Рука Арсена была холодной, и с каждой минутой леденела все больше. Эльзара вновь обратилась за помощью, и, наплевав на гордость, упрашивала и магов, и стрелков. Наконец несколько человек согласились помочь ей перенести оборотня в шатер. Возможно, им просто стало жаль напуганную ведьму, а может, пытались загладить вину за случайную стрелу, пробившую Арсену крыло.
Теперь оборотень пластом лежал на матрасе в тепле восстановленного шатра, под пологом которого слабо светился маленький золотистый шарик. Промыв раны, ведьма зашила самые глубокие, те, вокруг которых еще могла стянуть висящую лохмотьями кожу, а после, едва подавляя головокружение, опустилась на колени возле своей сумочки, сосредоточенно выбирая лечебные мази и присыпки.
Мужчина по-прежнему не двигался и, несмотря на все старания ведьмы, его руки оставались ледяными, как у мертвеца. Закончив обрабатывать спину, девушка устало присела рядом, растирая шершавые ладони Арсена, потом потрогала холодный лоб и тихо вздохнула.
В ответ на ее прикосновение он открыл глаза – большие, ярко-алые, нечеловеческие, и смотрел на опешившую ведьму немигающим взглядом. Прошло не меньше минуты, прежде чем к Заре вернулся дар речи, и она отважилась спросить:
– Арсен… ты сейчас человек?
Продолговатый разрез глаз, заполненный переливчато-рубиновой радужкой с маленькими точками зрачков, почти не увеличивающихся от боли или недостатка света, – он притягивал и останавливал взгляд, гипнотизируя. Но вот веки опустились, ведьма с облегчением перевела дыхание и пододвинулась ближе, глядя в серое лицо, в котором еще угадывались нечеловеческие черты.
Положив левую ладонь на влажный затылок Арсена, правую – на позвоночник, Эльзара замерла, прищурившись, ощущая лишь слабое покалывание. Похоже, человек-оборотень почти не чувствовал боли, а может, наоборот, ощущения были настолько сильны, что его сознание отказывалось их воспринимать.
– Арсен! – снова позвала она. – Арсен, ты ведь не хочешь умирать… Арсен, ты меня слышишь?
Он не слышал. И тогда ведьма закрыла глаза, позволив телу расслабиться. Сперва она ощущала лишь холод, но вдруг ладони словно обпекло огнем. Девушка закусила губу, не издав ни звука, и позволила теплу и жизненной силе по капле переливаться в распростертое тело оборотня. Голова закружилась, незащищенное сознание бывшего верховного мага показалось открытой книгой, которая, страница за страницей, открывалась ей красочными видениями. Ведьма не желала смотреть, но сил сопротивляться не было – все силы, до самой предпоследней капельки, она отдавала Арсену…
…Умиротворяющий шепот волн, белые паруса на горизонте. Галечный пляж, знакомый Эльзаре с детства. Под лучами яркого южного солнца у самой воды сидят ребятишки от трех до пяти лет, смуглые и темноволосые, как и все уроженцы острова Эйде. Старшая девочка загадывает загадки, остальные, стараясь опередить друг дружку, торопятся выкрикнуть ответ. Внезапно кому-то в голову приходит идея поиграть в догонялки, и стайка детворы срывается с места, нарушая радостными визгами полуденную тишь.
Снова тот же пляж, только на этот раз утро. У воды, позволяя прибою лизать босые ступни, сидит мальчишка лет семи, хмуро и сосредоточенно глядя на волны. Иногда он поднимает взгляд к небу, туда, где виднеется еще бледный круг почти полной луны. И оборачивается на звук шагов за спиной.
Дети, среди которых и его сверстники, и ребята постарше, замирают в нерешительности, а потом, негромко и испуганно переговариваясь, снова прячутся за растущими у берега кустами. Их шаги удаляются, а голоса, напротив, становятся громче и смелее. И все чаще в детском разговоре звучит слово "оборотень". Подтянув к груди колени, оставшийся на берегу мальчик последний раз оборачивается туда, к зарослям, и снова устремляет взгляд в бескрайнюю морскую синь, ныряющую за горизонт.
Берег скрывается в плотном тумане, а когда марево рассеивается, становится виден широкий коридор столичной школы магов. Здесь все не просто большое – величественное: и украшенные статуями арочные проемы, и мерцающие темной позолотой узоры на массивных дверях, и лепка на стенах и высоком потолке.
Смуглокожий мальчишка-подросток быстро идет по коридору, украдкой разглядывая картины, так, чтобы в нем не заподозрили излишнего любопытства другие ученики. Здешние школьники кажутся ему невероятно похожими: все бледные, словно в жизни не видели солнца, с прямыми длинными волосами, преимущественно очень светлыми, и даже белыми. Они с недоумением оборачиваются, провожая островитянина взглядами, в которых можно прочесть и насмешку, и презрение. И лишь некоторые, завидев фигуру новичка, отворачиваются и, убыстрив шаг, стараются оказаться подальше, – те, кто имел неосторожность открыто оскорбить островитянина и познакомиться не только с его кулаками, но и с боевыми заклинаниями, подсмотренными младшекурсником у старших.
Но проходит год, другой… На следующей открывшейся Заре странице в высоком парне с белой косой за плечами можно узнать будущего правителя Славена-града. Теперь он выглядит так же, как и остальные выпускники элитной школы, и чувствует себя в компании высокородных сверстников совершенно свободно. Молодые маги сидят на диване, перед ними на столе – недопитая бутылка красного вина, высокие бокалы. Но, несмотря на веселый смех и удовлетворенный блеск в глазах, хватит единственного слова, чтобы пьяная молодежь решила устроить магическую дуэль. Ради забавы, а повод найдется.
Тьма… вспыхивает пламя в светильнике, освещая уютное помещение с мягкой дорогой мебелью. Под зашторенным окном – диван. Двое – мужчина и женщина – сидят в полутьме, глядя на колышущийся огонек.
– Ты меня, наверное, совсем не любишь, если думаешь, что я испугаюсь твоей тайны, – взмах кружевных рукавов, руки Лионы поднимаются, обвиваясь вокруг шеи длинноволосого мага. – Я не боюсь тебя. Я тебя люблю…
В пыльную комнату почтового отделения Славена-града свет проникает сквозь высокое окно, на котором только что раздвинули тяжелые шторы. Градоправитель в изумрудно-зеленой мантии задумчиво стоит у порога, глядя на горы нераспечатанных писем, чьи конверты уже давно пожелтели, и только одна стопка отличается от остальных – здесь жалобы от горожан, прибывшие на имя правителя уже в этом году.
Поправив длинную белоснежную прядь, маг усмехается, словно самому себе отвечая на невысказанный вслух вопрос. Подойдя к высокой стопке писем, он наугад выхватывает из нее конверт. Неуловимым движением усмирив взметнувшееся облачко пыли, длинные бледные пальцы достают письмо, разворачивают. Градоправитель читает одно, потом другое. Стоящий позади него советник неодобрительно качает головой – раньше маги не проявляли интереса к жалобам горожан. И правильно делали. Вмешательства в размеренную жизнь Славена люди не оценят. Да только новый правитель не станет слушать мудрого советника и сделает все по-своему, и вместо благодарности, народ отплатит ему ненавистью и страхом…
