— Найпа, ты похожа на Рау-Рау, ханаарскую богиню! — Весело кричал Тариваш. Другая девушка распознала бы такую бесстыдную лесть, и ответила меткой колкостью. Но Найпа была очарована быстрой ездой, стуком копыт, свистом ветра…
— Спасибо, друг!
— Да-да, прямо как в древних гимнах! «О, Велика ты, Рау-Рау, когда с грохотом ездишь по небесам, в серебряной своей колеснице, и мечешь в демонов священные стрелы-молнии!» Ла-куса! — парень прокричал боевой клич ханаарцев. Тоже увлёкся быстрой ездой.
— Ла-куса! — подхватил Мараван. Его русые волосы, заплетенные в косички, колыхались в такт езды. Лицо бледное как мел, но в глазах — гордая отвага. — Мы сильны!
Снег прекратился, ветер ослаб, рассеялись клубы зловонной мглы. Тёмное небо порозовело — Закат. И вот они, Маразуты, медленно отступающие вглубь мёртвых земель! Тяжелые, уверенные в себе, мрачные. Существа широко шагали, оставляя огромные следы. Младший из двуглавцев, «самый мелкий и изящный», отстал от остальных — те ушли вперёд. Услышав стук копыт, звон колокольчиков он медленно обернулся. Четыре глаза едва не вылезли из орбит!
— Сейчас сгинешь, — Найпа погрозила монстру кулачком. — Сейчас познаешь ужас!
— Успокойся, — испуганно крикнула технократка. И обратилась к Маравану. — Ты уверен, что мы поступаем правильно? Может, повернём назад, пока не поздно?
Парень невесело улыбнулся:
— Поздно. Мы поступаем совершенно неправильно! Но именно так и вершиться История — нужно ломать правила и мчаться против ветра. Мы получили задание, мы его выполним, вопреки всему.
— Красивые слова… А я ещё пожить хочу. Но в одном ты прав — поворачивать уже поздно. — Девушка слегка притормозила коней, сдула с лица синие локоны и взглянула на Найпу. Рожица наследницы выражала восторг.
— Ну, давай, слушай меня. Пора запускать улей. Нажимай сюда и сюда…
— Угу…
— Держись крепче! Не то выпадешь. Так. Нажимай сюда…
Копыта отбивали шаманские ритмы, сердца стучали в такт. Мараван помчался прямо на маразута, с копьём наперевес. Тварь чуть не посинела от удивления! Никогда ещё на неё не нападали в одиночку. И никогда не видела колесниц, управляемых хрупкими девушками. Словно привычный мир переворачивался и катился кубарем — неведомо куда… Но двуглавая тварь была не из пугливых. Взмахнула саблей.
— Найпа! — Кричала технократка. — Смотри не на Маравана, на Улей.
— Да-да.
— Жми сюда… Сюда… Кричи: «Кувайге!»
— Что за слово?
— Заклинание шаманов с южных островов. Ты разве не знаешь, что Улей создан при помощи древних сил?
— Ну да, — Найпа сглотнула, — а что, управлять ульем так просто? Кнопочки нажимать?
— Нет. Это самое простое заклинание. Есть сильнее… Ну! Чего уставилась! Кричи!
— Кувайге. Кувайге! Кува-а-айге!
Мараван смело дразнил могучего врага — отвлекал от колесницы. Разъезжал вокруг, смеялся, свистел, пускал стрелы. Копье сломалось о броню — но парень не унывал. Тварь не хотела тратить Джингу, свою колдовскую мощь — нисколько не боялась дерзкого противника. Размахивала саблей… Ведь была младой, из доспехов — лишь кираса, и игралась с человечком в кошки мышки. Другие маразуты удивленно наблюдали — они тоже подумать не могли, что четверо жалких юнцов могут им как-то угрожать.
— Почему не срабатывает? Кувайге!
«Момент истины». Мощный, жужжащий рой, подобно злобному островному божеству, вырвался на волю. Тысячи пчёл со стальными зубами накрыли уродца и начали ПОЖИРАТЬ. От дикого вопля ужаса и боли закладывало уши, но даже этот вой заглушало лютое металлическое жужжание. «Вот это Сила!» Другие маразуты так и ухнули от страха и удивления… Двое из них решили не рисковать — всё же истребители караванов, разведчики и диверсанты, а не воины. Переглянулись… и пустились наутёк.
— Слава богам, — молвила Майта, в голосе звучало великое облегчение. Как дуновение прохладного ветерка в знойный летний день.
— Теперь у нас есть надежда.
— Ха-ха! — Наследница тоже радовалась. После зрелища кровавой битвы, в которой один маразут завалил двадцать шесть всадников, мощь Золотого Улья казалась чудом.
— Мы сильны! Кумай! Ла-коса!
Впрочем, здоровяк охваченный роем ещё не умер. Вопя от боли ужаса, он выкрикивал заклинания, катался по гнилой траве, грыз землю, сыпал проклятиями… Пчелы пролазили в ноздри и уши, копошились в плоти, тысячи золотых челюстей крушили кости. Слышался шум, металлический шелест бесчисленных лапок и крыльев, умирающая туша исходила дымом, вся в крови… При виде такого зрелища, радость Найпы рассеялась. Она вдруг осознала весь ужас и безумие происходящего: механический уродец, дитя лабораторий, пожирал другого, не менее жуткого уродца, чьи силы даны вечной тьмой. Бой обреченных злодеев, во славу их Хозяев — ещё более страшных!
Итак, один маразут в агонии, двое бежали. Но оставался ещё один. Жирный, седоволосый. Он сплюнул и поднял руки к небу: «Тогойго».
— О, Предки… — пролепетала Найпа.
«Смерть». В охваченного агонией двуглавца ударила красная молния. На землю посыпались тысячи опаленных пчёл. Монстр вспыхнул белым пламенем, заревел пуще прежнего, рассыпал мириады искр — и издох. Сквозь завесу сизого дыма Найпа увидела его огромный скелет, и оплавленные доспехи…
— Сильно.
Конечно, живой маразут вовсе не думал помогать товарищу. Он хотел истребить Рой. Это удалось.
— Ну что запускать новый Рой? Там в Улье их много, да?
— Несколько. Но на перезарядку нужно время. Держись крепче, мы сваливаем отсюда! Хвати с нас испытаний, — Майта хлестнула коней. Колесница развернулась и помчалась обратно, к войску, под защиту солдат.
— Но… но…
— Скоро тварь восстановит силы. И сможет снова ударить молнией. Мы должны быть подальше, когда это произойдёт! Держись.
Уже темнело, завыли бледные призраки. Снова повалил снег — сначала несмело, затем всё сильнее — укрывая равнину мягким желтым саваном. Отвага покидала Найпу, её прошиб озноб. Майта изо всех сил погоняла коней, стучали копыта, скрипели колёса.
«Уходим!» Живой двуглавец увидел, что добыча удаляется, рассвирепел. Мужская голова заревела, женская завыла — люто и завораживающе. Монстр ринулся в погоню.
— Быстрей! — кричала Найпа. — Ещё быстрей.
— Заткнись.
— Чего?
— Не мешай. Пожалуйста!
Несмотря на жир, маразут настигал колесницу — мчался быстро, под тяжестью бега гудела земля. Глаза сияли алым светом, всё ярче и ярче, рты скалились в белозубых ухмылках. Над головами каркали вороны. Монстр приближался, с кистей его рук посыпались искры. «Ну всё, — подумала Майта. — скоро ударит, и прощай мир».
