Смущенно улыбнувшись, поймала себя на том, что и сама не против сблизиться с лордами в самом примитивном смысле. Даже сейчас их тела пахли теплом и лесом, вызывая желание тереться носом о горячую кожу, как затосковавшая по ласке кошка.
— Я хочу сбежать.
— С собственной свадьбы? — удивился Харланд. — Нет уж, любимая, придется еще немного потерпеть.
Любимая?
Шокировано оторвавшись от мужской груди, уставилась на северного блондина, шумно моргая. Видимо, правильно оценив реакцию, Харланд закатил глаза, продолжая улыбаться, и потянулся к моему лицу, без стеснения целуя в губы.
Сладкий вкус бера заполнил рот, вызывая желание замурлыкать, и я невольно опустила ресницы, забывая, о чем думала.
— Конечно, я тебя люблю, — прошептал он, отрываясь на крупицы мгновений, чтобы еще раз коротко коснуться губ. — Дело не только в парности, Ласка.
— Ты раньше не говорил, — закусывая порозовевшие губы, повела плечом. — Непривычно.
— Так привыкай, — Вард по-хозяйски притянул меня к себе, перехватывая свою очередь поцелуев, но, в отличие от Харланда, проявил больше напористости, языком пробуя меня на вкус и накрывая широкими ладонями покрасневшие щеки. — Мы тебя любим — так же крепко, как крепка медвежья хватка.
— Красноречиво, — улыбнулась, будучи тут же поднятой в воздух и усаженной на плечо. — Оу!
— Награда наша. Прав твой дядя — ты солнца свет, рыжий и теплый. Командуй, воевода: сбегаем или остаемся?
На секунду погрузившись в сомнения, приняла единственно верное решение.
Глава 17
Наша теперь уже полноценная стая неслась все дальше от крепости, поближе к горам.
Лорды, как я и думала, заранее нашли место для ночлега. Приготовили замечательную полянку, расчистили место для костра, сделали скамейки из поваленных сосен, создав уютный уголок посреди леса.
Так заведено традициями, что новая семья убегает подальше от дома, чтобы дать свободу зверям и провести время вдали от всех, сливаясь друг с другом и стихией. Честно признаться, я была в предвкушении именно этого уединения последние несколько дней, особенно остро чувствуя разлуку со своими мужчинами.
С того момента, как мой зверь наконец отдал мне свою шубу, я буквально не могла ими надышаться, ощущая острую необходимость все время чувствовать их запах, тепло и слушать голоса, даже когда они болтали ни о чем.
Мы все время проводили вместе, на самом деле изучая друг друга, слушая, внимая и притираясь.
Быть с ними оказалось просто: у нас был сходный юмор, взгляды на жизнь и то тепло, что разгоралось с каждым днем только сильнее. Мне не нужно было больше времени, чтобы понять: лорды были правы с самого начала, раз за разом убеждая меня в необходимости быть вместе.
И нет, дело не только в парности, точнее, в ней, но не так, как я думала раньше. Она не определяет, с кем нам быть, а лишь открывает глаза на очевидное. Мне не нужно знать, что они мои, сетуя на превратности судьбы, потому что не в судьбе дело, а в том, как мы широко смотрим на мир, боясь пропустить самое важное.
Я трусила и слишком долго жмурилась, упрямо отказываясь прозреть.
Белый медведь, бегущий передо мной, резко остановился, указывая, что мы на месте. Задрав тяжелую голову вверх, я увидела, что каменный грот, созданный самой природой, ждал нас, приглашая дорогих гостей скорее войти.
— Сможешь обернуться сама? — став человеком, Берд двинулся в мою сторону, заботливо протягивая руку. — Помнишь, как? Расслабься и отпусти. Вдох-выдох, вдох-выдох…
Моя строптивая медведица временами артачилась, отказываясь уходить, и раз за разом лорды помогали мне принять человеческий облик, успокаивая и поддерживая во время оборота.
Набрав в легкие побольше воздуха, я зажмурилась и медленно выдохнула, чувствуя, как хрустит снег под когтистыми лапами, ставшими куда меньше. Тело медленно менялось, выкручивая позвоночник, остужая и освобождая от тяжелого груза медвежьей туши.
— Отлично. С каждым разом все лучше и лучше, — улыбнулся Берд, помогая мне подняться из сугроба. — Скоро научишься делать это быстрее.
— Думаю, ей это не по нраву, — поморщилась я. — Она словно не хочет отпускать меня из своей шкуры!
— Она жадная, и ее можно понять. Вы так долго не были вместе, — повторил Харланд слова своей матери, разжигая заготовленные поленья.
Не стесняясь голых тел, лорды принялись готовить стоянку, расстилая шкуры под каменной крышей и раскладывая заготовленный провиант в снежные ямки. Мне же была уготовлена роль смотрящего, который не занят работой, но удостоен чести создавать вид бурной деятельности своей болтовней.
— Не верится, что я теперь жена.
— Нам тоже странно быть мужьями, — признался Вард. — Но, думаю, я быстро привыкну. Ты рядом, братья тоже. Чего мне еще может не хватать для полного счастья?
— Детей? — предположил Берд, нанизывая мясо на прутики. — А как ты смотришь на то, чтобы…
— Попозже, — перебила, закутав незамерзшие плечи в плед. — Все возможно, только не торопите меня.
— Даже не думали. Просто интересно, как ты к этому относишься.
На секунду представив себя, лордов и парочку маленьких медвежат, выдохнула, будто облили ушатом холодной воды.
Ведь так действительно может быть…
Да нет! Зная лордов и их настырность, так и будет! У нас будут дети… Семья…
Стало страшно от того, как долго я заталкивала эти мысли поглубже, прячась от несбыточности мечты, не сомневаясь в собственной невезучести и смиряясь с неизбежным ярмом дядиной головной боли.
Я же хотела раньше, еще в детстве, чтобы как у всех. Знать, что у тебя огромная семья, которая всегда обогреет своим теплом и любовью, дав тот самый шанс быть частью настоящего мира, не чувствуя себя изгоем.
— Хочу.
— Что?
— Я хочу детей. Парочку. Может, больше, — выпалила как на духу, вновь ставя лордов в ступор.
Первым отмер Берд.
— Ты продолжаешь меня удивлять, Ласка. Сперва со свадьбой со всеми традициями, теперь рьяным желанием иметь детей.
— Это плохо?
— Конечно, нет. Просто, — он замялся, сделав паузу, но, собравшись с мыслями, продолжил. — Я был уверен, что твоя отстраненность не напускная, и боялся этого.
— А я оказалась как все, — хмыкнула, поведя плечами.
— Ты оказалась мечтой во плоти.
Опустив мясо на огонь, Берд медленно встал, восхищая своей природной грациозностью зверя, и направился ко мне.
Он шел так, что я засмотрелась, наблюдая за тем, как свет от костра играет на его обнаженном теле, подчеркивая рельеф каждой ямки, впадинки, мышцы. Бер буквально захватил все мое внимание, а когда дистанция была уничтожена и крепкий торс оказался прямо у меня перед носом, я невольно облизнула губы, тут же услышав хриплый рык над головой.
— Я люблю тебя с каждой секундой все больше. Я самый рассудительный и ответственный в этой стае, — кивнув в сторону братьев, Берд резко присел передо мной на корточки, захватывая внимание зрительным контактом. — Я точно знаю, чего хочу и как этого достичь, отталкиваясь от собственных умений. Имею холодную голову и здравый смысл. Думаешь, я правда могу считать тебя такой же, как все?
Он склонил голову в сторону, чуть сощуриваясь в ожидании ответа.
— Мне точно известно, что прячется у тебя там, — мужская ладонь вытянулась вперед и ткнула меня прямо в грудь. — И мне неважно, похожа ты на кого-то или, напротив, совершенно отличаешься. Я твой.
— А я твоя, — потянулась уставшим зверем к поднятой ладони, прижимаясь к ней щекой. — Я боюсь вновь стать разочарованием.
— Ты можешь быть удивлением, открытием, но разочарованием — нет. Голодна?
— Как медведь, — услышав смешки братьев, сама не сдержала улыбки, чувствуя, что теперь искренне понимаю — как это, когда в мыслях царит покой.
— Не замерзла? — спросил Харланд, протягивая мне прутик с уже готовым мясом.
— Немного, — схитрила и сделала вид, что продрогла, ради одной-единственной цели — дать лордам возможность приблизиться и меня «обогреть».
