра, где проходило занятие.
