Герда танцевала всего один раз — как доложил Дэн, «с тем белобрысым, ну помнишь, который после свадьбы возьмёт фамилию жены, если не совсем дурак…» А, Терри. Не устоял, значит, против чар Ниви! Хотя девица у него, Как-её-там, наверняка выглядит ненамного хуже, но, значит, в чём-то всё же проигрывает. Или это просто извечный мужской рефлекс — изведать неизведанное? Всё попробовать, оценить, сравнить, с тем, чтобы в результате вернуться к самому первому варианту?
Смешно. Было бы, если бы дело не касалось его сестрёнки. Давно уже взрослой, самостоятельной, эгоистичной и стервозной ледышки, какой считают её окружающие. Снежной Королевы, которой по ошибке досталось тёплое искреннее имя Герда. Рихард ещё со школы, когда начал изучать испанский, прозвал её Нив, Ниви — настолько она была похожа на хрупкую сверкающую снежинку. Белокожая, белокурая, с огромными синими глазами и хрустальным голосом… Дэн говорит, что в последнее время она становится всё больше и больше похожа на него, даже внешне. «Такая же красивая замороженная рыбина». Скрытная, жёсткая и равнодушная ко всему и всем. Наверное, хорошо, что он не видит её такую. Только слышит. И, смирясь, принимает… Но всё ещё помнит её прежнюю — беззаботную смешливую девчонку, которая так любила сказки. И чтобы непременно с хорошим концом!..
В жизни всё оказалось наоборот. Мир, которому она безраздельно доверяла, рухнул в одночасье, и любимый старший брат, почти бог, вдруг оказался бессилен что-то изменить. Не смог заслонить её от боли, не защитил, не уберёг… Самые страшные слова Рихард услышал от неё спустя год после смерти родителей. Как она обо всём узнала, кто сказал ей?!
…Сколько она тогда выпила, набираясь смелости, прежде чем выплюнуть ему в лицо своё «ненавижу»? «Это ты во всём виноват, ты!! Если бы не ты, они оба были бы живы! Ты мне больше не брат!!»
Утром пришло раскаянье. Конечно, он простил её. Свою маленькую растерянную сестрёнку, единственного близкого для него человека… И при этом такого далёкого. Рихард не обманывался на свой счёт, понимая, что в глубине души она так его и не простила. Что она стыдится этого и по-своему продолжает любить его, но их отношения никогда уже не станут прежними. Верить людям Герда, похоже, разучилась навсегда…
А вот время от времени делать глупости — со скуки, кому-то назло, да хоть себе — это по-прежнему пожалуйста! Дэн исправно докладывал: Ниви заигрывает с блондином, Ниви стравливает между собой двух девиц, Ниви командует какому-то толстопузу принести ей коктейль, чтоб подходил по цвету к платью (и где он возьмёт такую ядовитую гадость!) Ниви решает станцевать танго… опять этот белобрысый, чтоб его! Куда только смотрит его личный Цербер?!
— А ты не плюйся ядом, а сам её пригласи. А Терри пришли ко мне, пусть посидит рядом, поблеет…
Друга как ветром сдуло. Возмущённое Гердино «отцепись, извращенец!» заглушила страстная аргентинская мелодия; её несостоявшийся кавалер послушно плюхнулся на соседний стул — развлекать «скучающего» хозяина. Неприятный у него голос, высокий и действительно какой-то блеющий. И парфюм тоже неприятный, слишком сладкий. Рихард мысленно назвал собеседника «Зомби» и стал вынужденно расспрашивать о том, кем он приходился покойной жене Войта, надолго ли приехал в их края, в какой области работает, и прочая, и прочая. Терри запинался и мямлил — словом, оправдывал первое впечатление. Слабак. Но слабак явно обеспеченный, иначе чем бы он смог заинтересовать хищницу «Герду-два»?
— У вас очень красивая сестра.
На ловца и зверь!
— Как и ваша невеста.
— Откуда вы… Ох, простите!
Вот же бестолочь.
— Я в этом абсолютно уверен.
— Вы правы. Сэм тоже…
— Сэм?
— Ну, Саманта. Она любит, когда её так называют. Как мальчишку…
— У неё короткие волосы?
— Нет, наоборот, целая грива. Она на мальчишку совсем не похожа.
— А на Герду? Она ведь тоже блондинка?
— К сожалению, нет. Сэм рыжая.
Надо же, прокололся!
— Ну, то есть не совсем рыжая, а потемнее. Но при ярком свете…
— Значит, шатенка.
— Точно, шатенка!
— Опишите её одним словом.
Даже любопытно.
— Сексуальная!
Хм, ожидаемо, но… Судя по голосу, кое-кто пялится сейчас аккурат в сторону Герды. Что же она там вытворяет? Бедный Дэнни…
— А вот и Саманта! Вы позволите?
— Разумеется.
Терри не сдержал облегчённого вздоха.
Интересно, какая пара смотрится эффектнее — шатенка с блондином или блондинка с шатеном? Чёрт, по-настоящему интересно! Он бы лично поставил на «снежинок», но одна из них уже явно в неадеквате, так что «голубкам» и карты в руки… Сэм. Надо же.
Что-то острое вскользь задело Рихарда по руке и упало на пол рядом с его креслом. Он машинально нагнулся и осторожно провёл ладонью по гладкому паркету. Ага, вот оно! Вернее, она. Небольшая дамская брошь в виде кленового листка. Из янтаря, — определил Хантер, поглаживая её пальцами. Хороший, «тёплый» камень. И запах на нём — тонкий, едва заметный, странно-знакомый… И чертовски приятный. Чертовски! Чья же это вещица? Никто из его сегодняшних гостий так не пахнет…
Он сделал вид, что опирается подбородком на руку, и поднёс листок к самому лицу.
— Простите.
— Да?
Рихард с досадой обернулся на голос, возвращаясь в реальность. К своей дурацкой вечеринке и не менее дурацким «невестам».
— Господин Хантер, верните, пожалуйста, мою любимую брошку! Я уже чуть не под все диваны заглянула, и вдруг вижу — она у вас. Не понимаю, как она так далеко укатилась…
О. А ведь это никакая не «невеста»!
— Наверное, из-за того, что вы чересчур страстно танцевали?
Наверное, из-за того, что я захотел, чтобы ты сама ко мне подошла?
Рихард с трудом погасил предвкушающую улыбку. Демонстративно сжал свою находку в ладони и кивнул — не на тот стул, что до этого занимал Зомби, а на стоящее с другой стороны от него такое же удобное кресло.
— Присаживайтесь… Сэм. Уделите мне несколько минут?
— С удовольствием.
Преждевременное заявление, дорогуша!
С учётом того, что он сейчас выключит «любезного хозяина» и включит «бесцеремонного». Интересно, как она себя поведёт? Возмутится, встанет и уйдёт или, как и её женишок, будет послушно мямлить «да, нет, не знаю»? Если последнее, значит дрянной из него психолог.
Пауза затянулась. Рихард поигрывал брошкой перед носом у её владелицы и ждал, когда у той закончится терпение. Не дождался. Она лишь подалась в его сторону, опасаясь за музыкой не расслышать вопрос. Неожиданно для себя он сделал тоже самое… И во второй раз начисто выпал из реальности, с трудом удержав на лице прежнюю невозмутимую маску.
