Найдя безопасное место подальше от пончиков, я посмотрела на кусочек неба, обрамленного крышами. Орден Даров Милосердия предлагает только то, что подразумевается в его названии: милостивую помощь каждому, кто ее просит. Если вы можете заплатить, они возьмут плату; а если не можете — они убьют подонков бесплатно от вашего имени. Официально их миссия состоит в том, чтобы защитить человечество от всякого зла с помощью магии или оружия. Проблема в том, что их определение вреда было достаточно гибким, а иногда милосердная помощь означала, что они отрубят твою голову.
Орден совершил много безнаказанных поступков. Членство в ордене слишком авторитетно, чтобы его игнорировали, и искушение полагаться на него слишком велико. Он был одобрен правительством как третья часть правоохранительного триумвирата. «Подразделение Паранормальных Явлений», «Военные Подразделения по Сверхъестественной Обороне» и «Орден Рыцарей Даров Милосердия» — все они должны хорошо ладить и держать общественность в безопасности. В действительности это не совсем так. Рыцари Ордена полезны, компетентны и смертоносны. В отличие от наемников Гильдии, они не были мотивированы деньгами и держали свои обещания. Но в отличие от наемников, они также вершили суд и верили, что всегда знают, что лучше.
Высокий мужчина зашел в комнату ожидания. Я почувствовала вонь прежде, чем увидела его, — тошнотворно сладкий запах гниющего мусора. Мужчина был одет в широкий коричневый плащ, испачканный чернилами и жирными пятнами и измазанный таким многообразием продуктов питания и обычным мусором, что он выглядел, как молодой Иосиф в его разноцветном пальто. Пальто было расстегнуто, позволяя увидеть омерзительную рубашку: сине-красную с зеленой полоской. Оранжевые подтяжки держали его грязные брюки цвета хаки. Он носил старые со стальным носком ботинки десантников и кожаные перчатки с открытыми пальцами до костяшек. На его голове сидела фетровая шляпа, старомодная федора , испачканная на славу. Из-под шляпы редкими прядями свисали густые волосы мышиного цвета.
Он увидел меня и поправил свою шляпу, держа ее поля между указательным и средним пальцами, как некоторые люди держат сигареты, и я мельком увидела его лицо: резкие черты, трехдневная щетина и бледные глаза, бегающие и холодные. Его взгляд вызвал во мне тревогу, и мне захотелось отойти на безопасное расстояние.
— Мэм, — произнес он протяжно.
И чертовски меня напугал. Я улыбнулась ему.
— Доброе утро.
Мое приветствие больше походило на «хоро-ошая собачка». Мне нужно было как-то протиснуться к двери.
Администратор пришел мне на помощь:
— Можете войти, дорогая, — позвала она.
Мужчина отступил в сторону, слегка поклонившись, и я прошла рядом с ним. Уголком куртки задела его пальто, подобрав микробов, способных победить маленькую армию, но не отдернула её.
— Приятно было познакомиться, — пробормотал он, когда я прошла мимо.
— И мне приятно было познакомиться, — сказала я и скрылась в офисе покровителя.
Я очутилась в большой комнате, по крайней мере, в два раза больше офисов, виденных мною ранее. Тяжелые бордовые шторы прикрывали окна, пропуская достаточно света для создания комфортного полумрака. Массивный полированный стол из вишневого дерева занимал большую часть комнаты, поддерживая картонную коробку, тяжелое пресс-папье из мескитового дерева со значком Техасского рейнджера и пару коричневых ковбойских сапог. Ноги в сапогах принадлежали широкоплечему человеку, который откинулся на негабаритное, черное, кожаное кресло, держа телефон около уха. Рыцарь-Покровитель.
Когда-то он, вероятно, был очень сильным, но теперь его живот напоминал «пивной бочонок» — как любил говорить мой отец. Мужчина остался таким же большим и сильным и, наверное, мог бы быстро двигаться, даже несмотря на своё телосложение. Он был одет в джинсы и темно-синюю рубашку с бахромой. Я не знаю, делают ли еще такие. Подобную одежду шили на мужчин другой комплекции. Покровитель походил на джинна Отри, долго злоупотреблявшего шоколадками.
Рыцарь посмотрел на меня. У него было широкое лицо с массивной квадратной челюстью, изучающими голубыми глазами под тяжелыми бровями и кривой после многочисленных переломов нос. Шляпа скрывала волосы или, скорее, их отсутствие, но я готова поспорить, что то, что там все-таки растет, должно быть серым и коротким.
Покровитель жестом пригласил меня сесть в одно из небольших красных кресел, стоящих перед столом. Я села, взглянув на картонную коробку на столе. В ней лежал недоеденный пончик.
Рыцарь продолжил телефонный разговор, так что я осмотрела офис. Большой книжный шкаф, также из темного вишневого дерева, стоял у противоположной стены. Над ним я увидела большую деревянную карту Техаса, украшенную полосками колючей проволоки. Под каждой из них золотом были выгравированы наименование производителя и год.
Покровитель закончил свой разговор, повесив трубку, так и не сказав ни слова.
— У вас есть бумаги, которые Вы должны были давно предъявить.
Я протянул ему мой ID наемника и полдюжины рекомендаций. Он пролистал их.
— Вода и канализация, да?
— Да.
— Нужно быть смельчаком или глупцом, чтобы спуститься в канализацию в наши дни. Так, кто Вы?
— Я не глупа, но, если скажу Вам, что смелая, Вы прибьете ко мне ярлык головореза, так что буду загадочно улыбаться, — сказав это, я одарила его самой лучшей загадочной улыбкой. Он не пал передо мной ниц, не поцеловал ботинки и не пообещал весь мир. Я, должно быть, теряю форму.
Покровитель скосил глаза на подпись:
— Майк Телес. Я с ним раньше работал. Он ваш постоянный клиент?
— Вроде того.
— И каков был последний заказ?
— Кто-то украл у него много техники, и он думал, что в этом виноват маленький маракиан .
— Они морские, — сказал он. — И умирают в пресной воде.
Толстый увалень, который ест напудренные пончики с желе, носит рубашки с бахромой и распознает непонятное магическое существо за секунду без единого сомнения. Покровитель. Эксперт экстраординарного камуфляжа.
— Вы разобрались, в чем там дело? — спросил он.
— Да. Всему виной рогатый червь, — ответила я.
Если он и был впечатлен, то не показал этого.
— Вы его убили?
Очень смешно.
— Нет, просто заставила понять, что ему тут не рады.
Воспоминание пронзило меня, и на мгновение я вновь иду, спотыкаясь, по тусклому тоннелю, наполненному жидкими экскрементами и грязью, которая доставала до бедер. Моя левая нога горела ледяной болью, и я из последних сил тащила ее, в то время как позади из огромного бледного тела червя кровь выливалась в грязь. Пятно зеленой крови разлилось на поверхности, каждая её клетка — крошечный живой организм, снедаемый одной-единственной целью: воссоединиться. Независимо от того, сколько раз или за сколько миль друг от друга это существо появлялось, это был всегда тот же рогатый червь. Только один, и он регенерировал бесконечно.
