окончательности торчала арбалетная стрела. Гаркин преподал мне последний урок.
Я наклонился, чтобы потрогать его тело. И тут же заметил нечто такое, отчего в моих жилах застыла кровь. Незнакомая фигура наполовину скрывала потухшую свечу в северной точке пентаграммы. Линии больше не светились синим. Защитные чары исчезли.
С мучительным усилием я поднял голову и обнаружил, что смотрю в пару желтых, с золотыми крапинками глаз, которые точно были не из этого мира.
Вещи не всегда таковы, какими кажутся.
Мандрагора [2]
Однажды в лесу я столкнулся лицом к лицу со змеекошкой. В другой раз я встретил медведепаука. Теперь, столкнувшись с демоном, я решил последовать примеру того, что спасало меня в вышеупомянутых ситуациях. Я застыл на месте. По крайней мере, оглядываясь в прошлое, я склонен думать, что это был преднамеренный, тщательно продуманный поступок.
Демон ощерился, обнажив двойной ряд острых, как иглы, зубов.
Я решил сменить выбранный мною курс действий. И подумал: а не упасть ли мне в обморок?
Демон провел фиолетовым языком по губам и начал медленно протягивать ко мне когтистую руку. Это решило все! Я резко отпрянул, но не изящным кошачьим прыжком, а отползая на четвереньках. Удивительно, с какой быстротой можно передвигаться таким образом. Главное – получить правильный заряд вдохновения. Я уже мчался назад на всех парах, как вдруг врезался головой в стену.
– У-у-у… – сказал я. На первый взгляд, это не так уж и много, но на тот момент это было самое спокойное выражение боли и ужаса, какое пришло мне в голову.
От моей вспышки демон как будто задохнулся. Последовало несколько прерывистых выкриков, а затем он расхохотался. Нет, не тихим, угрожающим смехом, а искренним восторженным смехом человека, который только что увидел что-то по-настоящему забавное.
Меня это одновременно тревожило и раздражало. Раздражало, потому что у меня росло подозрение, что источник его развлечения – я. Тревожило, потому что… он был демоном, а демоны…
– Они холодные, злобные и кровожадные, – выдохнул демон, как будто прочитав мои мысли. – Ты действительно купился на эту строчку, малыш?
– Извини? – сказал я, так как не смог придумать ничего лучше.
– Что-то не так с твоими ушами? Я сказал «холодные, злобные и…»
– Да, да. Я хотел спросить, что ты имел в виду.
– Я имел в виду вот что: готов спорить, что ты был сильно напуган несколькими удачно подобранными словами моего уважаемого коллеги. – Он ткнул большим пальцем в сторону тела Гаркина. – Прошу прощения за драматизм. Мне показалось, что для того, чтобы скрасить этот трагический момент, капелька комического облегчения не повредит.
– Комического облегчения?
– Вообще-то я не мог упустить такую возможность. Ты бы видел свою физиономию!
Он усмехнулся себе под нос, вышел из пентаграммы и принялся неторопливо осматривать помещение.
– Так это новое обиталище Гаркина? Ну и дыра! Кто бы мог подумать, что он опустится до такого?
Сказать, что я был в недоумении, – значит ничего не сказать. Я не знал, как именно должен вести себя демон, но явно… нет, только не так.
Я мог бы броситься к двери, но мне вряд ли угрожала непосредственная опасность. Либо это странное существо не собиралось причинять мне вред, либо он был уверен, что всегда сможет остановить меня, даже если я попытаюсь сбежать. Ради здоровья своей нервной системы я предпочел предположить первое.
Демон продолжал осматривать хижину, а я изучал его. Он был гуманоидом; то есть у него было две руки, две ноги и голова. Невысокого роста, но крепкого телосложения, в плечах чуть шире, чем люди, и очень мускулистый. И все же он не был человеком. В том смысле, что вы вряд ли видели много безволосых людей, чье тело было бы полностью покрыто темно-зеленой чешуей, а заостренные уши плотно прижаты к голове.
Я решил рискнуть и задать вопрос.
– Э-э-э… прошу прощения…
– Да, малыш?
– Ты ведь демон, не так ли?
– Что? Ах да, думаю, можно сказать, что да.
– Тогда, если тебя не обидит мой вопрос… почему ты не ведешь себя как демон?
Чешуйчатый недовольно посмотрел на меня и поднял голову к небу в мученическом жесте.
– Ну что за напасть! Вокруг одни критики. Скажи, малыш, ты был бы счастливее, если бы я зубами вырвал тебе горло?
– Нет, но…
– Если уж на то пошло, ты сам-то вообще кто такой? Невинный свидетель или пришел с ассасином?
– Я с ним, – поспешил ответить я, указывая трясущимся пальцем на бездыханное тело Гаркина. Его фраза о том, что он вырвет мне горло, снова вывела меня из равновесия. – Или, по крайней мере, был. С Гаркином. Он тот, кто призвал… э-э-э… Я… я был его учеником.
– Кроме шуток? Ты ученик Гаркина? – Он вытянул руку и начал приближаться ко мне: – Рад… эй, что такое?
Он шагнул ко мне, и я машинально попятился от него. Я пытался сделать это как можно небрежнее, но он все равно заметил.
– Потому… потому что… ты демон.
– Точно. И что из этого?
– Э-э-э… по идее, демоны…
– Расслабься, малыш. Я не кусаюсь. Послушай, я старый приятель Гаркина.
– Мне ведь не показалось… ты сказал, что ты демон?
– Верно. Я из другого измерения. Путешественник по измерениям, или, для краткости, демон. Понял?
– Что такое измерение?
Демон нахмурился.
– Ты точно ученик Гаркина? Я имею в виду, он вообще ничего не рассказывал тебе об измерениях?
– Нет, – признался я. – В смысле, да, я его ученик, но он никогда не говорил мне ни о каких изнурениях.
– Измерениях, – поправил он меня. – Измерение – это другой мир, на самом деле один из нескольких, существующих одновременно с ним, но на разных уровнях. Теперь понятно?
– Нет, – бесхитростно признался я.
– Ладно, просто прими к сведению, что я из другого мира. В моем мире я такой же волшебник, как Гаркин. У нас действовала программа обмена. Мы могли вызывать друг друга через барьер, чтобы произвести впечатление на наших учеников.
– Мне показалось, ты сказал, что ты демон, – недоверчиво сказал я.
– Сказал. Видишь ли, малыш, в моем мире ты сам был бы демоном, но в данный момент я в твоем, поэтому демон я.
– Мне показалось, ты сказал, что ты волшебник.
– Я отказываюсь в это верить! – гневно воззвал демон к небесам. – Я стою здесь и спорю с каким-то придурочным учеником! Послушай, малыш…
Он снова пристально посмотрел на меня.
– Ладно, попробуем иначе. Ты собираешься пожать мне руку или мне лучше вырвать тебе сердце?
Раз уж он так выразился… Я это к тому,
