– Дождемся рассвета, – предложил Конан. – Нам нужно передохнуть. К тому же я не хотел бы входить в лабиринт в темноте.
– Мне казалось, тьма тебя не пугает, – заметил Муртан нетерпеливо. – Кажется, ты видишь даже самой черной ночью так же хорошо, как днем.
– Это так, – подтвердил Конан. – Но я не люблю ненужного риска. Хоть темнота и не в силах помешать мне забрать то, что я хочу забрать, многое выглядит в сумерках не таким, каким является на самом деле. Серый свет – самый обманчивый. А здесь древнее, полное магии место. Предлагаю дождаться рассвета.
Последняя фраза прозвучала как приказ, и почему-то Муртан не стал возражать.
Галкарис улеглась на плащ рядом со своим господином. То, второе, существо, которое обитало в ее душе, тихо пело от радости, а сама Галкарис наслаждалась краткими мгновениями покоя.
Конан пробудился первым. Солнце уже высоко стояло в небе. Лабиринт сверкал медью в его ослепительных лучах.
Муртан вскочил, когда киммериец подтолкнул его под бок.
– Смотри!
– Это не камень, – изумленно проговорил Муртан. – Это медь!
– Да, но очень странная медь, – прибавил Конан. – Она почему-то не позеленела, не покрылась патиной… И еще она крошится, как хлеб.
Муртан вдруг заметил, что в речи Конана появились совершенно не свойственные прежде киммерийцу обороты. «Все-таки он далеко не так прост, как прикидывался, – подумал Муртан. – Я не удивлюсь, если в конце концов выяснится, что киммериец и книги читал, и где-нибудь обучался теологии, а то и магии… Он не знает устали, не боится колдунов, бровью не ведет при виде крокодилоподобных жрецов, выскочивших из храма Сета с мечами наперевес… Нужно быть более внимательным, когда имеешь дело с подобным человеком».
– Но когда наши предшественники, ликуя, уже набивали карманы, произошло нечто неожиданное. Нечто такое, что они даже не принимали в расчет. Кто-то или что-то убило всех этих мародеров, – спокойно заключил Конан. – Кто-то, охраняющий лабиринт.
И он встал, показывая рукой куда-то вперед. Муртан последовал его примеру. Он всмотрелся в мерцающее золотое марево и увидел впереди четырех каменных змей.
Змеи эти существенно отличались от всего, что можно было видеть вокруг лабиринта. Во-первых, они выглядели значительно новее, чем стены, хотя и они были достаточно древними. Во-вторых, их создатели – кем бы они ни являлись – сотворили свое жуткое детище не из золотоносной руды, а из обычного желтого песчаника.
– Это всего лишь изваяния, – протянул Муртан. – Не вижу причины бояться их.
– Возможно, те, другие, – Конан кивнул на черепа, – тоже не видели причины для страха.
Он подобрал с земли один из черепов и запустил им в змею.
Неожиданно каменное существо ожило. Еще мгновение назад оно выглядело мертвым, абсолютно лишенным жизни, – и вдруг каменные кольца развились, плоская голова опустилась, в провалах глаз вспыхнул дьявольский огонь.
– Оно почуяло близость человеческой плоти, – проговорил Конан, обнажая меч.
Муртан последовал его примеру. Галкарис обхватила себя руками и вся сжалась. Она никогда прежде не испытывала подобного леденящего страха. Девушка точно знала, что змеи не просто решили атаковать людей, поскольку учуяли плоть и кровь; эти змеи уловили ее запах. Ее, Галкарис. Она и была для них самой желанной добычей.
Конан быстро побежал по песку навстречу первой из оживших змей. Он двигался так ловко и стремительно, что Галкарис невольно залюбовалась им и позабыла весь ужас своего положения. Невольно ей пришла мысль о том, что с такими защитниками она в безопасности.
«Что происходит? – смятенно подумала она. – Кто я? Я – Галкарис, или то непонятное существо, в которое то и дело превращаюсь?»
Конан взмахнул мечом и опустил клинок на шею твари. Кажется, она не ожидала, что человек осмелится дать ей столь решительный отпор. Атака киммерийца оказалась внезапной. Плоская голова змеи с разинутой пастью покаталась по песку.
Миг – и остальные три змеи ожили и стремительно заструились по песку, норовя окружить киммерийца. Одна из них мгновенно оплела его ноги и подняла голову, чтобы вонзить смертоносное жало ему в бок.
Конан схватил ее за шею голой рукой. Змея дьявольски зашипела и принялась бить хвостом. Она вздымала тучи песка, так что Галкарис, застывшая в отдалении, не могла хорошенько рассмотреть ход сражения. Она только надеялась на силу и ловкость своего защитника.
Муртан до крови прикусил губу. Он боялся и вместе с тем знал: если он сейчас па бросится на выручку киммерийцу, то будет остаток жизни презирать свою трусость. И кроме того, разделавшись с Конаном змеи примутся за его спутников. Так что выбора у Муртана не было.
Он заковылял по песку, приближаясь к месту схватки.
Одна из змей сразу уловила колебания земли и догадалась, что это означает. Еще одна добыча, еще один враг, которого нужно уничтожить. Она отползла от Конана и надвинулась на Муртана.
Молодой зингарец замер с поднятым мечом. Как зачарованный, смотрел он на змею. Происходящее напоминало ночной кошмар, которому не будет конца. Муртан не мог сдвинуться с места. Его руки как будто парализовало. Тем не менее он заставил себя крепко держать меч и поклялся не разжимать пальцев ни при каких условиях.
Змея рассматривала его немигающими глазами, в которых явственно виден был холодный, нечеловеческий рассудок. Затем она широко раздвинула челюсти и приблизилась к Муртану. Он понял, что эта змея не ядовита. Она намерена проглотить его живьем.
Оцепенение поднялось по ногам Муртана. Он не в силах был сделать ни шага. Змея продолжала гипнотизировать его.
– Бей! – закричала Галкарис.
Ее голос разрушил злое очарование. Муртану почудилось, будто треснул крепкий кокон, в который погрузила его змея. Молодой зингарец шагнул вперед и с силой вонзил меч прямо в разинутую пасть змеи.
– Ну что тут у тебя? – послышалось недовольное ворчание киммерийца. Конан приблизился к своему товарищу, ошеломленно смотревшему на змею, нанизанную на меч. Тварь извивалась, шипела и пыталась освободиться, но вместо этого все глубже насаживала себя на клинок.
Конан держал в каждой руке по задушенной змее. Они тащились за ним по песку, точно два каната.
– Да брось ты эту тварь, она и так издохнет, – брезгливо поморщился киммериец.
Муртан отшвырнул меч вместе с гадиной подальше от себя. Конан показал ему убитых змей.
– Вот эта – ядовитая, а эта пыталась меня захлестнуть кольцами. Похоже, тут они на все случаи жизни. Интересно, кто их тут оставил?
– Они настоящие? – спросил Муртан. Зубы зингарца постукивали.
