Ознакомительная версия.
Самым больным местом были тетки из бухгалтерии. Там служили исключительно женщины, причем они четко делились на две группы. Заслуженные работницы пенсионного возраста, трудившиеся в этом здании еще при Брежневе, и молодые девахи, совсем недавно окончившие институт (или какие-нибудь курсы).
Первые боялись компьютеров, как огня, относились к ним с врожденным недоверием и ностальгически вздыхали по таким простым и понятным счетам. Во всех своих ошибках они винили проклятую технику, не желающую им подчиняться, и Сергея, специально над ними издевающегося (по их мнению). Бабульки то и дело катали на несчастного сисадмина кляузы начальству, требуя его уволить. К счастью, Петр Иванович не обращал на эти писульки внимания — тетки в свое время точно так же жаловались и на Володьку, да и на всех прочих сисадминов, перебывавших в этой фирме (они, как выяснилось, сменялись в «Питерстрое» чуть ли не каждый год).
Вторые же компьютеров не боялись. Они перед ними благоговели. Сергей давно отчаялся понять, как эти девчонки умудрились получить свои дипломы — они не разбирались в самых простейших вещах. Очередное «ой, Сережа, компьютер опять сломался!» почти всегда оказывалось случайно свернутым окном или попыткой загрузиться с дискетой в дисководе. По-английски все они говорили свободно… согласно рабочим резюме. Однако когда компьютер вежливо просил вытащить дискету и нажать любую кнопку, девчонки только бестолково пучили глаза и смущенно хихикали, замечая слово «abort».
К тому же все молодые (и не очень) бухгалтерши и секретарши отчаянно хотели замуж. Неважно за кого, лишь бы муж был не слишком пьющий, нормально зарабатывал… ну и не совсем уж урод, конечно. Сергей этим требованиям более или менее удовлетворял, а потому буквально осаждался осатаневшими девками, мечтающими о домашнем очаге. А у него был твердый принцип — с коллегами по работе шашней не заводить. Однажды он на этом крепко обжегся, и с тех пор перестраховывался. А жениться Сергей не торопился, вполне резонно рассуждая, что это он еще успеет, и вообще — от добра добра не ищут. В конце концов, ему даже тридцати еще нет — куда торопиться?
Здесь, в круизе, Чертанову опять-таки приходилось заниматься своей основной профессией — настройкой компьютера. Петр Иванович прихватил с собой целых два могучих агрегата с кучей наворотов: один детям — в игрушки играться, и один себе — работать. Если, конечно, преферанс можно назвать работой. Сергей пару раз пытался обучить начальника более навороченным играм — «Quake» хотя бы. Тот некоторое время с интересом наблюдал, как морской пехотинец палит по электрическим мишкам из гранатомета, а потом решительно заявил, что для него это слишком замудренно. И снова уселся за преферанс. Причем играл он в старую-престарую модель — дремучего восемьдесят восьмого года. Все прочие варианты точно так же объявлялись чересчур замудренными. Сергей давно отчаялся понять, зачем для этой антикварной игрушки нужны четвертый пень, две тысячи метров оперативки, огромные колонки и проигрыватель DVD. Единственный звук, который она иногда издавала, выводился через спикер системного блока. А кроме нее на винте присутствовал только «Word» и коллекция анекдотов, которую Сергей скачал шефу в прошлом месяце.
Тот до сих пор не научился ее запускать.
Но у шефа по крайней мере все работало стабильно (да и чему там ломаться, спрашивается?). А вот его детишки… да, с ними хлопот было побольше. Колобковых-младших насчитывалось четыре штуки — Светлана семнадцати лет, Вадим и Евгений пятнадцати (близнецы) и одиннадцатилетняя Ольга. Они постоянно дрались за место у единственного компьютера (к отцовскому их не допускали), загружали его играми под завязку, причем использовали исключительно пиратские копии, хотя отсутствием денежных средств семья отнюдь не страдала. Сергею то и дело приходилось пылесосить винчестер — незамутненные подростковые мозги искренне верили, что он безразмерный, и ужасно обижались, когда место заканчивалось. Сто пятьдесят гигабайт — это, конечно, довольно много, но учитывая размеры и количество современных игр… в общем, надолго этого не хватало.
Плюс еще и вкусы у всех четверых были разные. Света отдавала предпочтение красочным трехмерным квестам вроде «Атлантиды», Оля играла только в «Sims» и аркады про Гарри Поттера, Вадик резался в стрелялки, а Женя обожал стратегии. И все они почему-то считали, что сисадмин просто обязан разбираться в компьютерных играх. Сергей замучился твердить им, что он тоже не прочь иногда угнать пару машин в «GTA» или повоевать с клисанами в «Рейнджерах», но это совсем не значит, что он знает наизусть все коды и секреты во всех геймах без исключения. Когда Света будила его среди ночи и невинным голосом спрашивала, на сколько оборотов повернуть хрустальное колесо, чтобы открылась дверь на третьем этаже дворца фараона, ему хотелось выпрыгнуть за борт.
Конечно, за одни только компьютерные знания Чертанова в круиз бы не взяли — мало ли в фирме сотрудников? Колобкова привлекли феноменальные языковые способности Сергея. Если бы он мог представить свою жизнь без компьютеров, то обязательно бы стал переводчиком. Ибо владел пятью языками (не считая русского) — английским, немецким, французским, испанским и португальским. Не то чтобы в совершенстве (скорее даже наоборот), но тем не менее. Такой член экипажа в плавании всегда пригодится — сам Колобков кроме русского знал только несколько немецких слов, подхваченных у Грюнлау (и вставлял их по поводу и без повода).
— Серега, ты о чем там задумался? — окликнул его шеф, вытирая пенные усы. — Морская болезнь, что ли? Дуй сюда, в преф срежемся! Гюнтер, ком цу мир, битте!
— О, марьяж! — потер руки Грюнлау. — Это есть хорошо, эта игра развивать логический мышлений!
Сергей неохотно уселся напротив и снял колоду, нетерпеливо протянутую Колобковым. Еще одна причина, по которой его взяли в круиз — нужен был третий для преферанса. В семье у шефа никто не играл, Гена с Валерой так и не смогли осилить ничего сложнее «дурачка», а штурман с механиком не любили карт. Зато вот Грюнлау готов был играть днем и ночью, утром и вечером, летом и зимой.
Гюнтер Грюнлау уже много лет был лучшим другом Колобкова. Удивительная общность характеров — все, что нравилось одному, нравилось и другому. Пиво, колбаса, баня, карты… впрочем, это много кому нравится. Но Грюнлау даже внешне выглядел копией своего русского друга — такой же маленький, кругленький, розовощекий. Только волосы, хоть и редкие, все-таки присутствуют на законном месте, а под носом усы — жиденькие, черненькие, почти как у Гитлера.
— Раз! — гордо заявил шеф, посмотрев карты.
Ознакомительная версия.
