Пай обязательно победит, Лимми сразу в это поверила. Широкие плечи, крепкие кулаки. Хотя Пай не выглядел громилой как Бугор. Стройный и красивый. Непонятно только, что Пай нашел в ней. Она не умеет кусаться, выть и рычать, и у нее нет своего зверя. Но если Пай просил ее о поцелуе, значит, ему это не важно? Что Лимана не умеет ничего? И что она обычный человек?
Лимми потрогала свои губы, вспоминая вкус и запах Пая. Племянницы, молодые самочки, уже вовсю бегали на свидания и целовались, хотя были младше Лиманы. Постоянно приставали с расспросами, с кем она встречается, кто ей нравится. Можно теперь считать, что у нее было свидание с Паем? Похвастаться племянницам? Или лучше помалкивать. Раз отец так недоволен.
— Лимончик, — Магда обняла дочку. — Давай, мы с тобой съездим в горы на недельку, краски возьмешь, порисуешь. А? Хочешь?
— Магда, на днях зачисление в призовой фонд. Лимана там должна присутствовать, — Рекс предусмотрительно не подходил близко к жене.
— Ты же говорил, что заочно все сделаешь.
— Заочно теперь не выйдет. Правила изменились.
— Какие правила? Рекс, ты обещал! Если хоть волосок…
— Все волоски Лимми останутся при ней, есть кому проследить, — Рекс поперхнулся, еле удержавшись от рассказа о Пае. Услышь Магда такие новости, скалкой бы дело не обошлось. — Я в контору, дел по горло.
Лимми убежала наверх, к себе в комнату. Мысли о поцелуе не давали ей покоя. Она развалилась в кресле, бессознательно копируя позу Пая. Именно так Пай сидел в медпункте, когда Лимми увидела его в первый раз. Потом взяла блокнот и быстро набросала карандашом портрет Черного Пса. Хищный нос, прищуренные глаза, на губах усмешка. Ворот рубахи расстегнут, на шее клык. Пай волновал ее как-то по-особенному. Лимана впервые пожалела, что она не имеет своего зверя.
На рисунке Черный Пес получился внимательным и благородным. Совсем не походил на зверюгу, как называл его отец. С Лимми он вообще был ласковым и добрым. И если честно, обидно, что отец слишком быстро прервал их поцелуй. Такого как с Паем Лимми никогда не чувствовала. Словно каждая клеточка, каждая капелька крови жаждала присутствия Пая. А от слов “ты моя” до сих пор бросало в жар. Только, наверно, Пай многим так говорил.
Ревность как молния пронзила тело Лимми. Слухов об удачливом контрабандисте ходило много. Даже когда Лимми время от времени ходила в школу, на переменах шептались о похождениях Черного Пса. Лимми не вникала, она была сама по себе, чужие успехи ее не волновали. А теперь? Теперь Лимми хотела все знать о Пае. И быть рядом. У кого можно разузнать? Лимми полночи размышляла, где они могут увидеться с Паем, но так ничего и не придумала.
Через несколько дней Рекс привез Лиману в главную контору стаи. Там, в главном зале, собрались все самочки призового фонда. Щебетали об парнях и спорили, кто кого победит. На Лимми никто не обращал внимания. По сути, она в псовых раскладах пустое место и болтать про бои и бойцов ей было скучно. Отец освободится не скоро. Совет провинций стоял на ушах, закрывая пустые места в судейской коллегии. Члены Совета Рекса в лицо не упрекали, потому что сами вынудили его выставить представительницу стаи. Но за спиной шептались, что псы за человека биться в поединках не должны.
Лимми вышла на крыльцо, потом прошлась по двору. Она редко здесь бывала. Да и что ей тут было делать. Мать всегда противилась ее сближению с псами ровесниками. Сейчас же Лимми интересовало, придет ли сюда Черный Пес? Расспрашивать про Пая она не могла, поэтому шумно втянула воздух, но, конечно, ничего не почуяла. Пожалуй, она скажет отцу, что не будет его ждать, и пойдет домой. Там хоть порисовать можно.
— Привет, Лим, — Пай опять перегородил ей дорогу, его ноздри трепетали. — Любишь какао с маршмеллоу?
— Да, — еле слышно прошептала Лимми и облизала пухлые губы. Мама утром напоила ее какао, и Пай учуял. Черный Пес встряхнулся и глухо рыкнул. Лимми попятилась.
— Стой, малышка, я не хотел тебя испугать… — договорить Пай не успел, потому что Рекс с Бугром вышли на крыльцо и стали осматривать двор. Пай быстро толкнул Лимми за угол в тень и поднес руку к ее лицу.
— Укуси меня, Лимми.
— Зачем? — заикаясь, пролепетала Лимми.
— Я тебя прошу.
— Я не могу, — Лимми все-таки испугалась и замотала головой. — Я не из стаи. Не самка.
— Ты будешь ей, когда вырастешь, а пока ты щеночек. Мой, — глаза Пая загорелись желтым. — Давай, цапни, до крови.
Лимми таращила глаза на руку Пая и не могла себя заставить открыть рот, только нервно сглатывала слюну. Пай просит невозможное. Кусаться, да еще до крови. Люди так не делают. А если Лимми откажется, то Пай начнет ее презирать. Поймет, какая Лимми трусиха и бросит ее. Пай не стал ждать, сам схватил Лимми за левое запястье.
— Смотри, вот так, — Пай резко сжал зубы. Клыки пропороли нежную белую кожу и потекла кровь. Лимми ойкнула и побледнела. Пай быстро вылизал ранки. — Тише, Лим. Теперь ты.
Лимми тряслась как осиновый лист всем телом. Она бы уже заскулила и спряталась, если бы Пай не обнял ее за плечи. Под тяжелой рукой было не так страшно. Решившись, Лимми легонько куснула запястье.
— Сильнее, Лимми, не бойся, мне не будет больно, — Пай улыбался и поглаживал ее по спине.
— Лимана, ты где? — рявкнул Рекс, не видя дочь.
Вздрогнув, Лимми инстинктивно сжала зубы, кровь Пая, соленая, чуть с горчинкой попала в рот. Она старательно облизала запястье, как сделал ранее Пай, и подняла голову.
— Отлично, Лим, — Пай быстро поцеловал ее в губы, убирая языком кровь с уголка рта.
Достав из кармана широкий с тиснением кожаный браслет, Пай надел его Лимане на раненое запястье, закрепив крест-накрест витыми ремешками, на концах которых болтались кисточки. На браслете сверкали два желтых камешка. Удовлетворенно рыкнув, Пай достал второй браслет, с зелеными камешками, и надел на свою руку, скрывая следы от зубов Лимми.
— Завяжи, моя сладкая, — Лимми с трудом, но справилась, пальцы подрагивали. А губы горели от поцелуя Пая.
Она догадалась, что Пай провел какой-то ритуал, привязывая ее к себе, но чувства протеста не возникло. Наоборот, Лимане хотелось теснее прижаться к Паю, хотелось ласки, еще поцелуев и… Она покраснела всем телом от собственных постыдных мыслей, от внезапно накатившего возбуждения. Пай положил руку Лимми с браслетом на свою, тоже с браслетом.
— Нравится? — два браслета рядом, и в самом деле, смотрелись гармонично и очень красиво. — У нас все будет, Лимми. Все, о чем ты сейчас подумала. Скоро. Ты охнуть не успеешь, как я выиграю тебя. Клянусь.
— Я буду держать за тебя кулачки, — Лимми, наконец, улыбнулась, немного смущенная тем, что Пай догадался о ее нескромных желаниях. Такие сильные эмоции она испытывала впервые и плоховато понимала реакции своего тела. Зато Пай прекрасно все видел и был доволен.
Из-за угла вывернул сердитый Рекс, за ним показался Бугор. Оба с недоумением уставились на Пая с Лимми. Следом притащился Тарзан c бумагами в руках. Прибывали вожаки псовых стай из других провинций, а Рекс бегает за дочкой.
— Вот вы где, — Бугор подозрительно принюхивался. Лимми пахла восхитительно, сильнее обычного, интересно почему. Малышка смущена, что Пай ей наобещал? Бугор знал, что Пай всегда играет по своим правилам и побеждает, но уступать Лимми не собирался.
— Я всего лишь подарил Лимане браслет, — Пай демонстративно пожал плечами.
— Ты не имел права, — взревел Бугор.
— Про подарки в правилах Поединков ничего не сказано, — подскочил Тарзан, все еще раздосадованный тем, что Поединки лишились сразу двух опытных судей. И ради кого? Ради непонятно кого, даже не самки. Он уже пожалел, что как и прочие, настаивал на том, чтобы семья вожака Рекса выставила свою представительницу в призовой фонд. Тарзан рассчитывал, что Рекс покажет внучек. Поговаривали, что парочка симпатичных девчат вполне созрела. — Бойцы имеют право ухаживать за понравившимися самками. Хоть за всеми сразу. Это не запрещено.
