спиной? Запас еды на черный день? — спросил, кивнув в сторону нескольких тел, сейчас валявшихся на земле.
— Тебе они нужны? Я отдам, — ответила матка.
Я не стал ничего говорить на это предложение. За меня это сделали стрелы Шартака, впившиеся в стоявшую рядом с маткой медведку. Стоило порадоваться благоразумию фелина, выбор цели атаки оказался самым правильным. Монстрятина задергалась, но сразу не сдохла, живучая. Однако в это же время начал работу уже скальд, посылая стрелы не столь метко, но все же умело. Матка задметалась, не зная, что сделать — атаковать спрятавшегося в лесу фелина, броситься на наш отряд или же пуститься бегство. Не гроссмейстер, совершенно точно не гроссмейстер! Я улыбался самым дружелюбным образом, радуясь открывающейся картине. А затем губы изогнулись в радостном оскале, когда противник все же определился, всей толпой рванув в нашу сторону.
— Держите строй, Эгиль — песнь доблести!
Гноллы с викингами и без того уже стояли плечом к плечу, скальд также не подвел, начав петь хвалебный вис. А уже в следующую секунду, почувствовав в своем теле волну силы, рванул в атаку я. Земля просто взорвалась под копытами, в лицо ударил поток воздуха, завыл ветер, враги словно в одно мгновение оказались на расстоянии удара. Взмах и верная секира скосила первую шеренгу. Вторая просто оказалась сметена напором. Краем глаза мне удалось уловить упавшую от очередной стрелы медведку, но самый главный враг все еще оставался жив. Матка двигалась вслед за своими миньонами, желая снести врагов массой тела. И я с радостью принял брошенный вызов.
Разогнавшись так, что ноги стало жечь, в решающий момент прыгнул, взмахнув секирой. И обрушил оружие точно на грудь матки. Мое тело сотрясло от удара, но вы бы видели «того парня»! Королева клаконов раззявила рот в крике, задергалась, совершенно не обращая внимание на то, что давит своих же миньонов. Я же вцепился в рукоять секиры, с радостью отметив, как та, от движений противника, все больше расширяет рану.
Чуть пришедшая в себя, матка замолотила по мне конечностями и даже плюнула какой-то омерзительной жижей, которая, словно кислота, принялась разъедать кожу, да только я упорно держался, не давая слабины.
— Ха! Руки коротки! — ответил ей, замечая, как толстые культяпки едва достают до моих конечностей.
В ответ матка дернулась вновь и на сей раз лезвие секиры покинуло рану. Мой полет с верным оружием в руках, оказался ярок, но не долог. Ударившись о землю и прокатившись по ней несколько метров, попутно сбив пару клаконов, я замер на измятой траве, но только на мгновение. Затем сразу вскочил на копыта, игнорирую чуть кружащийся мир. Руки почти рефлекторно повели секирой, срубив бросившуюся в атаку мелкую тварь. Еще через пару секунд земля и небо все же приняли положенные для них места.
— Ну что, второй раунд! — заявил матке, зияющей страшной раной на груди и несколькими стрелами в брюхе.
Сразу двое клаконов попытались загородить мне путь к веселью, но встречи с секирой не пережили. Я сделал еще один шаг, напряг мышцы и…
— Нет! — вырвался наполненный отчаяньем крик из груди.
Крутая, матерая матка прямо на моих глазах взяла и рухнула наземь. Сдохла без всяких «может быть» и «надо проверить пульс». А виновником случившегося оказался фелин, невозмутимо замерший позади поверженной королевы.
— Шартак, ну как так? Я же только начал веселиться! — вознегодовал, опуская копыта на последнего клакона.
— А я голоден. Мы не ели с самого утра, — отбил упрек Шартак, вытирая клинок прямо о тушу поверженной матки.
— Да, поесть бы не помешало, — подумав, согласился с товарищем, — ладно, аргумент принят. Я не в обиде.
И правда, королева оказалась не столь и крутой. Жаль, что не удалось нанести по ней завершающий удар, ну да и ладно. Теперь лучше было позаботиться о себе и речь касалась не только приема пищи. В первую очередь стоило озаботиться внешним видом. На доспехах виднелся ихор и слизь, ноги оказались покрыты ей почти до голеней, про секиру и говорить не стоило, еще и морду стоило вытереть. В общем, привести себя в порядок требовалось, главное где-нибудь отыскать воды. А уже затем поесть. Странно, отчего-то у меня возникало ощущение, что мы о чем-то забыли?
— Ярл, может быть мы уже освободим пленных? — спросил Эгиль.
Мы с Шартаком переглянулись и вот честно, в глазах у каждого отразилась одна и та же дилемма. Которую фелин не постеснялся озвучить:
— Но ведь они же могут все съесть!
Пленных мы все же освободили, но с кормешкой решили повременить. И не из жадности, а просто потому, что уже первый освобожденный от кляпа бонд выдал крайне ценную информацию о том, что найденный здесь десяток людей являлся лишь частью попавших к клаконам жителей. Иные же остались в недавно покинутом улье, причем, возможно, даже в живом виде. Однако насекомые являлись еще теми затейниками и вполне могли запустить в попавших к ним людях процессы, грозящие стать необратимыми. Вариант вместо подданных получить еще несколько десятков клаконов, вот совсем не воодушевлял. Так что мысли о еде и приведении себя в порядок пришлось отодвинуть в сторону и направиться назад. Благо, далеко мы от Острожного не ушли, и уже вскоре оказались перед недавно покинутым проходом, впрочем, перед ним никто задерживаться не стал, сразу нырнув под землю.
Вновь оказавшись в улье, я с большим интересом принялся оглядываться по сторонам. Не то чтобы мне никогда не доводилось бывать в жилищах клаконов с дружеским визитом, но данная раса все же несла в себе немалую экзотику. Так что посмотреть было на что. Например, стены проходов при внимательном взгляде являлись не просто спрессованной землей, но и дополнительно чем-то укреплялись. В свете факелов рассмотреть, чем именно, являлось делом сложным. Но вроде бы это была какая-то слизь, не слишком симпатичная, но определенно хорошо исполнявшая свои функции. В комнатках, попадавшихся нам на пути, также встречались довольно специфичные изделия клаконов. Имелись там своеобразные сундуки, бочки, лежанки и прочее, прочее… К сожалению, все указанное мои подданные вряд ли согласились бы использовать даже за плату. Слишком уж непрезентабельно оно выглядело. Однако вот содержимое сосудов нас таки заинтересовать смогло.
Первая ценная находка обнаружилась благодаря запаху. Уже знакомый аромат, встретивший меня еще на входе в улей, оказался ничем иным, как наводкой к пади. Так назывался уникальный деликатес, производимый исключительно клаконами и весьма ценимый расами «Земель». Мне и самому доводилось его пробовать, действительно вкусная вещь, однако судьба этой находки являлось иной — ее предполагалось пустить на продажу.
Чуть интересней оказались
