— Позор, Тагаки. И тебе с ним жить до следующей тренировки.
Больше Галей не обращал на Тэко внимания, переключившись на меня и Кеншина.
— Ну что, бездари, теперь ваша очередь позориться.
Мы держались изо всех сил, порой косясь друг на друга.
Кеншин был ниже меня ростом, зато шире в плечах, и вообще весь сбитый и плотный. Руку с мечом он держал уверенно — явно тренировался со стойкой.
На самом деле, я такое упражнение тоже делал в корпусе, но не с полуторным мечом и не в такую жару. Пот тёк по лицу, мышцы напрягались до предела, жилы уже ныли и выпирали под кожей.
Так прошло ещё несколько минут — таких длинных, что можно было уже раз десять сдохнуть от старости.
Галей всё внимательнее наблюдал за нами и даже забыл про свою бутылку, поставив её на столб.
— Полчаса прошло, — прошептал Тэко, тоже пялясь на нас.
Даже он уже понял, что теперь видит не простую борьбу выносливости и времени, а противостояние меня и Кеншина. Крепыш тоже был на пределе, его выдавало лицо, хотя он старался не показывать эмоций. А вот я даже не хотел представлять, какая сейчас у меня физиономия.
Красная, потная и несчастная — наверняка именно такая.
Тэко с открытым ртом продолжал за нами наблюдать, как и Галей. Тот хмурился и о чём-то думал.
Так прошло ещё минут десять.
Жутко хотелось пить, а про боль и напряжение в руке я вообще молчу. Если бы мне её отрубили вместе с мечом, я был бы не против.
Но грёбанный Кеншин всё не сдавался.
Не сдавался и я.
Кажется, другие группы учеников отправились на обед, потому что я услышал голоса и смех у здания школы. Потом несколько человек подошли к рингу, на котором находились я и Кеншин. Ну вот какого хрена им надо? Я и так еле держал меч и понимал, что совсем скоро уроню его. Не хотелось бы делать это на виду у всех.
Не прошло и пяти минут, как ринг окружили почти все ученики школы. Здесь были и Стражи, и Жрецы, и Целители.
Одной из последних пришла Мидори. И в отличие от других учеников, которые смотрели на нас с интересом и восхищением, она сделала недовольное лицо и сразу же направилась к Галею.
— Зачем вы их так мучаете?
— Я? — удивился тот. — Да я вообще ничего не делаю. Эти два ученика делают всё сами. Мне и самому интересно, что из этого получится. Но ждите в своих лечебных озёрах ещё двух идиотов.
Мидори нахмурилась.
— Это неправильно. В школе должны учиться, а не соревноваться во вред здоровью.
Галею её фраза не понравилось.
— Ты будешь учить меня, как учить? Может встанешь на моё место и погоняешь этих парней по Линии Витязей? А я посмотрю, как быстро ты от них сбежишь. Это тебе не мазями мазаться.
Мидори насупилась и отошла от Галея.
Не знаю почему, но именно её бы я не хотел видеть среди толпы. Моя рука готова была вот-вот опуститься, а Мидори, чёрт бы её побрал, как раз внимательно на меня уставилась.
Я не выдержал и зажмурился, чтобы не видеть её лица.
— Они стоят так уже почти час! — услышал я восторженный голос Тэко.
Он говорил что-то ещё, но я не стал прислушиваться — силы заканчивались, в глотке першило от сухости, в башке шумело, а ещё я был готов прирезать Кеншина прямо тут. Этот засранец не оставлял мне шансов на победу.
Я сжал вторую руку в кулак. Галей сразу заметил моё движение и произнёс негромко, будто самому себе:
— Скоро представление упрямцев закончится. Недолго осталось.
Очень ободряюще.
Спасибо вам, учитель. Мне сразу стало легче.
Ещё через полминуты я почувствовал, что моя рука дрогнула.
— Ну вот и всё, день прошёл зря, — хмыкнул Галей, будто разочаровавшись. — Вы же не для меня, а для себя пыжитесь, бараны. Но, видимо, вы не готовы пока к таким упражнениям.
«Вам мало того, что мы уже сделали?!» — хотелось бы зарычать мне, но я лишь стиснул зубы и чудовищным усилием воли заставил свою руку удержаться на месте.
Не знаю, сколько нужно было простоять вот так, чтобы понять истинный смысл слов Галея. До меня дошло только через час мучений. Дошло ли до Кеншина — чёрт знает.
Это грёбанное упражнение было не просто так, оно давало возможность обратиться к внутренним резервам магии, а не только к выносливости, силе мышц и бараньему упрямству.
Не открывая глаз, я выдохнул и обратился к своему психодуху.
По привычке я бы мог назвать его Изъяном, но нет. Отныне это был психодух, теперь он не делал меня уродом, он делал меня сильнее других. Как минимум, сильнее Кеншина, который стоял рядом.
Раньше психодух удостаивался от меня только ненависти, хотя нуждался в уважении и покровительстве своего хозяина. Эта сверхспособность принадлежала только мне, и только я один отвечал за её существование и мощь.
По телу тут же пронёсся мороз.
Психодух будто отозвался на мои мысли. Пока это был всего лишь ответ, не покорение. Но и этого мне хватило, чтобы крепче сжать рукоять меча и задышать ровнее.
Тяжесть оружия перестала быть проблемой.
Затёкшие мышцы и нытьё в костях отошли на второй план, как и зной, и ученики, которые продолжали пялиться со всех сторон, как и мой противник Кеншин.
Теперь это было противостояние не меня и его.
Это было противостояние меня с самим собой.
И если бы я захотел, то смог бы простоять так ещё целый день, только больше не видел в этом смысла. На Кеншина мне было уже наплевать. Может тужиться и дальше, с ним я больше не соревновался. Мне открылась совсем другая истина: в противостоянии с самим собой выиграл именно я, и это был достойный бой.
Я открыл глаза и увидел, что стою на ринге один.
Кеншина рядом не было.
Он сидел на циновке, навалившись на столб ринга, и с несчастным видом разминал плечо. Вокруг стихло, хотя все ученики оставались на месте.
Они молча смотрели на меня.
Галей тоже не сводил с меня глаз.
— А может, день прошёл не зря, — улыбнулся он, нарушив наконец всеобщую тишину. — Вот ты и показал всем, что в тебе есть психодух. Заметил, кстати, что он больше не выглядит таким жутковатым? Никаких чёрных жил. Только вспышка силы и света. Теперь ты не ощущаешь уродства, а значит, он больше не уродует тебя. Вы наконец-то услышали друг друга.
По рядам учеников пронёсся шёпоток.
Я опустил меч и встал прямо, Галей тут же забрал у меня оружие и рявкнул на собрашихся:
— Расходитесь! Представление закончилось! У вас обед остыл!
Толпа нехотя начала расходиться, а вот Мидори снова направилась к Галею с недовольным видом.
— Вы схитрили, учитель. Это неправильно.
— Ну что опять не так? — напрягся Галей.
Девушка указала пальцем на меч, который лежал у ног Кеншина.
— На его мече незаметно проставлен соляной знак! Сфера лёгкости! У него меч был легче, чем у Кирилла! А вы заставили их соревноваться.
Я с претензией уставился на учителя — мне бы тоже хотелось объяснений.
А вот Кеншин поморщился и опустил глаза, избегая встречаться со мной взглядом.
— Ну что вы так на меня смотрите? Прямо как Мастер Ли, когда хочет жрать, — вздохнул Галей. — Кеншин даже не знал, что у него меч вдвое легче, чем у Оками. Зато опоссум вступил в поединок с самим собой, что ускорило его объединение с психодухом. Целый час пришлось ждать, пока до него дойдёт, что надо работать с психодухом, а не просто пыжиться, пытаясь победить соперника, лишь бы не ударить в грязь лицом. Но в итоге день прошёл не зря, как я уже говорил.
Он ничего больше не стал добавлять.
Забрал все три меча и грузным шагом направился к зданию школы. За ним пошли Кеншин и Тэко, а вот я и Мидори остались на ринге.
Девушка покачала головой.
— Твой учитель очень жесток. Как ты его терпишь?
Да, она говорила верно. Галей имел кучу недостатков, но он был чёртов гений, и этого у него не отнять.
Я усмехнулся, глядя на удаляющуюся фигуру однорукого учителя.
— Он хорош. С этим ты спорить не будешь.
— О великий Бартл, — возмутилась Мидори. — Ты такой же псих, как и он. А мне теперь с таким психом ещё и возиться каждый вечер.
