Вокруг собрались оборванцы, все разного возраста и непохожие друг на друга. Они стояли вокруг Арвида, молчали и смотрели. А Грэм довольно возвышался над ними, показывая своё превосходство.
Они снова издевались над Арвидом. Он видел их ухмылки, их довольные лица, удовольствие от того, что им удалось видеть унижение кого-то, кому повезло в жизни больше, чем им.
Но Арвид не позволит им так просто себя унижать. Он снова бросился вперёд и вцепился в лицо Грэма. Но тот ловко извернулся и ухватил зубами нацеленную на него кисть. Арвид громко закричал, врезал локтем по роже Грэма, но тот не собирался так просто отпускать свою жертву. Он вцепился в Арвида зубами, точно голодный зверь в свою добычу. Арвид ударил по лицу ещё раз, и ещё, пока тот наконец-то не разжал челюсти и не отпрыгнул назад. Арвид упал, отполз подальше и схватился за укушенную кисть. Рука онемела, а из покрасневшего укуса сочилась кровь. Арвид сжал рану что было сил. С каждой упавшей каплей крови он всё труднее контролировал себя и всё сильнее хотел сжечь противника к чёртовой матери. Тем временем Грэм с разбитой бровью и кровоточащим носом победно наблюдал. Арвид сквозь зубы проговорил:
— Будешь продолжать — тебе не поздоровится, урод.
Тот усмехнулся.
— Пока нездоровится только тебе, — он присел на корточки. — А я хотя бы повеселюсь, — Грэм кому-то кивнул.
Пацаны зашевелились, кто-то пнул Арвида в спину, а он даже и не понял, кто именно. Потом ещё один пинок с другой стороны. Арвиду осталось лишь свернуться клубочком и спрятать голову. Она гудела и разрывалась, в груди с каждым ударом все сильнее закипала ярость, сдерживать её становилось всё сложнее.
Тут пинки прекратились. Арвид поднял голову, чтобы осмотреться, и тут кто-то вылил на него горшок с испражнениями. Арвид зажмурился, сморщился, уткнулся в землю, с трудом подавив рвотный рефлекс, а вокруг все громко захохотали.
В ушах звенело от ненависти, голова кружилась от боли, а в груди жгло от обиды. Лёгкие сводило судорогой, Арвид нервно глотал воздух, захлёбываясь им и царящим вокруг смрадом.
К нему подошёл Грэм и с отвращением пнул облезлым ботинком.
— Ну что, вонючка, — раздался свысока его голос. — Хватит для первого раза? Или хочешь получить по полной?
Арвид сел и посмотрел на своего обидчика. Он крепко держал себя за запястье укушенной руки. Кончики пальцев на ней начало больно покалывать, место укуса полыхало жаром.
— Отпусти Талько, — проговорил Арвид, сдерживаясь из последних сил.
— Он с тобой не пойдёт. Ты же его бросил, забыл? А мы не бросим, — затем присел перед Арвидом на корточки и, морщась от смрада, с отвращением выдавил: — Да и что ты сделаешь? Папочке пожалуешься?
Грэм сидел так близко, что можно было разглядеть дырку на месте выбитого зуба. Арвид резко дёрнулся и схватил Грэма за шиворот. В нём кипела злость и ненависть.
— Делай, что говорю! — закричал Арвид.
Тут за спиной Грэма послышались испуганные охи. Арвид не обращал на них внимания, он смотрел в лицо Грэма. Наконец-то самодовольная улыбка пропала. Мгновение Грэм пялился на Арвида, а потом резко отскочил. Арвиду не хватило сил удержать его. Он повалился вперёд, в последний момент выставив руки, чтобы не удариться лицом. Он смотрел на них, на укус в форме полумесяца и на стекающие по кисти тёмные капли крови. Картинка перед глазами была размытой, плыла и искажалась.
— Он одержим! — крикнул кто-то.
Арвид поднял взгляд. Испуганные пацаны вместе с Грэмом пятились от него, а крохотный и беззащитный на их фоне Талько в ужасе забился в угол. Его огромные от страха глаза не отрывались от Арвида. Тут Грэм схватил попавшую под ноги палку и, выставив её вперёд, заорал:
— Одержимым место в Преисподней! — Арвид разглядел на конце палки торчащий из неё гвоздь. Самодельное оружие тряслось в руках Грэма, а тот продолжал орать: — Гореть тебе в проклятом пламени!
— Нет, — покачал головой Арвид, не в силах больше сдерживать злобу. — Это тебе гореть.
Он бросился на Грэма выставив руки вперёд. Перед глазами мелькнул крохотный огонёк пламени. Слишком поздно Арвид осознал, что это пламя — его. Он не успел ничего сделать. В один момент весь мир охватил огонь. Арвид чувствовал невыносимый жар, чувствовал, как пламенная злоба вырывается из его рук, как сохнет и лопается на ладонях кожа, как огонь двигается от кончиков пальцев всё выше и выше, обжигая лицо и бросаясь в глаза. Раздался чей-то короткий крик, затем боль поглотила Арвида полностью, и он потерял сознание.
Очнулся Арвид от звука шагов. С трудом ему удалось открыть глаза. Он не чувствовал рук и ног, а мир застелила белая пелена. Кто-то наклонился к нему. Арвид с трудом разглядел знакомые ярко-зелёные глаза и огромный сверкающий изумруд в виде глаза на обруче, украсившем лоб.
— Всё хорошо, — успокаивающе проговорил мелодичный голос.
Арвид не мог пошевелить головой. Он смотрел на склонившегося к нему молодого человека и расстилающуюся за ним белую высь. Пелена начала отступать. Арвид разглядел белые хлопья, кружащиеся вокруг и ложащиеся на белое одеяние и длинные светлые волосы представшего перед ним мужчины.
Человек в белых одеждах снял свой плащ и укрыл им Арвида, точно одеялом. Вокруг них поднялся вихрь белых хлопьев, закружился в хороводе, улетая вверх. Арвид неуклюже перевалился на бок, и его взгляд упал на обгоревшие кирпичи, покрытые чем-то белым, точно снегом.
— Смотри на меня, — проговорил человек, приподнимая Арвида с земли.
Арвид с трудом перевёл взгляд на знакомое лицо. Он хотел что-то спросить, но не смог произнести ни звука, просто молча уставился в яркие глаза. Человек взял его на руки и встал. Его длинные одеяния подняли очередной вихрь. Теперь Арвид осознал, что это был пепел.
Человек развернулся и понёс Арвида прочь от этого места, продолжая что-то говорить и успокаивать. Но Арвид плохо слышал его. В ушах гудело, голова раскалывалась, а перед глазами
